— А ты, — закончила я, — молода, здорова и вполне можешь сама позаботиться о себе. Я не признаю на себе никакого долга перед тобой.
Если бы было можно, она, скорее всего, вцепилась бы мне когтями в лицо, такое бешенство излучала вся ее фигура, но она знала, что здесь ее никто не поддержит. И, справившись с собой, она молча повернулась и ушла в свой шалаш, а через некоторое время оттуда послышались рыдания. Но ни один человек не вызвался пойти утешить ее, так как все понимали, что эти слезы не горя или раскаяния, а бессильной ярости. Я ее не жалела. Жаль только, что теперь я уже окончательно приобрела врага, который никогда не простит своего унижения.
К счастью, Ингильда наконец поняла, что от нее требуют, и стала работать наравне со всеми. Делала она все, конечно, без особой охоты, но хоть не бездельничала. Она даже согласилась помогать разделывать тушу коровы и развешивать на солнце куски мяса, чтобы они завялились.
Мы решили заготовить впрок все мясо, а сейчас варили только кости и потроха обоих животных. Мартина уже почти оправилась от родов, люди отдохнули и набрались сил, и я надеялась, что еще до осенней распутицы мы сможем тронуться в путь. Я уже мечтала, что все мои люди будут в безопасности в Норсдейле и я наконец не буду никем командовать и отвечать буду только сама за себя.
Леди Ислауга стала все чаще уходить из лагеря; как я поняла из ее бормотания, она искала Торосса. Приходилось кому-то постоянно наблюдать за ней, чтобы она не потерялась, и приводить ее в лагерь, когда силы оставляли ее.
Тимон, сын Нальды, смастерил отличные рыболовные крючки и оказался удачливым рыболовом. Но и я продолжала ходить на рыбалку, хотя мои успехи были более чем скромными. Во мне возникло упрямое желание покорить реку. Но если первый же мой шаг на поприще охотника оказался так удачен, то рыба никак не хотела идти на мои снасти. В прозрачной воде я прекрасно видела крупных, жирных рыбин, а на удочку мне лезла досадная мелюзга: то ли я не умела выбирать место, то ли все-таки снасти были неподходящие.
И вот когда я очередной раз бродила по берегу, выбирая место, вдруг почувствовала, что за мной кто-то наблюдает. Я просто кожей ощущала чужой взгляд и сразу потянулась к ножу. Несколько раз я останавливалась и внимательно оглядывалась, пытаясь уловить хоть малейшее движение, увидеть хоть краешек тени, но все вокруг было тихо, спокойно и неподвижно.
Между тем это чувство было настолько неприятно и тревожно, что я решила вернуться в лагерь и предупредить всех. Не исключено, что нас выследил вражеский разведчик, тогда нужно немедленно поднимать на ноги всех и во что бы то ни стало перехватить его, прежде чем он доберется до своих, иначе мы погибнем.
Я повернула к лагерю, но тут кусты раздвинулись и передо мной оказался человек. Я мгновенно выхватила нож, но человек протянул ко мне пустые руки, показывая, что мне ничего не угрожает. Я с первого взгляда поняла, что это не ализонец. Капюшон его был откинут на плечи, и я хорошо видела его лицо. Он был в кольчуге, выкрашенной в зеленый цвет, очевидно, для маскировки, но никакого герба или знака его рода я не заметила.
Я еще раз внимательно осмотрела его и… просто окаменела. Он был босиком, и штаны до колен затянуты шнурками, а вот ступней у него не было! Вместо обычных человеческих ног из травы выглядывало что-то вроде козлиных копыт.
Я снова взглянула ему в лицо, ожидая и здесь увидеть что-то необычное, но нет, лицо как лицо: загорелое, худощавое, с жестко очерченным ртом. Разумеется, он не был так красив, как Торосс, но лицо было благородным. Тут он вскинул на меня взгляд, и я невольно отступила. Таких ног, да и таких глаз у человека быть просто не могло. Ярко-желтые, теплого янтарного оттенка, и зрачок не круглый, как у людей, а вертикальный, как у кошки или змеи.
Он сразу заметил мой испуг, и мне показалось, что это его огорчило, но он ничем не выдал своих чувств, только грустно улыбнулся, словно жалел о нашей встрече.
— Приветствую тебя, леди! — сказал он.
— И я приветствую тебя… — я на секунду запнулась, не зная, как к нему обращаться, но тут же попрааздась, — приветствую тебя, лорд.
— Я вижу, ты не слишком обрадована нашей встречей, — сказал он, — или ты считаешь меня врагом?
— Я слишком мало знаю о твоем народе и не решаюсь судить, — ответила я, ни минуты не сомневаюсь, что встретилась с одним из Древних, бывших хозяев этих мест. Но он оказался удивлен и озадачен.
— За кого ты меня принимаешь, леди?
— Мне кажется, ты из народа, жившего здесь раньше, до прихода людей.
Он грустно улыбнулся.
— Значит, я — из Древних? Ну что ж, думай, как тебе нравится, я не отвечу ни “да”, ни “нет”, но мне кажется, что ты и твой отряд попали в трудное положение. Не могу ли чем-то помочь вам?
Я слышала, что в старые времена Древние не раз помогали людям. Но ведь были среди них и такие, кто шел по Темной Дороге, и иметь с ними дело было смертельно опасно. Их вмешательство никогда не приносило людям ничего хорошего. Я задумалась. Если я сейчас ошибусь, пострадать можем мы все, но если он и вправду может помочь, а я его оттолкну? И еще, что-то з этом человеке подсказывало мне, что он не имеет дел с Темными.
— Какую помощь ты нам предлагаешь, лорд? Мы собирались идти на запад, в Норсдейл, но дорога такая, что я не уверена…
Он прервал меня.
— Путь на запад сейчас очень опасен. Я могу проводить вас в защищенное место, там в округе достаточно пищи.
Настороженно смотрела я в его темно-золотые, нечеловеческие глаза, и так мне хотелось верить ему! Но со мной были люди, за которых я отвечала. И что я, собственно, знала о Древних, чтобы довериться одному из них?
Он видел мои колебания, и улыбка его исчезла. Лицо сразу стало холодным, словно я чем-то обидела его. Я встревожилась еще больше. Если он искренне предлагал помощь, моя нерешительность, так похожая на недоверие, вполне могла оскорбить его.
— Лорд, не обижайся на меня, — неуверенно начала я, пытаясь успокоить его и объяснить мои сомнения. — Мне никогда не приходилось встречаться с кем-нибудь из твоего народа, и если я сделала что-то неприятное тебе, то не по злому умыслу, а от незнания. Ведь я только в легендах слышала о вас, а в них говорится, что некоторые из твоего народа владели Темной мудростью, а она очень вредна для людей. Вот почему я вынуждена быть с тобой осторожной.
— Из-за таинственных сил, которыми владели Древние, — произнес он. — Что ж, это я могу понять, но меня можешь не бояться. Достань талисман который ты носишь на груди. Я только коснусь его, и ты сама все поймешь.
Я вынула свой шар с грифоном. Даже при ярком солнце было заметно, как он светится. Мне показалось даже, что грифон радуется и приветствует незнакомца. Я сняла с шеи цепь и протянула ему шар.
Он слегка прикоснулся к нему пальцем, и шар в ответ полыхнул таким светом, что я чуть не выронила его от неожиданности, и мне сразу стало ясно, что незнакомец искренен и действительно хочет помочь нам. Я еще больше поверила, что судьба подарила мне встречу с одним из Древних. Недоверие мое исчезло, и я с радостью и благоговейным трепетом поклонилась ему.
— Лорд, — произнесла я, — мы будем рады повиноваться тебе.
Он снова оборвал меня и ответил резко и жестко:
— Я тебе не хозяин и не требую ни от кого подчинения. Ты сама вольна решать как считаешь нужным. Я могу только дать крепкое пристанище тебе и твоим людям. А кроме этого еще свою силу и свое мастерство воина.
В лагерь наш мы пришли вместе. Сначала люди перепугались и разбежались, и мне с трудом удалось их успокоить. С печальной улыбкой смотрел незнакомец на всю эту суету, а я каким-то образом понимала все, чт^ он чувствует, хотя и не знала, почему.
Но вот суматохе улеглась, и мы начали готовиться к выступлению. С радостью я увидела, что все люди слушаются его указаний. Он свистнул, и с горы тут же спустилась лошадь, на которую он посадил Мартину. Остальных лошадей нагрузили всем, что успели заготовить. И вот мы тронулись за нашим проводником.
Мы попали в удивительное место. Прямо посреди озера стоял замок, к которому вели два моста, но один был разрушен, а другой можно было поднять к полностью отрезать крепость от берега. Кроме того, земля эта когда-то возделывалась, так что в округе можно было собрать фрукты и даже зерно.
Теперь мы могли спокойно жить здесь, пока люди не окрепнут и не поправятся наши раненые. И еще заготовить припасы на всю оставшуюся дорогу.
Теперь я окончательно поверила этому человеку. Он так и не сказал нам, как его зовут. Может, и недаром Мудрые Женщины верят, что имя очень связано с самим человеком и, зная имя, можно им управлять. Про себя я называла его лорд Янтарь за его необыкновенные темно-золотые глаза.
Пять дней он помогал нам устраиваться и налаживать жизнь, а затем объявил, что хочет съездить в разведку, чтобы выяснить, как далеко удалось ализонцам проникнуть в нашу долину и не подбираются ли они к нам.
— Ты говоришь так, словно они и твои враги, — заметила я. — А ведь они воюют только с людьми и не могут причинить вреда твоему народу.
— Это моя родина, — ответил он, — и я не собираюсь терпеть здесь захватчиков. Я уже сражался с ними и готов сражаться до тех пор, пока они не уберутся к себе за море.
Я встрепенулась. Если эти люди, владеющие тайными силами, выступят против ализонцев… Может, это спасет от разгрома и мой несчастный народ? Но не успела я задать ему хоть один вопрос, как он, словно прочтя мои мысли, ответил.
— Ты, леди, подумала, что можно против них использовать тайные силы, — проговорил он задумчиво и печально. — Не стоит слишком надеяться на это, леди Джойсан. Вызвать эти силы не трудно, а вот управлять ими очень непросто. Лучше не вызывать. И вот тебе мой совет: сейчас во всей стране нет для вас более безопасного места, чем эта крепость. Будь благоразумна и не трогайся с места, пока я не вернусь из разведки.
Я кивнула ему в ответ:
— Мы так и сделаем, лорд. — И вдруг мне ужасно захотелось взять его за руку и дать понять, что я разделяю все его чувства и очень хотела бы помочь снять тяжесть с души, но я не знала, как он это воспримет, и сдержалась.
Я заглянул ей в глаза и понял, что никаких объяснений нам не нужно. Просто между нами не может быть ничего. Но я постарался справиться с ударом. Видимо, зря я надеялся, что, несмотря на странную внешность, я все-таки человек. И слава богу, что я не послал ей свой портрет, когда она об этом просила. Я просто никогда не скажу ей, что я и есть Керован, ее жених.
Меня и радовало и беспокоило, что Джойсан приняла меня за одного из Древних. С одной стороны, это избавляло меня от любых нескромных вопросов, но с другой стороны, она наверняка ждала, что я проявлю свою власть над тайными силами, и мне придется хорошенько подумать, как объяснить ей, почему я не делаю этого. Правда, у них произошло что-то не менее странное, чем в Ульмсдейле. Видимо, женщина из их рода вызвала какие-то тайные силы и разрушила замок, завалив обломками лагерь врагов.
Джойсан рассказала, что врагов они ждали давно и готовились к бегству. Люди уходили небольшими группками с хорошими проводниками, и Джойсан надеялась, что большинство их уже в Норсдейле. А их отряд в силу разных обстоятельств отстал и остался без проводника. Кроме того, одна из женщин родила, и они вынуждены были выжидать, пока роженица оправится.
Тут я и подумал об озерной крепости. Только там эти люди смогли бы отдохнуть в безопасности и приготовиться к трудной дороге. Вот и все, что мог я дать сейчас моей леди — крышу над головой и относительную безопасность. И не стоило придавать слишком большого значения тому, что она не расставалась с моим подарком. Просто вещь эта была сама по себе очень красива.