Вера и Генри переглянулись. Уокер по-прежнему молча раскачивался.
Вера глубоко вздохнула:
— Двадцать два года назад здесь произошло нечто весьма таинственное.
— Это, видимо, в то время, когда «Джи энд Джи» вело операции из Лос-Анжелеса, — заметил Фэллон.
— В те дни вас и в помине в Коуве не было, — подтвердил Генри. — Это уж точно. Тогда тут вообще ничего особенно и не было. Но около месяца здесь кто-то проводил разработку секретного оружия. По крайней мере, мы все так решили. Если принять в расчет, что оружие паранормальное, это бы, конечно, объяснило кое-какие вещи.
— Явно уже не впервой правительству проводить секретные эксперименты в области паранормального, — заметила Изабелла.
Генри фыркнул:
— Хотя, возможно, впервые у них что-то получилось. Не подумайте, что им понравился результат. После несчастного случая эти типы в большой спешке покинули лабораторию, во всяком случае, выжившие. За оружием больше не возвращался никто.
Заинтересовавшись, Фэллон немного пустил в ход свои необычные способности.
— Расскажите, что знаете, Генри. Это важно.
— Хорошо, я все понимаю, — согласился Генри. Он уселся, откинувшись, в одно из больших кресел у камина. — Может, стоит начать сначала. Двадцать два года назад, когда мы — Вера, Уокер, я и другой народ — появились здесь, Скаргил Коув был заколоченным городом-призраком. Все бросили это проклятое место, включая и этот мотель. Вначале нас было двадцать пять человек. — Он взглянул на Уокера, ища подтверждения. — Двадцать пять, верно, Уокер?
— Двадцать пять, — тут же откликнулся Уокер. И закачался сильнее.
Генри кивнул.
— Мы называли себя Искателями. А попали мы под влияние настоящего мерзавца-гуру по имени Гордон Лашер. Не спрашивайте меня, почему мы думали, что он такой умный и единственный озаренный духовным светом. Хотя надо отдать должное мужику: он умел невероятно привлекать народ.
— Умел он пудрить мозги, это точно, а мы были такими молодыми и глупыми, — добавила Вера. — Нас покорили его призывы. Мы отдали ему все наши деньги до последнего гроша. Ведь несколько Искателей имели очень хорошее состояние. Трастовые фонды и недвижимость. Этот тип забрал все.
— Кое-кто одумался или заскучал, и несколько человек откололось почти сразу же, через пару месяцев, — продолжил повествование Генри. — Другие ушли более сложным путем.
— Сложным путем? — переспросила Изабелла.
— Сэм покончил жизнь самоубийством, — пояснила Вера. Глаза ее затуманились. — Люси накачалась наркотиками и пустила машину с Пойнт.
Изабелла глотнула чая:
— Вы все были членами коммуны?
Генри крякнул:
— Думаю, что политически корректным названием здесь было бы «интенциональное сообщество», то есть связанное общими целями.
— У Америки долгая традиция таких сообществ, — заметил Фэллон. — Взять, к примеру, тех, кто отправился на «Мэйфлауэре»[2] когда-то в Плимут.
— Верно, — согласился Генри. — Ну, а мы здесь в Коуве занимались медитацией, независимым проживанием в экологичной среде, серьезными философскими проблемами и, о, да, свободной любовью.
Вера закатила глаза:
— Оглядываясь назад, могу точно сказать: что касается Мерзавца и остальных мужчин, то больше всего их привлекала именно эта самая свободная любовь.
— Что, наверно, и разрушило ваше сообщество, — предположил Фэллон.
Все, кроме Уокера, уставились на него, словно он заговорил на незнакомом языке.
Фэллон пожал плечами:
— Секс — самая мощная сила в любом социуме. Ее приходится каким-то образом контролировать и регулировать, или она разнесет фундамент какой угодно социальной группы. В общем-то, когда распадается коммуна или община, причина кроется всегда в сексуальных движущих силах.
— Хотя пока коммуна существует, наверняка, это забавно, — как-то тоскливо произнес Генри. И подмигнул Вере.
— Но просуществовало наше сообщество только около шести месяцев, — уточнила Вера. — Искатели выяснили, что жизнь в любом интенциальном сообществе многому учит. Людские эмоции всякий раз, черт возьми, побивают утопические идеалы, словно козырная карта.
— Страстью, ревностью и ненавистью полны людские сердца, — тихо добавила Изабелла.
— Да, — согласился Генри. — Фэллон прав. Оказывается, лозунг свободной любви является одной из тех концепций, которые в реальной жизни не работают. Как-то раз после шести месяцев, названных нами Великим Экспериментом, мы собрались в «Шраме» и официально распустили общество. Впрочем, распускать к тому времени было нечего: мало что от него осталось. Мерзавец уже удрал. С ним отправилась одна из женщин.
Уокер выпрямился:
— Рейчел.
Вера кивнула:
— Точно, Уокер. С ним уехала Рейчел Стюарт.
— Расскажите-ка про подвал, — попросил Фэллон.
— Ах да, — спохватился Генри. — Подвал. Ну, это все связано, видите ли. Те таинственные типы появились примерно за месяц до того, как исчезли Гордон Лашер и Рейчел. Людей было трое. В Коуве их ничего не интересовало. Они хотели только этот мотель. В то время он пустовал.
— Чем их привлек именно «Си Бриз»? — спросила Изабелла.
Уокер затрясся:
— Подвалом.
Генри поставил кружку:
— Как говорит Уокер, им приглянулся подвал. Пойдемте со мной. Я покажу.
Отставив в сторону кофе, Фэллон встал на ноги. За ним поднялась Изабелла. Вместе с Верой и Уокером они проследовали за Генри через кухню и вышли через черный ход во двор.
Фэллон ощутил, как Изабелла настраивает свои способности. Она резко остановилась позади него. И он услышал, как она втянула воздух.
— Что-то видишь? — спросил тихо Джонс.
— О, да, — понизила она голос. — Здесь какой-то серьезный туман. Я не замечала его прежде, потому что никогда не бывала на задворках мотеля.
— Мы не очень-то сюда людей пускаем, — объяснил Генри.
— Почему? — поинтересовался Фэллон.
Генри показал на круглую стальную плиту в земле. Стальная штуковина, должно быть, толщиной дюйма три, не меньше, прикинул Фэллон. К плите была прикована тяжелая цепь, и висел замок.
— Черт, что это такое? — спросила Изабелла. — Похоже на огромную крышку какого-то люка.
— Здесь вход в то, что мы зовем подвалом, — пояснила Вера. — Но на самом деле это старое бомбоубежище. Скорее всего, построили в конце пятидесятых или начале шестидесятых годов. В те дни большая часть жителей верила, что вот-вот разразится неминуемая война между США и СССР.
— А истинные параноики, вроде типа, владельца этого мотеля, построили в своих дворах подземные бункеры, — дополнил Генри. — Снабдили их всем необходимым по меньшей мере на год.
Фэллон рассматривал стальную плиту.
— Крышка не выглядит старой.
— Она и не старая, — подтвердил Генри. — Те секретные типы убрали старую крышку и установили другую двадцать два года назад, когда временно занимали мотель. Думаю, они хотели иметь что-то попрочнее.
Фэллон высказал занимавшую его мысль:
— Большинство людей, строивших убежища, держали их в тайне. Когда вдруг начнут падать бомбы, кому захочется вступать в драку с соседями и друзьями, которые ломанулись бы в укрытие.
— Что верно, то верно, — покосился снова на люк Генри. — Вы удивляетесь, откуда эти секретные разработчики знали об убежище?
— Само просится на ум.
— Ответа у меня нет, — сказал Генри. — Все, что мы можем сказать: они, должно быть, знали про бункер. Отправились прямо к нему, словно владели этим местом.
— Звучит так, — сощурила глаза Изабелла, — будто кто-то устроил здесь скрытую лабораторию по приказу правительства.
— Да, похоже на секретную лабораторию, — согласился Фэллон. — Впрочем, сомневаюсь, что она связана с какой-нибудь стандартной секретной разведывательной службой. У них и своих собственных подземных исследовательских фабрик хватает. Вряд ли им нужно покупать старый придорожный мотель с бункером во дворе.
Изабелла нахмурила брови:
— А я вот не уверена. По мне, так тут идеальное прикрытие. Именно то, что используют в секретных проектах. И ты сам говорил, что этот прибрежный участок — некое соединение потоков. Наверно, и они это знали.
— Предполагается, — взглянув на нее, съязвил Фэллон, — что в нашем агентстве я главный специалист по теории заговоров.
— «Учись у лучших» — вот мой девиз, — улыбнулась его помощница.
Джонс решил, что ему ничего не остается, как только не обращать внимания.
— Что бы, черт возьми, здесь не происходило, я на девяносто восемь процентов уверен, что это не правительственная секретная лаборатория.
— Хммм. — Изабелла пару секунд раздумывала. — Частная исследовательская лаборатория?
— Да, я так думаю, — ответил Фэллон.
— Работающая по контракту с разведслужбами? — с надеждой уточнила она.
— Нет. — Он попытался утихомирить ее предостерегающим взглядом. — Просто какие-то частные исследователи, которые непонятным образом прибрали к рукам диковинки миссис Брайдуэлл.
— А, — протянула Изабелла. — Так мы говорим о безумных ученых. А что насчет фондов?
Джонс оставил попытки внести хоть какую-то логику в дискуссию.
— Какие еще фонды, черт возьми?
— И кто же финансировал эту маленькую частную лабораторию? — резонно спросила Изабелла. — Лаборатории ведь тратят деньги. И немалые.
— Понятия не имею, кто оплатил проект, — признался Фэллон. — Но сомневаюсь, что правительство.
Изабелла была разочарована, но на сей раз промолчала.
Фэллон повернулся к Генри:
— Вы говорили, что лаборатория работала всего около месяца.
Генри почесал ухо:
— Так и есть. Верно, Уокер?
Уокер отрывисто кивнул в ответ.
— А потом ч-что-то очень плохое случилось там внизу.
— Расскажите об этом, — попросил Фэллон Генри.
— Черт, да кто ж знает? — Тот пожал массивными плечами. — Что бы там ни произошло, а одного из ученых убило. Они вытащили тело из люка, кинули в багажник вэна и уехали. Как я уже говорил, никто больше не возвращался.
— Они забрали с собой что-нибудь помимо тела? — спросил Фэллон.
Вера и Генри повернулись к Уокеру.
— Книгу, — зазвенел от уверенности голос Уокера. От волнения его передернуло. — Один из них нес книгу. В черной обложке.
— Похоже на лабораторную тетрадь, — заметил Фэллон.
— Я же сказал, что они убирались отсюда в спешке, — напомнил Генри. — В тот момент мы думали, что все в Коуве, наверно, сыграют в ящик.
Изабелла уставилась на него:
— Вы решили, что вам предстоит умереть?
Генри скорчил гримасу:
— Черт, насколько мы знали, это была секретная лаборатория, разрабатывающая оружие, и что-то там пошло не так. Что еще мы могли думать? Решили, что мы все облучены или отравлены.
— Ну конечно, — с сочувствием произнесла Изабелла. — Совершенно точно. И мне в голову первым делом пришли бы эти два предположения.
Фэллон посмотрел на Генри:
— И что вы предприняли?
— В той, другой жизни меня ведь готовили на инженера, — ответил Генри. — Я поехал в Сан-Франциско и привез прибор для измерения радиации, ну и кое-какое основное оборудование для снятия проб почвы, воды и воздуха. Привез еще инструменты. Провел все тесты, какие только смог придумать. И не обнаружил радиации. Никаких следов утечки ядовитого газа из-под земли.
— И тогда вы решили спуститься и взглянуть? — спросил Фэллон.
— Да. — Генри помотал головой. — Догадываюсь, что во мне заговорил инженер. Нужно же мне было узнать, с чем мы имеем дело.
— И-инопланетная технология, — прохрипел Уокер.
— Я согласна с Верой и Генри, — обратилась к Уокеру Изабелла. — Это больше похоже на исследования какой-то секретной группы в области паранормального оружия.
Уокер обдумал ее заявление и внес поправку:
— Инопланетное паранормальное оружие.
— Ну, определенная вероятность существует, — уступила Изабелла.
С героическими усилиями Фэллон призвал на помощь все свое терпение:
— Что произошло, когда вы открыли люк, Генри?
— Трудно описать. — Он озабоченно созерцал толстую стальную плиту. Рассказ продолжила Вера:
— Он приказал всем отойти на несколько метров, прежде чем поднял крышку.
Генри все не сводил глаз с металлической крышки:
— Полилась какая-то энергия. Ощущалась она как сильный ветер, только ничего не шевелилось. Ничего: ни лист не шелохнулся, ни один волосок на голове. Но что-то мощное и очень тревожное.
— Да мы все почувствовали, — присоединилась Вера, — несмотря на то, что остальные стояли в отдалении.
— Похоже на какое-то паранормальное излучение, — высказал свое мнение Фэллон.
— Справиться с этим ветром, или что там было такое, я лично не мог, — продолжил Генри. — Но в то время еще поблизости был Мерзавец. Его, казалось, это не заботило. Как и Рейчел Стюарт. И на Уокера, оказывается, излучение не влияло. Поэтому эти трое решили спуститься в люк.
— И что случилось? — поинтересовалась Изабелла.
— Когда они вернулись, то казалось, только Уокер пребывал в своем обычном состоянии.
Они все посмотрели на Уокера, который в ответ на внимание закачался сильнее.
— Я так понимаю, он всегда был таким? — тихо спросила Изабелла.
— Да, — ответила Вера. — В точности. Но Рейчел и Гордон были ужасно возбужденными, когда поднялись по лестнице, особенно Лашер. Он весь трясся и с трудом мог говорить.
— Когда же он успокоился, то рассказал, что там внизу они видели много лабораторного оборудования, — пояснил Генри. — Он говорил, что там на лицо все признаки какого-то взрыва, но место от неизвестного источника энергии слишком нагрелось, так что никому не стоит рисковать и спускаться туда.
— Он заявил, что нужно оставить люк, чтобы тот остыл, на несколько недель или месяцев, прежде чем кто-то сможет туда вернуться, — добавила Вера.
— К тому времени я Мерзавца уже терпеть не мог, — сказал Генри. — Но пришлось согласиться с ним.
— А бомбоубежище никогда и не остыло, верно? — спросил Фэллон. — Эта паранормальная радиация так здесь и околачивается.
— Ага. Я заметил, — подтвердил Генри. — Мерзавец слинял вместе с Рейчел пару дней спустя. Тогда мы их видели последний раз. Несколькими неделями позже я решил сам попытаться спуститься в бомбоубежище. И добрался лишь до подножия лестницы. Дальше я ничего не помню.
— Что случилось? — спросила Изабелла.
— Черт возьми, кабы я знал, — сказал Генри. — Я же вырубился.
Уокер снова закачался сильнее:
— К-королева.
— Когда я очнулся, то лежал пузом кверху здесь, на земле, — продолжил рассказ Генри. — А надо мной стояли Вера и Уокер.
— Как вы выбрались? — спросил Фэллон.
— С нами был Уокер, когда мы открывали люк, — пояснила Вера. — Генри спустился и пропал. Мы звали его, звали, но он не откликался. Я не могла пройти через энергетический ветер, как бы сильно ни старалась. Но Уокер спустился и вытащил Генри наружу.
— Выходит так, что Уокер мне жизнь спас, — заметил Генри.
Изабелла улыбнулась Уокеру:
— Вы герой.
Уокер встрепенулся и засмущался.
— Конечно, Уокер герой, — согласилась Вера. — Позже созвали всех, кто оставался в городке, обсудить ситуацию. Мы решили, что не позволим, что бы там ни находилось внизу, попасть в плохие руки. И нам требовалась уверенность на будущее, что в люк не свалятся какие-нибудь дети или искатели приключений.
— Вы же знаете, что время от времени в Коув наведываются всякие бродяги, — напомнил Генри. — Не хотелось бы, чтобы кто-то из них попытался залезть сюда.
Фэллон кивнул:
— Потому вы заперли люк на замок.
— Если правительство не соизволило взять на себя ответственность и защитить людей от того, что там внизу, нам приходится делать эту работу, — подытожила Вера. — И этим мы занимаемся последние двадцать два года.
— Хорошее дело, — похвалил Фэллон. — Сильное паранормальное излучение может иметь непредсказуемые последствия. И если в бомбоубежище еще какие-то мерзкие игрушечки миссис Брайдуэлл, то мы имеем дело с весьма опасным оружием. — Он внимательно рассматривал замок на стальной крышке. — Я так понимаю, у вас есть ключ от этой штуки?
— Конечно. — Генри запустил руку глубоко в карман комбинезона и вытащил огромный ключ. — Держу его все время при себе.
— Я спущусь, — предупредил Фэллон. — Предполагается, что я могу преодолеть энергетические ветры. — Он посмотрел на Изабеллу: — Если что-то пойдет не так, удостоверься, чтобы крышку поставили на место и закрыли немедленно на замок. Затем звони Заку Джонсу. У тебя есть номер.
— Думаю, мне стоит пойти с тобой, — предложила Изабелла.
Ее босс сказал первое, что пришло на ум:
— Нет.
— Ты поступаешь нелогично, Фэллон, — спокойно заявила она. — Ты же не знаешь, что найдешь в бомбоубежище. А вдруг тебе понадобится помощь, как вчера мне? Помнишь?
— Такое разве забудешь.
— Я хорошо нахожу вещи, — настаивала она. — А там внизу нечто, что нужно найти.
Фэллон дал себе на обдумывание три секунды, но в итоге ему хватило и одной. Изабелла была права. Ее талант наверняка мог пригодиться. Фэллон вытащил из кармана карточку и дал Генри.
— Я пойду первым на разведку. Когда дам знать, что все чисто, Изабелла последует за мной. Если что пойдет не так, закроете люк и позвоните по этому номеру. И как можно быстрее.
Генри изучал карточку:
— Кому звонить-то?
— Заку Джонсу. Магистру «Тайного общества». Самому главному клиенту моего агентства. Не беспокойтесь. Зак примет командование на себя. Он всегда так делает. Проклятая досадная привычка. Неимоверно раздражает.
Мейфлауэр (анг. Mayflower, что дословно переводится как «майский цветок», так называют в Англии боярышник) — aнглийский рыболовный трёхмачтовый барк, на котором англичане, основавшие первое британское поселение в Северной Америке, в 1620 году пересекли Атлантический океан.Использовался как торговый корабль в рейсах между Англией, Францией, Испанией и Норвегией. C 1609 по 1622 годы капитаном был Кристофер Джонс. После его смерти в 1623 году, судно, скорее всего, было разобрано на древесину.Утром 6 сентября 1620 года корабль, возглавляемый капитаном Кристофером Джонсом, вышел из английского города Плимут. Сто два переселенца находились на его борту: сорок один взрослый мужчина, девятнадцать женщин и дети, а также как минимум две собаки. Один ребенок родился во время плавания, еще один родился на корабле 20 ноября, до обоснования в Плимуте. Экипаж корабля составлял 25–30 человек. Сами себя они называли «пилигримами».Размеры «Мейфлауэра», водоизмещением всего 180 тонн, не позволяли пассажирам разместиться с удобствами. 11 (21) ноября 1620 года, обогнув мыс Код, судно встало на якорь у берегов Плимута и пилигримы причалили к Плимутской скале (ныне — национальный памятник). На корабле лидерами пилигримов Уильямом Брюстерем и Уильямом Брэдфордом было подписано Мейфлауэрское соглашение, ставшее руководством для новооснованной Плимутской колонии.