— Она здесь?
— Точнее будет сказать — там.— Неопределенный кивок в сторону окна.— Капица видела ее в шатре, около вокзала.
— Подрабатывает? — ужаснулся Яркула.
— Да нет, развлекается,— ответил Сарь серьезно.— Ты же знаешь, что все чердаки у них в замке забиты золотыми слитками. С их богатством можно жить лет сто, если не все сто двадцать.
— Вот эт-то да,— вздохнул Сева.— А это кто ж так-кая? Я ее знаю?
— Вряд ли. Умная женщина. Она-то нам и нужна. Думаю, по старой дружбе может выполнить нашу просьбу бесплатно. Кто пойдет?
— Прямо сейчас? На ночь глядя? На базаре уже давно никого нет.
— Зато шатер есть! Свет работает круглосуточно, три дня в неделю,— Сысоич гневно покосился на графа Яркулу. Вампир поежился,— А если кто-то хочет возразить, напоминаю, что заработная плата начисляется по выполнении работы и ее размер зависит от нанимателя.
— На двадцать пять процентов зависит,— напомнил граф.— Да и кто возражает? Никто не возражает. Все согласны, все довольны. Хоть сейчас!
— Тогда пойдешь ты,— сказал Сарь,— и Витька с собой захвати, пущай полюбуется.
— Чем?
— Свет.
Я поперхнулся борщом и минут пять громко кашлял, одновременно с этим пытаясь сказать, чтобы Сева прекратил лупить мне между лопаток ладонью. Когда кашель прошел, оказалось, что тарелка с недоеденным борщом бесследно исчезла. Я открыл было рот, чтобы потребовать законный ужин обратно, но в это время раздался стук в дверь.
2
— Мы кого-то ждали? — страшным шепотом спросил Яркула.
— Нет. Может, это Мусор пришел?
— М-милиция! Нас посадют! — просипел Сева, вновь стремительно бледнея.— Они выследили нас по отпечаткам ног и пришли брать! Я н-не хочу в тюрьму!
Сева подскочил с дивана и бросился прочь из зала. Тихо скрипнула дверь туалета, и щелкнул замок.
Стук во входную дверь повторился.
— Ну, марципан, твоя дверь — тебе и открывать.
Понятное дело, что мне. Не Яркуле же с его фраком и хищным оскалом. Я вышел в коридор и увидел лохматую голосу Севы, высовывающуюся из полуоткрытой двери туалета.
— Меня нет, вчера тоже не было и вообще меня у тебя... найдешь что придумать, друг,— зашипел он и, стукнувшись макушкой о край двери, скрылся в темноте кабинета всеобщих раздумий.
В дверь настырно постучали снова.
— Иду, иду.— Я нарочно пошаркал пятками по линолеуму, словно шел с кухни, очень усталый и засыпающий на ходу.— Кто там?
— Милиция,— донеслось из-за двери. В туалете что-то шумно упало, вероятно, стукнувшись головой об унитаз. Вдобавок это «что-то», похоже, снова потеряло сознание.
— Откройте, пожалуйста, мы хотим задать вам несколько вопросов.
— Сколько? — нагло поинтересовался я.
— Много,— ответили мне в тон.— Открывайте, гражданин, неподчинение органам милиции — грех.
Я по себе знал, что милиция у нас в городе наглая, двери взламывает через две на третью и больно бьет дубинками куда попало. Пришлось открыть, и я с удивлением узрел на пороге Треба собственной персоной. Одет он был в видавшую жизнь милицейскую форму явно не его размера, буквально трещавшую по швам в плечах. Из-за спины Треба со следами задумчивой угрюмости на лице выглядывал Гольбах. Картофелин на лестничной площадке не наблюдалось.
Хвала мне, поскольку сориентировался я быстро и взял себя в руки. Из логических умозаключений выходило, что раз Треб явился ко мне домой в истинном своем обличье, то он либо совершенно уверен в своих силах, либо думает, что в морге я его не разглядел. Разубеждать его в обратном я не собирался.
Треб тем временем внимательно осмотрел коридор за моей спиной, затем спросил:
— Ваше? — и ткнул мне под нос раскрытый паспорт. Я отстранился, ловя фокус, и разглядел фотокарточку. Неужели?! До боли знакомые лопухи, узкий подбородок и трагически взирающие в объектив камеры глаза. Как вы думаете, кто бы это мог быть?!!
— Не мое,— сказал я.
Треб удивленно приподнял левую бровь. Вслед за ней приподнялся уголок рта, обнажая заостренный клык желтоватого цвета. Я изобразил удивление, и клык тотчас исчез.
— Как это не ваше? А чье же?
— Это моего друга Севы,— невинно отрапортовал я.— Там же написано. Вот. Где вы его нашли?
Треб недоуменно посмотрел на паспорт, и мне стало понятно, что читать по-нашему, поземному, его никто не учил. Как, собственно, и различать наши лица. Треб несколько раз переводил взгляд с фотографии в паспорте на меня, потом в голове его что-то отчетливо щелкнуло, и он вынужден был сознаться:
— Вы правы, молодой человек. Но в таком случае эта вещь наверняка принадлежит вам.
К величайшему моему изумлению, Треб порылся в нагрудном кармане и извлек визитную карточку. Это действительно была моя визитка! Год назад, когда я работал в одной крупной фирме, я от нечего делать набрал на компьютере шикарную визитку, распечатал, наверное, с десяток экземпляров и раздал своим друзьям и знакомым. Конечно, была моя визитка и у Севы, хотя с работы я уволился бог знает сколько времени назад.
Ну, по крайней мере, стало совершенно понятно, каким образом меня нашел Треб. Дело за малым — вытурить его в три шеи, подальше от моей квартиры. Она и так кишит разнообразного рода существами и инопланетянами.
— Этот человек с фотографии разыскивается по подозрению в убийстве,— пояснил Треб.
Что-то не подозревающее, что я разговариваю совсем не с милиционером, шумно упало в туалете.
— Неужели? — громко воскликнул я, картинно всплеснув руками.— Такой хороший человек был, вы не поверите...
— Это кто там у вас упал? — подозрительно спросил из-за спины Гольбах.
— Мыши,— выпалил я,— много мышей. У меня. В квартире. Вот.
— И в туалете тоже?
— Везде. Я их развожу для лабораторий. Как одна набирает шесть кило, так я ее и отношу. Шесть кило — шесть долларов. Меньше кило- меньше долларов...
Судя по взглядам фальшивых милиционеров, мои доводы не возымели желаемых результатов. Я сник.
— Можно мы войдем и посмотрим? — спросил Треб, отстраняя меня рукой и захоДя в коридор.