- Не то чтобы смешно. Скорее - непривычно. У нас, согласись, не принято передовиков производства награждать девушками. И что было дальше?
- Меня разыграли в кости.
- Еще интереснее.
- Тогда я придумала сходить за шпагой.
- Почему не сказала мне?
- А чем бы ты помог? Их там десятка два, все вооруженные. Решила управиться сама. Первый мой жених... он быстро отказался от меня.
- А второй еще быстрее. Я, как увидел твое лицо, вспомнил Петровича. Так и подумал, что парню будет плохо. Ты же убила его.
Ника потупилась.
- Видишь, Клим, он вел себя... неприлично очень. Я так разозлилась до чертиков. Да и на остальных. Ты не представляешь, как они...
- Почему не представляю? Очень даже представляю. Что ты таких скотов в нашем веке не видела?
- Видела, но там они меня не трогали. А эти... да я бы их всех!
- Ну, ну, успокойся.
- Ох, Клим... Что-то я на самом деле здесь злющая стала. Это, наверное, все мои предки виноваты. Поди, пираты были какие, черноморские флибустьеры. Тебе вот хорошо.
- Что ж, мои предки, как думаю, действовали больше молитвой.
- А ты - кулаком. Тебе не стыдно?
- Стыдно, конечно. - Клим погладил суставы пальцев правой руки. Понимаешь, некогда было молиться-то. Влепила бы тебе пулю эта самая Кармен.
- Долорес.
- Пусть - Долорес. И сеньор Оливарес тоже хорош. Порядочки у них, чуть что, сразу за пистолет.
- Не пора нам уносить ноги, пока целы?
- Надо подумать, как кресло выручить у Оливареса.
- А если там в него кто заберется и ручку повернет?
- И ничего не будет. Ручка-то тоже воображаемая. Это в том случае, если верно все, что я тебе рассказал.
- А у тебя все верно?
- Это я и сам хотел бы знать. Думаю, реальным остается одно: мы с тобой сидим в кресле, в ящике, который плывет где-то у берегов Кубы. Сидим и грезим. А здесь нас нет.
- А там? Если ящик захлестнет волной.
- Генератор, как я полагаю, работает на электрической энергии. Морская вода замкнет схему, генератор выключится, и мы очнемся, только уже в воде.
- Но утонуть, умереть, повредиться здесь нам никак нельзя. Даже в воображении.
- Это я уже поняла. Страшновато, конечно, - век уж очень опасный. Ни тебе "скорой помощи", ни милиции. Месткома - и того нет. А если мы кресло потеряем?
- Тогда так и останемся здесь, - перешел на шутку Клим. - Будем жить. Женимся. Пойдут у нас высококультурные дети, гены, все-таки...
- Гены... женимся... Ты соображаешь, что говоришь?
- А ты соображаешь, что я шучу?
- Шуточки у него...
- А что, надеюсь, у тебя там мужа нет?.. Ну, ладно, ладно, успокойся. Не буду я на тебе жениться, я же твой брат все-таки.
Найду себе мулаточку, черненькую, пухленькую... ласковую. Не такую злюку. А тебя выдам замуж за пирата Моргана. Тем более он уже не пират, а почтенный лорд. Не помню вот только, живой он или нет...
Дверь в каюту приоткрылась без стука. Просунулась лохматая голова матроса.
- Что? - переспросил Клим. - Сейчас придем! Ника, капитану Кихосу опять плохо.
- А почему он зовет нас?
- А кого ему еще звать? "Скорой помощи", как ты сама сказала, в этом веке нет, на корабле - тем более. Да что "скорая помощь", у них на кораблях, уверен, простой валерианки не падешь.
- Чем мы ему поможем?..
- Опять ром?
Рому больше нельзя. Этот приступ, наверное, рецидив после той порции.
- Рецидив?.. Слушай, а ты как в медицине, хоть сколько-нибудь?..
- Я - нет. У меня папа - заслуженный врач республики.
- Что ты говоришь? Тогда ты здесь, по меньшей мере - кандидат медицинских наук. Пошли. Если капитан Кихос умрет - осложнений у нас, чувствую, прибавится.
3
Капитан Кихос лежал на постели, закинув голову на подушку. Лицо его опять было синюшным, глаза закрыты. Дышал он тяжело и с хрипом. Сознание он уже потерял. Как ни малы были познания Ники, она понимала - нужно что-то делать, иначе капитан Кихос этого приступа не переживет.
В каюте находились трое его помощников. Двое из них курили трубки.
- Дымят, дьяволы! - выразилась Ника. - Клим, открой пошире окошки. Я буду втолковывать этим дубам основные правила неотложной помощи при сердечных приступах. А ты мне помоги.
- Основные правила?.. Что ж, давай втолковывай.