Бассейн
— Есть кто нибудь?! — крикнул мой папа, когда мы вышли в коридор.
Он и его эхо повторили эту фразу трижды, но реакции не последовало. Мы стояли толпой из четырёх человек на втором этаже большого фойе. Никто не отзывался. Аполлион осторожно подошёл к краю балкона без перил и отставив одну из ног назад, для равновесия, заглянул вниз. Я прошёл дальше по коридору, чтобы не стоять на месте.
— Пойдёмте на улицу, там спросим, куда идти, — обречённо сказал Аполлион старший и направился за мной.
— Опасно, — нахмурилась моя мама. — Мы же не знаем, какие хулиганы у них тут на улице. Нам нужен провожатый.
Я подошёл к высокой соседней двери второго этажа и постучался. Мне хотелось найти ангела, который мог бы показать нам свой город. Дверь бесшумно отворилась. За ней никого не было.
Взрослые и Аполлион младший, выглянули из-за моей спины в чужую спальню и убедились, что она идентична нашей. Мой отец отстранил меня и вошёл внутрь.
— Есть кто? — сказал он громко.
В это время, словно дом услышал его, открылась дверь в одну из двух ванн. В нос ударил влажный запах. Отец задержал нас рукой и осторожно пошёл в сторону открытой двери. Создавалось ощущение, что мы проникли в чужой дом, поэтому мы стояли у входа, боясь пройти. Обстановка спальни была очень похожа на нашу. Такие же большие кровати, тяжёлые шторы на окнах, зеркала во всю стену и высота потолков как в замке.
— Чёрт! — крикнул отец, и чуть не подскользнувшись на мраморном полу, сорвался с места.
Он скрылся из вида и уже через секунду мы услышали всплеск воды. Он нырнул в бассейн не думая и даже не раздеваясь. Что его заставило это сделать? Мы толкаясь вбежали в ванну и увидели, как отец подплыл под водой к белому пятну, образ которого размывался под неспокойными волнами. Он схватил белое тело и оттолкнувшись об дно, быстро всплыл.
На поверхности показалось белое лицо маленькой девочки. Её глаза были закрыты, но веки и уголки рта постоянно подрагивали. Рот её приоткрылся и отец поднёс к нему ухо. Женщины в это время беспокойно ходили вдоль бассейна туда-сюда и закатывая глаза, шептали несвязанные слова.
— Слава Богу, дышит, — сказал он и нервно глянул на окружающих.
Отец Аполлиона уже сидел на корточках у самого края бассейна и вытягивая обе руки, сказал:
— Володя, давай её сюда. Её нужно положить. Девочки, полотенца постелите.
Даша и Надя быстро выполнили его просьбу и, к этому времени, Аполлион старший уже нёс девочку с большими безвольно свисающими крыльями к полотенцам. Он положил её и приложил ухо к груди.
— Бьётся, — улыбнулся он. — Нужно чтобы она очнулась.
Я первый раз увидел ангела ребёнка. Судя по внешности, мы были с ней одного возраста. Я вспомнил, какой горячей должна быть их кожа в нормальном состоянии и решил проверить температуру несостоявшейся утопленницы. Я подошёл ближе и сев на корточки, положил свою руку на её лоб.
Лоб словно обжёг меня, и уже через секунду, я провалился в темноту и почувствовал, как рука вместо лба сжимает большую горсть влажной земли. Я попытался открыть глаза, но услышал взрыв рядом. В моё лицо прилетело несколько комков чернозёма. Я проморгался и увидел клубы чёрного дыма вокруг. Несмотря на сумерки, я увидел, что рядом со мной лежало два трупа в военной форме, их глаза были открыты.
Я почувствовал ужасный страх, который продолжался уже два часа подряд. Белыми от напряжения пальцами, я сжимал свой автомат, запах масла которого, смешивался с гарью затянувшегося боя. Каска на голове ужасно мешала, ремешок от неё, уже расцарапал мой подбородок, но я не обращал на это внимание.
Выполняя приказ, я выглядывал из окопа и умело целясь, пытался совместить мушку с прорезью прицела и далёкими вспышками вражеского пулемёта. Словно вспышками на дискотеке, пулемёт освещал атакующие фигуры, делая их движения рваными и прерывистыми. В одну из вспышек фигура бежит, а в другую уже исчезает. И я понимаю, что мой сослуживец уже упал на землю, сражённый пулей.
Хочется реветь, но я уже прицелился и нажимаю на курок. Автомат дёргается в руках и выпускает три пули, больно ударяя меня в нижнюю челюсть. Я вижу, что пулемёт перестаёт сверкать, но уже через две секунды, я снова вижу вспышку с того же места, затем слышу глухой щелчёк своей каски. Мгновенная острая боль, почти одновременно с выстрелом и в глазах меркнет.
— Зачем вы меня разбудили, — слышу я мелодичный детский голос в темноте. — Нас нельзя будить. Нас нельзя будить. Голос будет ...
Её голос замолкает и я слышу как моя мама трясёт моё тело и зовёт меня. Я очнулся, открыл глаза и оказался снова у бассейна. Девочка ангел, открыла глаза и убрала мою руку со своего лба. Её кожа была очень горячая.
Она открыла рот и вместо связанных слов, стала булькать что-то, как будто издеваясь над нами. Её голос был приятным, но мы решительно ничего не понимали.
— Ты зачем прыгнула в бассейн? — спросила моя мама. — Кто тебя пустил сюда без взрослых?
— Слых, слых… — повторила девочка и стала лепетать на своём инопланетном языке дальше.
Позади послышался шелест крыльев и мы словно застуканные хулиганы, отстранились от девочки и посмотрели в сторону двери. Там стоял взрослая женщина-ангел и чуть сдвинув брови, рассматривала сцену.
Девочка обратилась к очень высокому ангелу и получив короткий ответ, стала выходить из ванны чуть пошатывающейся походкой. Я предложил ей свой локоть и она взявшись за меня, поплелась к кровати. Мы были с ней одного роста и мне было приятно помогать ей. Она была очень горячей.
— Ты меня понимаешь? — спросила она мысленно и бросила на меня заинтересованный взгляд.
— Да, — улыбнулся я, отодвигая балдахин кровати, — что там случилось на поле боя?
— На каком поле боя? — спросила она и рассмеялась.
— Когда я прикоснулся к тебе, пока ты была без сознания, мне показалось, что в меня стреляют на какой то войне, — сказал я, держа её за руку и помогая закинуть ногу на очень высокую кровать.
— Я тебя не понимаю, — нахмурилась она. — Я не помню своих снов. Я очень устала, если можно, приходи вечером, расскажешь про свои видения.
В это время, балдахин стал закрываться, я отошёл на один шаг. Женщина ангел закрыла шторку до конца и глядя на меня, протянула свою руку. Я взялся за неё и услышал знакомый голос:
— Уважаемые гости. Запомните пожалуйста, нельзя будить ангелов, когда они спят. Нельзя будить.
— Что она говорит? — спросил меня мокрый папа, который вытираясь полотенцем, вошел в комнату.
— Она говорит, что мы разбудили этого ребёнка, — ответил я, держась за горячую руку.
— Ты её понимаешь? — спросила мама.
— Похоже на то, — улыбнулся я. — Я понимаю что они говорят мысленно, но для этого мне нужно держать их за руку.
— Спроси, не причинили ли мы вреда её дочери? — спросила тётя Надя, жена Аполлиона.
— С вашей дочерью будет всё нормально? Мы ничего не испортили? — спросил я, обращаясь к высокому ангелу.
— Можете не беспокоиться, главное больше не будите ангелов. Голос не разрешает. Это очень опасно, — спокойным голосом сказала она, говоря немного тише и отходя от кровати.
Глаза маленького ангела уже закрылись и она положив обе ручки себе под щёчку, мирно сопела. Её небольшие крылья изредка вздрагивали.
— Меня зовут Онуэль, — улыбнулась она. — Я буду рада познакомить вас с нашим городом.
— Её зовут Онуэль, — повторил я своим родителям.
— Скажи, что нам приятно познакомиться, — сказала моя мама и все взрослые улыбнулись и смешно закивали головами, глядя снизу вверх на ангела, держащего меня за руку.
— Привет Онуэль, — громко сказал Аполлион младший.
— Онуэль, Онуэль, — с трудом проговаривая, сказала женщина, и улыбнулась, оголив свои увеличенные нижние клыки.
— А как зовут вашу дочь? — спросил я мысленно.
— Её зовут Анаэль, — ответила женщина.
— Анаэль, — произнёс я вслух.
Девочка при этом заворочалась и перевернулась на другой бок, неудобно заломив одно из крыльев.
— Нам пора, — улыбнулась Онуэль. — По дороге расскажете, кто вы такие. Ты обещал. Тебя как зовут?
— Всеволод, — ответил я мысленно.
— Удивительное имя, — ответила она и подхватив Аполлиона младшего за руку, вышла из спальни в коридор.
Она сначала расправила крылья, и направилась к краю балкона, но потом, вдруг опомнилась и сложив их, свернула к лестнице вниз. Наши взрослые шли за нами. За моим папой тянулись мокрые следы. Он продолжал вытираться полотенцем, но шёл за нами не протестуя.
Утреннее солнце, пробивалось сквозь большие округлые окна и подсвечивало летающую в воздухе пыль. Когда Онуэль спустилась и солнце подсветило её крылья, мы чуть не ослепли.
— Я знаю, — мысленно сказала Онуэль.
— Что знаете? — спросил я, непонимающе сдвинув брови.
— Всеволод, я не тебе ответила, а твоему другу, — улыбнулась она и посмотрела на меня ласковыми глазами.
Аполлион удивлённо посмотрел на неё и стал думать дальше, Онуэль улыбнулась и ответила:
— Нет не всегда. Каждые два дня.
— Что ты её спросил? — мысленно передал я Аполлиону.
— Я спросил, всегда ли они спят в воде, — улыбнулся Пол. — Прикинь, я тоже её понимаю.
Мой отец подошёл к ангелу и взяв её за руку, пристально посмотрел на неё. Они стояли так целую минуту, потом Онуэль покрутила головой отрицательно и пожала плечами. Папа отпустил её руку и вернулся к жене.
— Ничего не понятно, — сказал он и посмотрел на меня. — Как говорится, одним всё, другим ничего. Всеволод, вы про нас не забывайте и переводите самое важное.
— Мы спросили её, всегда ли они спят в воде. Она ответила, что только через день, — сказал я папе.
— День. День. — вслух повторила Онуэль и закивала головой.
— Ну хоть это понятно, — улыбнулась моя мама.
Иноплонетянка ответила ей добродушным бульканием своего голоса. Мама посмотрела на отца.
— Побулькай ей в ответ, — рассмеялся он, выжимая рукав лётной куртки.
— Да ну тебя, — ответила она, — пойдёмте на улицу.
— Подём, — сказал я ангелу.
Она ничего не говоря, прижала свои крылья плотнее и держа нас за руки, подошла к входной двери. Дверь открылась и сразу послышался шум ветра и далёких непонятных голосов.
Днём город выглядел совсем по другому. Создавалось впечатление, что тут проводился конкурс на лучший средневековый замок. Все дома были каменными, без острых углов и уходили высоко в небеса. Несмотря на широкие улицы, тени от замков лежали на тротуарах.
По тротуарам шли одинокие прохожие и парочки дам с крыльями держащихся за руки, но основная масса местных горожан, летали в небе. Одна из женщин с большим кувшином, приземлилась на соседнюю площадь и сложив крылья, исчезла в переулке.
Между домами летали одиночные фигуры, основной трафик наблюдался в небе, над зданиями. Ангелов было очень много, но они занимались своими делами и не обращали на нас внимания.
Машин, телег и лошадей нигде не было. Это было очень непривычно, и мы смотрели вокруг открыв рот. На улице было сравнительно тихо.
Впятером мы шли по мостовой тротуара. Ангел, держа нас с Полом за руки, сказала:
— Куда вы предпочитаете, в театр или на обзорную вышку.
— На обзорную вышку конечно, — ответил Аполлион, поглядывая на меня и понимая, что я подключился к его сознанию.
— Как пожелаете, — улыбнулась Онуэль. — Только пешком туда идти двадцать минут.
— Ничего, прогуляемся, — ответил я.
— Мы идём на обзорную башню, — обращаясь к взрослым, сказал Пол, — через двадцать минут мы будем там.
— Пошли, — улыбнулся папа, наслаждающийся теплом местного солнца, и пытаясь высохнуть.
— Шли, шли, — засмеялась Онуэль, повторяя за папой.