Чем быстрее приближался мой долгожданный гость, тем сильнее сердце стучало в груди. Вместе с шагами все различимее становился и неприятный женский бубнеж:
— Сумасшедшая девчонка… У доры Куроны остались синяки на ногах, а у Гусины — огромная шишка на лбу! Повлияйте на нее, Ваше Превосходство! Граф Инбург был слишком мягок с сиротой, щадя ее чувства, и вот, что из этого выросло! Ей нужна крепкая мужская рука, которая направит заблудшую душу по пути покаяния и…
— Дора! — резко оборвал ее Тирг. Свет от щели внизу оказался загорожен, а значит, саэрд стоит у самого входа. — Я вас понял, — и почему эта вежливая фраза прозвучала как «Заткнитесь, миледи».
Щелкнул замок в двери, и она осторожно приоткрылась. Похоже, Тирг с порога почуял весь спектр ароматов и засомневался, что в этой каморке может находиться живой человек. Он осторожно просунул голову внутрь, и его внимание привлек залитый водой пол. Саэрд скривился от отвращения.
— Какие люди и без охраны, — пропела я, обращая на себя внимания. Тирг вскинул голову и посмотрел на меня как на привидение. А я взглянула на него и поняла, что он только что вернулся из той комнаты пыток, в которой я за ним подсматривала. На нем тот же костюм, а волосы также взлохмачены. Саэрд вошел в подвал, и я первым делом посмотрела на его руки, но следов крови несчастной девушки не увидела.
Мне стало не по себе при его появлении. Почему-то не возникло желания броситься на шею своему спасителю, рыдать и умолять вытащить меня из этого болота. Отчасти потому, что у меня нет сил бегать, но и увиденная сцена с девушкой тоже оказывает влияние. У меня в голове не укладывается, что Тирг мог убить беззащитную девушку. Ну не может он так поступить! В этой картине явно не хватает главной, центральной детали, которая сделает все полотно связным и предельно понятным.
— Бездна, что здесь происходит?! — воскликнул Тирг, ступив своими начищенными сапогами в мутные воды Обители. Он тихо ругнулся и прыгнул назад, боясь запачкаться.
— Полы помыли. Неужели не видно? — бесцветным тоном буркнула я в ответ. Во мне умерла хамовитая уборщица.
— Оленна? — он прищурился и всмотрелся вглубь помещения. Можно подумать, если бы я не подала голос, то Превосходство меня бы и не заметил. — Ты здесь?!
— Нет, — хмыкнул я, прислонившись к стене. — Это дух прошлого рождества.
Наконец, глаза саэрда привыкли к тусклому освещению и смогли разглядеть мой светлый силуэт. Несколько секунд он смотрел на меня как на привидение — с изумлением и неверием. Я вновь не удержалась и помахала ему рукой. После этого Тирг отмер, развернулся и строго обратился к кому-то в коридоре:
— Зачем вы заперли миару в этой яме?! В Крепости темницы чище и опрятнее, чем в вашем подвале! — от его тона даже мне стало не по себе.
— Она подняла руку на дору Курону! — взвизгнула Гусина. Удивительно, как эта невысокая женщина не стушевалась перед грозным саэрдом. На миг я восхитилась ее храбростью. На что только не пойдет пожилая дама, дабы досадить молодой девочке, которой суждено заняться сексом с красивым мужчиной. Надо будет, она и Тирга в этом подвале запрет!
— Оленна, это правда? — обратился ко мне саэрд, очень недобро прищурившись. — Ты ударила монахиню?
— Да, и не одну, — кивнула я, подтверждая его опасения. Тирг нервно облизнул губы, но сурово хмуриться не стал.
— Выходи, — мягко попросил он.
— С чего бы это? — вопросительно изогнула бровь я. — Монахини сказали, что я буду сидеть здесь без еды и воды, пока не вымою весь подвал. Я только приступила! — изобразила возмущение я.
Тирг выразительно посмотрел на мерзкую лужу, затем — на меня, и в его глазах застыл немой вопрос о том, чем я здесь занималась все это время. Правда, озвучить его он так и не решился.
— Я освобождаю вас от работы! — заявил саэрд, теряя терпение.
— Ваше милосердие излишне, — зашипела на него я.
— Оленна, хватит валять дурака! — Превосходство выглядит таким решительным, будто прямо сейчас пройдется своими сапожками по грязной водице. — Выходи, нужно во всем разобраться!
Надо же, а с девушкой, которую Тирг считал демоном, он разговаривал гораздо уважительнее и спокойнее. Может, мне стоит во всем ему признаться, и наши отношения тут же наладятся? А впрочем, знакомиться с комнатой пыток мне совсем не хочется.
— Не выйду, — равнодушно буркнула я и сложила руки на груди. Пусть вызывает пожарный кран! По-другому меня отсюда не достать.
Но, как оказалось, пожарный кран совершенно не нужен. Тирг шумно выдохнул, затем наклонился и принялся заправлять штанины своих брюк в сапоги. Сделав это, он решительным шагов направился ко мне.
Шлеп, шлеп, шлеп.
Саэрд приблизился и навис надо мной, как скала. Я даже головы не подняла. Секунды тянутся, а он стоит, сопит, будто обиженный ежик. Чего уставился, спрашивается? Только и знает, что орет на меня, в перерывах между этими занятиями убивая девушек.
Неожиданно все смазалось. Я ощутила сильный рывок, и в следующее мгновение оказалась сидящей на руках у Тирга. Не успела я опомниться или хотя бы запищать в знак протеста, как меня уже понесли на выход.
Шлеп, шлеп, шлеп.
Когда Тирг вынес меня из сырой темницы, справа раздалось сдавленное кряканье. Дора Гусина чуть в обморок не грохнулась при виде саэрда с дикой миарой на руках. Оказавшись снаружи, он и не подумал давать мне твердую почву под ногами. Так и продолжил крепко прижимать к себе, будто боится, что я сейчас вырвусь и сбегу.
— Оленна, объясни, что произошло! — потребовал Тирг.
— Да ничего особенного, — пожала плечами я, стараясь не смотреть в лицо мужчине, на руках которого я сижу. — Я проснулась от ударов по лицу, испугалась. Первым делом решила, что на меня напали, и стала отбиваться. А оказалось, что в этой Обители принято будить воспитанниц пощечинами и криками, — развела руками я. — Я же не знала, что побои нужно молча сносить.
— Тебя не могли разбудить три человека! — вспыхнула Гусина. — Разлеглась в постели, как барыня! Что нам оставалось?!
— Дора Гусина, при всем уважении, но бить воспитанниц допускается лишь в крайнем случае, — недовольно осадил ее Тирг.
— Может, мой случай и был крайним? — не удержалась я. — Глубокий сон способствует хорошему настроению и улучшению самочувствия. В Обители это приравнивается к чрезвычайному происшествию!
— Да как ты… — ахнула Гусина, но саэрд оборвал ее:
— Довольно! Вашу версию я выслушал! Оленна, а ты всегда так крепко спишь? — вдруг осекся тигр, будто внезапно осознал что-то важное.
— Ну… — замялась я. — Нет, а что?
Надеюсь, он не собирается ставить мне в вину то, что после пережитого мой организм решил как следует отоспаться? По-моему, он просто надеялся впасть в спячку, чтобы не видеть творящегося вокруг безумия. Не получилось — его грубо вырвали из сна, и он решил отомстить.
— Да так, — тихо пробормотал Тирг, виновато облизнул губы и насупил брови как осознавший свою вину человек. Та-а-а-ак! Что-то тут не чисто. — Миаре нужен отдых, — заявил саэрд и внезапно понес меня по коридору. Взбежал по лестнице, и мои легкие впервые наполнились свежим воздухом. Он опьянил не хуже «Мартини», у меня закружилась голова.
— Как ты? — Тирг заметил неладное. — Выглядишь бледной.
— С чего бы это? Я ведь полдня на солнце загорала, — ответила я, но голос прозвучал слабо и вымученно. Все же, без еды и воды жизнь не сахар. Тирг сильнее сжал челюсти и ускорил шаг.
— Что-то болит? — резко поинтересовался он, войдя в мою келью. Здесь все осталось нетронутым, и даже комья соломы на полу никто не убрал.
— Нет, но мне бы… — я хотела сказать, что мне нужно в уборную, но Тирг сгрузил меня на постель и отошел к двери. Захлопнув ее, он взмахнул рукой и прошептал слова заклинания. Я не поняла ни слова, но отчетливо увидела, как на двери материализовался засов. Ого! С такими способностями ни гвозди, ни молоток не нужен. Удобно!
— Тебе нужен отдых, — заявил Тирг и воровато обернулся на дверь.
— Да, так что оставьте меня и… — не успела я договорить, как он схватил меня за руку, и келья вновь «поплыла». Честно говоря, мне начинает казаться, что моя комната в Обители, в принципе, какая-то нестабильная и сама по себе является порталом. В последнее время ее очертания «плывут» гораздо чаще, чем пребывают в стабильном состоянии. — И как это понимать? — изумилась я, увидев уже знакомые интерьеры гостиной Тирга.
— Я подумал, что здесь тебе будет удобнее, — явно чувствуя неловкость, произнес саэрд. А я поняла, что времени у меня буквально минута.
— Благодарю, — бросила я и со скоростью гепарда бросилась в уже знакомую мне уборную. Мне плевать, что обо мне подумает Превосходное Превосходство, ибо в случае конфуза никаких хороших мыслей у него точно не возникнет. В общем, в его глазах я в любом случае опозорена.
Из уборной я вышла быстро, мучимая странной мыслью.
— Но я думала, что миарам строго запрещено покидать Обитель, — произнесла я. Превосходство сидит за столом, спиной ко мне, напряженный, как отличник перед контрольной.
— Так и есть, — ответил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно, но волнение все равно прорывается. — Но и издеваться над миарами тоже не позволяется.
— Неожиданно, — призналась я после паузы. — Не думала, что вы за меня заступитесь.
— Почему? — искренне удивился Тирг и встал, глядя н меня. Тут уж я подумала, что саэрд не ладит со своей буйной головушкой.
— Потому что вчера вы ясно дали понять, что я вам неприятна, и никакого желания иметь со мной дело у вас не имеется, — отчеканила я, осторожно подбирая слова.
— Мне жаль, что вчера я был с вами резок, — извинился Тирг, заведя руки за спину. Рубашка натянулась, обтягивая рельефные грудные мышцы и кубики пресса, которые даже отсюда кажутся каменными. Но не его потрясающая фигура меня интересует. Взгляд цепляется именно за рубашку в поисках следов крови невинно убиенной девушки. Папа говорил, что при убийствах ножом кровь брызгает во все стороны и практически всегда остается на убийце и тех, кто стоит рядом. Но Тирг чист, будто из рекламы стирального порошка только что вылез.
«У вас есть демоны? Тогда мы идем к вам!»
— Что же изменилось? — решила уточнить я.
— Ничего, — просто ответил Тирг. — Я осознал, что следовало вести себя более сдержанно. Повторяю: мне жаль, — произнес он, но я ничего не ответила, и саэрд решил удивить: — Ты получила мой подарок?
— Что? — опешила я.
— Подарок. Его должны были доставить к тебе в комнату, — он посмотрел на меня с надеждой, но я лишь развела руками. Мне нечем обрадовать саэрда.
— Если вы о разъяренных монахинях, то это весьма странный способ извиниться, — с недоумением ответила я. Тирг закатил глаза.
— Нет, я говорю о сладости, — совсем уж разочарованным голосом ответил он, поняв, что я ничего не получала.
— Сожалею, но все, что я получила с утра — это пощечины, — вздохнула я, и Тирг скуксился так, словно проглотил лимон.
***