Грегори
Как только мы договорили с Полом и вышли из бассейна, в комнате нам встретился Грегори, который спокойно стоял у окна и пил молоко. Он делал это небольшими глотками и всё время морщился. Мы переглянулись с Полом и рассмеялись.
— Грегори, не притворяйся, то молоко, которое ты сейчас пьёшь, нарисовано твоим воображением, — улыбнулся я, подходя к шкафу, где у меня хранилась свежая одежда пошитая ангелами.
— Если бы, — нахмурился Грег, — когда каждый из вас пьёт эту странную жидкость, я чувствую все малейшие грани вкуса этой неприятной жижи. Особенно меня раздражает послевкусие. Неужели людям нравится, когда после молока, во рту заводятся бактерии, которые с удовольствием потребляют остатки питательной жидкости. Если ты пьёшь воду, то бактериям кушать во рту нечего и они погибают. Другое дело с молоком. Все, кто меньше микрона, должны памятник поставить ангелам, которые подсаживают людей на молоко. Стоматологи тоже скинутся.
— Мы можем запивать молоко спиртом, — рассмеялся Аполлион, который пытался достать котёнка из под кровати. — Будем дезинфицировать.
— Ещё чего не хватало, — с недовольным видом, прокомментировал Грег. — Не забывайте, вашему телу всего 10 лет. И вообще, на этой планете мы должны забыть про алкоголь. Уж лучше зубы чистите и я буду доволен.
— Мы почистили, — отчитался я.
— А что толку? Сейчас же завтракать сядете, — продолжал ворчать Грег. — Вот учишь вас учишь, а вы элементарных вещей не понимаете. Если бы люди были чистоплотнее, они бы жили гораздо дольше.
— Чисти не чисти, — пошутил Пол, прижимая котёнка к щеке, — а через несколько лет всё равно умирать. Хорошо ещё, что можно выбрать смерть от астероида или землетрясения вызванное приближением непрошеной планеты.
— Я тебе выберу, — ругнулся Грег. — Мы не для того с Тринити мучились и таскали вас через века, чтобы вы погибли от вымышленного астероида.
— Почему вымышленного? — сказал я и внимательно посмотрел на него.
Грегори повернулся ко мне и демонстративно бросил недопитый стакан на пол. Я зажмурился, приготовившись к звуку разбитого стекла, но ничего не произошло. Стакан исчез в воздухе. Грегори смотрел на меня во все глаза и с небольшими нотками презрения, сказал:
— А что ты думаешь? Перегрелся, упал в обморок, увидел глюки, которые вызваны моим рассказом про планету Нибиру. И ещё и дня не прошло, а про это знают все твои знакомые. Зачем ты разносишь свои собственные непроверенные домыслы?
— Ты мне не веришь? — спросил я, с непониманием уставившись на возбуждённого Грега.
— Где факты? — повысив голос, продолжил Грег. — Кто тебе дал право, поднимать панику среди людей? Кто тебя будет слушать, после того, как ты в холостую крикнул “волки-волки!”. Достал нож, бей. Сказал астероид, докажи.
— Ты сегодня не в настроении, — тихо сказал я.
— А где мне взять настроение? — продолжил ругаться он. — У меня нет рыбок, которые сотрут людям память, после того, как ты им вложишь туда повод для паники. Если ещё раз, услышу от тебя слова про астероид или планету Нибиру, пеняй на себя!
— Не надо так нервничать, — попросил я.
— Тебя это тоже касается! — громко крикнул Грег, обращаясь к Полу и тыкая в него своим худым пальцем.
— Что касается? — сделав глупый вид, ответил Пол.
— Астероиды и Нибиру не существуют! — громко ответил Грег.
— Какие астероиды? Какая такая Нибиру? — улыбнулся Пол.
— Правильно! — похвалил Грег и ушёл из комнаты, не дав нам шансов ответить.
Когда дверь закрылась, мы с Полом сели за обеденный стол и стали намазывать масло на хлебцы, которые мы научились делать из местных злаков. Мы сидели молча и глупо улыбались друг другу. Пол особенно медленно взял графин молока и, хихикнув, стал наливать его в два больших стакана.
— Ты его когда-нибудь видел таким? — спросил он, придвинув мне полный стакан.
— Первый раз, — ответил я.
— Видимо, он хочет сделать тему конца света закрытой для человечества, — хрустя хлебом, заключил Пол.
— Похоже, ангелы тоже ничего не должны знать, — добавил я.
— Ты подчинишься? — спросил Пол, кладя в рот маленький кусочек сыра.
— Нет, — ответил я.
— Ты дурной? — он же тебя всегда слышит. — Ты хочешь вызвать его гнев?
— Ну и пусть, — ответил я, рассматривая котёнка, который играл с занавеской у окна, оставляя там затяжки. — Ангелы должны знать, к чему им готовиться.
— Ты веришь, что то, что ты видел, было пророчеством? — спросил Пол, перестав кушать.
— Всё же сходится, — стал рассуждать я. — Ангелы ждут конца света и знают, что мы их спасём. Они видят нас во сне и помогают нам избежать смерти. Если родилось подобное пророчество о том, что их спасём мы, значит они видели нас во сне. Я им верю. Кстати...
— Что кстати? — заинтересованно спросил Пол.
— Ты можешь вспомнить, за эти пять лет, ангелы хоть раз обманывали нас? — спросил я.
Пол пригнулся ближе к столу и тихо ответил:
— Нет, они, исключительно наивные и безобидные существа.
Начав крутить пальцем по верхушке стакана, я продолжил:
— Вот! Значит они не обманули с этим своим пророчеством. А как мы будем спасать ангелов, если мы решили скрыть мой сон? А Грегори нас хоть раз обманывал?
Аполлион задумался и вытянув руки, стал загибать пальцы. Через полминуты он улыбнулся и ответил:
— Множество раз.
— По их концу света, всё сходится. Они видят сны про людей в своих бассейнах. А я там вижу сны про ангелов, — размышлял я.
— Значит тебе нужно было в этом сне, помочь ангелам спастись, — предположил Пол.
— Как? Раскрыть зонтик? Расстрелять астероид из пушки? Попросить ангелов отлететь от своей планеты подальше? Как можно спастись от астероида? Вызвать американских бурильщиков?
— Как, как... заладил, — нахмурился Пол, — твой сон, ты и расхлёбывай. Я не хочу ссориться с Грегори и предпочту остаться в нейтралитете.
— Трус! — буркнул я.
— Хам! — ответил Пол.
— Ты сегодня работаешь? — спросил я, по дружески улыбнувшись.
— Конечно, — ответил Пол. — Хотя конец света, достаточный повод не прийти на работу.
— Справку попросят, — пошутил я.
— Ангелы ничего не попросят, — махнув рукой, ответил Пол, — хочу приду, хочу нет. Но я хочу, поэтому приду. Котёнка тебе оставлять? Или ты будешь так занят спасением мира, что забудешь о том, как пропускать сквозь него молоко и прочую еду?
— Оставляй, он мне понравился, — сказал я, подбирая котёнка с пола. — Ещё раз спасибо за моё первое домашнее животное. Его как зовут?
— Ты хозяин, ты и придумывай, — ответил Пол и вышел из комнаты.
Я собрал всю посуду, помыл её в раковине и разложил по шкафчикам кухни. Родители, когда вернутся с работы, будут рады отсутствию грязной посуды. Мои киносеансы начинались вечером, поэтому я решил пока прогуляться.
Я надел куртку и решил прогуляться до берега океана. Идти туда нужно было сорок минут, но меня это не пугало. Сорок ангельских минут, это всего двадцать наших. Привыкнуть к быстрой смене дня и ночи, оказалось довольно простым делом. Создавалось устойчивое ощущение, что это самый оптимальный режим сна и бодрствования, когда ты спишь два раза в сутки, по 4-5 земных часов.
В таком режиме, по утрам встаёшь без обычного ощущения того, что готов проспать ещё целый день. За короткий день, совсем не успеваешь устать. Кушаешь в два раза чаще, чем привык на Земле. И само сабой получается, что в таком режиме все дела завершаются быстрее. Три года, которые понадобились Аполлиону для того, чтобы объяснить оператору, кто такая кошка, на самом деле длились полтора Земных года.
Во время моего пути на берег, ко мне пристала парочка людей, которые недавно прилетели и сейчас не могли найти себе стоящего занятия. Пока я делал им краткий обзор по планете, на которую они попали, мы пришли на побережье. Я извинился и оставил надоедливую компанию, оставив их обсуждать мои рассказы. Тут пахло солёным океаном. Очень родной запах. Шум волн, ветер, который раздувал мои волосы — всё это было таким Земным.
Я любил бывать здесь на берегу. Именно тут на меня нападал такой мощный приступ ностальгии, что сначала мои глаза начинали слезиться, а потом я забывал, что нахожусь на другой планете. Я смотрел на то, как волны путешествуют по воде, рождая белых барашков у самого берега и с приятным шумом разбиваются о прибрежный песок.
Ангелы очень любили ходить, а особенно бегать босиком по мокрому песку вдоль пляжа. Они постоянно отвлекали меня от моих воспоминаний о Земле и мешали жалеть самого себя. Ангелы вообще были очень спортивными и практически всё время, занимались физическим трудом.
Именно поэтому, наверное, я никогда не видел ангела, который болеет. Я никогда не слышал, как ангелы сморкаются или кашляют. С их высокой температурой тела, бактерии размножаться не могут. Подумав дальше, я рассмеялся над собственным воображением.
Мне привиделись бактерии, которые лежат в спальне при 50 градусах жары. Муж начинает приставать к жене, а та говорит: «Я не могу, у меня голова от жары раскалывается». Так попавшие в ангелов вирусы и умирают от собственной старости, не успев обзавестись потомством.
— Ты решил устроить противостояние? — неожиданно раздался голос Грегори сзади.
— Почему? — спросил я, не оглядываясь.
— Я слышал, что ты сказал Полу, — спокойно ответил Грег. — Я так понял, что ты не услышал моих слов. В наших общих интересах, отсутствие паники у людей и ангелов.
— Это я понял, — ответил я, глядя на то, как волны выносят на берег пожелтевшую траву.
— Тогда почему ты сопротивляешься? — миролюбиво спросил он, стоя на большом удалении позади меня.
— Я хочу спасти ангелов, — твёрдо сказал я.
— А людей, спасти не хочешь? — ехидно спросил Грег.
— Я хочу спасти всех, — поправился я. — Чтобы я успокоился, нужно убедиться, что астероидов летящих сюда нет. Чем больше я вспоминаю тот сон, тем больше мне кажется, что он отражает реальные события.
— Нам некогда заниматься такой ерундой, — твёрдо ответил Грегори, подходя ближе ко мне. — У нас нет фактов, подтверждающих твои видения.
— Ты мне не веришь? — спросил я и оглянулся.
— Я всегда знаю, говоришь ли ты правду, поэтому твой впорос не корректен, — по деловому продолжил Грег. — Я сам видел то, что тебе причудилось. И я уверяю тебя, что это был сон, вызванный твоими преживаниями по поводу Земли.
— Допустим, но тогда Земле тоже ничего не угрожает? — спросил я.
— Угроза уничтожения жизни на Земле, очень большая, — нахмурился Грегори. — Я видел эту большую планету своими глазами. Я находился в разуме тех учёных, которые просчитывали траекторию. Я сам, помогал им. Вероятность отмены «конца света на Земле» ничтожна. Наблюдение за небесным телом в телескоп, учитывая динамику движения и траекторию, даёт мне право утверждать, что в течении этих пятидесяти или ста лет, наша планета вымрет.
— Допустим, — нахмурился я, — но это и означает, что нужно попытаться спасти Атлантис, чтобы он спас нас.
— Спасти от чего? — улыбнулся Грег. — От твоего воображения?
— Давай мыслить логически, — не унимался я, рисуя только мне понятные знаки на песке. — Во-первых, у ангелов есть легенда о «конце света» с нами в роли спасителей. Во-вторых, если ангелы могут видеть будущее людей во сне, то и люди могут видеть будущее ангелов. То, что я наблюдал, скорее всего, являлось вещим сном. Ангелы могут менять человеческое будущее, сможем и мы!
— Давай дальше, я не буду тебя перебивать, — нахмурился Грегори, — потом поспорим. Высказывайся.
— В-третьих, я никогда не видел, как выглядят астероиды, а в этом сне, смог рассмотреть все подробности, — продолжил я. — В-четвёртых, если природа решила стереть всё с лица Земли, то она найдёт нас в любой точке вселенной, чтобы довершить свой замысел.
— Какая такая природа? — рассмеялся Грег. — Мы сами вершим своё будущее. Ты не можешь быть так наивен, чтобы полагаться на высшие силы и природу. И вообще, ты интересно мыслишь, как будто люди так насолили «природе», что она будет бегать за нами с планеты на планету и мстить. Не говори ерунды, не разочаровывай меня.