Разочарование
Пока я осмысливал произошедшее, Аполлион младший надел на меня подобие махрового халата и отвёл меня в комнату. На моей кровати сидел Грегори, обхватив лицо двумя руками. Он согнулся в три погибели и смотрел на нас исподлобья. Я не сразу понял, что он делает. Пока я убеждался в том, что мои родители спят на дальней кровати, Грегори слегка подрагивал.
Когда мы подошли с Полом ближе, Грегори внимательнее посмотрел мне в глаза, и взорвался истеричным, нарастающим хохотом. Я остановился и не знал, что с этим делать. Когда кто-то спит, приходится менять свои реакции. Его смех сопровождало эхо и мне стало очень неудобно. Мы переглянулись с Полом, пытаясь понять, от чего такая истерика.
В это время, Грегори встал с кровати и продолжая смеяться, показал нам рукой подзывающий жест и держась двумя руками за живот, не останавливаясь вздрагивал от приступов хохота. Он шёл по направлению к двери. Мы с Полом прошли за ним вниз, на первый этаж и задерживаясь у каждой статуи, держась за голову которой, Грегори останавливался и безуспешно пытался успокоиться.
Только через четыре минуты мы оказались на пустой кухне, где ожидая, когда он успокоиться, мы налили себе по стакану молока. Грегори смотрел на меня и снова заливался смехом. Наконец, он чуть успокоился и вытер слёзы.
— Что с тобой? — спросил Пол.
— Твой друг рассмешил, — промокнув платком уголки глаз, ответил Грег.
— Чем? — спросил он.
— Ему нужно режиссёром работать, — улыбнулся Грегори. — Сколько живу, не разу не видел, чтобы люди так говорили спасибо.
— Как? — нахмурился Пол, ничего не понимая.
Грегори подошёл ближе к нему и развернув ладонь, показал Аполлиону полный шприц. Потом он демонстрируя свои слова, повторил действие странного пацана из моего сна, не втыкая иглу в Пола, сопровождая это словами:
— Вот, так. Втыкает шприц в живот Всеволоду и говорит: «Спасибо чувак!».
— Кто втыкает? — отпрыгивая на метр, нахмурился Пол.
— Наркоман из школы, — коротко ответил Грег и взорвался новым приступом хохота.
— Какой школы? — разозлился Пол. — Расскажите мне подробнее!
— На, это тебе на утро! — давая шприц Полу, спародировал Грегори и снова залился смехом.
— Хватит издеваться, — попросил я, обращаясь к нему. — Лучше скажи, что это было.
— Что, что… Это был плод твоего больного воображения, — плача от смеха, продолжил Грег. — Я многое видел в жизни, но такого никогда не встречал. Можно я буду ходить на киносеансы твоих снов?
— Кто же тебе запретит, — буркнул я, отпивая молоко маленькими глотками.
— Что было то? — продолжил хмуриться Пол.
В следующие пять минут, я рассказывал ему сон во всех подробностях. Сразу после того, как я описал, как пацанчик достал шприц, Пол стал смеяться вместе с Грегори. Они смеялись надо мной, усиливая истерику друг друга.
Я спокойно сидел и пил молоко, глядя на них, как на неуравновешенных людей. Как можно смеяться над таким? Я подождал, когда они перестанут и спросил, обращаясь к Грегу:
— Это был вещий сон или нет?
— Нет! Уверяю тебя, — улыбнулся Грег. — Это был бред твоего мозга. Даже сумасшедшие школьники, не будут благодарить вкалыванием шприца в живот того, кто помог им решить вопрос отношений с учителем.
— Я тоже о подобном не слышал, — пожимая плечами, сказал Пол. — Похоже на обычный, банальный сон при отключенной рациональности и отсутствии логического мышления.
—Мне кажется, вы правы, — зевнул я. — Всё выглядело нелогично и нереалистично. Тем более, что по моим расчётам, я должен был увидеть будущее ангелов, а не человеческое прошлое. Видимо, это был банальный сон.
— Всем бы снились такие банальные сны, — в ответ зевнул Грегори, — можно было бы в кино не ходить. Надеюсь, теперь ты веришь мне, что сон про астероид, был вызван твоей впечатлением от моего рассказа про грядущий «конец света» нашей Земли.
— Возможно, — нахмурился я, пытаясь вспомнить детали сегодняшнего сна.
— Ты же знаешь, что во сне, мы готовимся ко всем экстраординарным ситуациям, которые могут быть теоретически, — начал объяснять Грегори, — это твоё подсознание готовит шаблоны реакций на неожиданные вызовы судьбы. Ты услышал про планету Нибиру и твоему мозгу понадобилось представить, как это может выглядеть и что можно будет сделать в такой ситуации.
— Возможно, — согласился я, — тогда к чему этот сон про школу, учительницу, «реального пацана» и неожиданный укол наркотиками в конце?
— Сны не имеют логического обоснования, — объяснил Грег, — это простой неосознанный бред, ассоциативно связанный с не пережитыми тобой ощущениями. Я не берусь толковать твои сны, это бесполезно.
— Всё же, мне кажется, это могли быть вещие сны, — сказал я, сделав неуверенную попытку убедить их.
— Всеволод, время всё расставит по местам, — успокоил Пол. — У тебя богатая фантазия и я совсем не удивлён.
— А я удивлён, — улыбнулся Грег, — я даже в реальной жизни ничего подобного не встречал. Фантазия потрясающая. И философский смысл очень глубокий.
— Какой? — нахмурился я.
— Я не знаю, кого олицетворяет этот пацан-наркоман, — улыбнулся Грег, — но ты его вразумляешь на уровне своих привычек и культурного воспитания. Тебе кажется, что ты ему помогаешь тем, что учишь его жизни. Ошибаешься ты или нет, но ты веришь в то, что ты приносишь ему пользу.
— Ты прав, — ответил я, ставя стакан в раковину и набирая в него воду.
— Он поступает точно так же, — продолжил Грег, — на уровне своего культурного воспитания и ценностей, он благодарит тебя за твоё искреннее к нему отношение. Он настолько растроган твоей помощью, что даёт тебе самое дорогое и ценное, что у него есть. Целых две дозы наркотиков, которые так ценятся в его окружении. Это подобие трубки мира или выпивки на брудершафт, но только в очень преувеличенным твоим мозгом виде.
— Ты думаешь? — нахмурился я.
— Я говорю то, что мне кажется, — ответил Грег. — Пытаюсь поработать твоим персональным толкователем снов. В любом случае, сны отражают твои собственные переживания и парадигмы, которые сидят глубоко внутри и понятны только тебе. И уж точно, это не предсказание будущего.
— Понятно, — чувствуя себя неудачником, ответил я.
— С другой стороны, — улыбнулся Пол, — это хорошо.
— Почему? — спросил Грегори.
— Это означает, что «конца света Атлантиса», который увидел Всеволод не будет, — сказал Аполлион.
— На всякий случай, мы проверим небо и траектории местных звёзд и планет, но не сейчас, — ответил Грег. — Чуть позже, мы это сделаем. Но только ради твоего, Всеволод, спокойствия.
— Не надо, — махнул рукой я.
— То надо, то не надо, — нахмурился Грегори. — Лучше перебдеть, чем недобдеть. Проверим при первой возможности. А сейчас, я предлагаю идти спать.
— Пойдёмте, — согласился я, желая остаться один.
— Пойдёмте, — потирая руки, поддержал Грегори, — я сегодня буду смотреть увлекательные сны, нашего маленького уникального режиссёра. Давно я так не смеялся.
— Не издевайся, — нахмурился я.
— Хорошо, — улыбнулся Грег.
Мы вышли из кухни и отправились по своим кроватям. Я лёг в кровать и сразу уснул. По ощущениям, уже через пять минут я проснулся и на улице было светло. Я совсем не выспался. Я долго смотрел по сторонам, пытаясь понять, сплю ли я сейчас. Я ущипнул себя за руку, разбудил Пола, мы помылись и позавтракали. Не оставалось сомнений, что реальная жизнь продолжается.
Так часто бывает, что несколько дней ходишь под впечатлением от опасностей, которые сам себе выдумал, а потом оказывается, что всё это пустое. Ангелам ничего, кроме людей, не угрожает. Можно жить спокойно, не ожидая астероидов, метеоритов и чужих планет. По крайней мере в ближайшее время. Я расслабился. В этот день, я отправился в лабораторию к Полу, чтобы помочь его оператору, составить представление о новом для них животном.
Люди, которые высадятся уже через пару недель, должны чем-то заниматься, чтобы прокормить свои ненасытные желудки. Мы решили вывести свиней. В мои обязанности входило представить это животное, рассказать о его повадках, рационе, по возможности представить вкус свинины. В следующие несколько часов, мы сидели за большим столом, держась с ангелом за руки. Оператор, словно следователь, расспрашивал меня о всех подробностях. На счастье, я смог сделать то, зачем меня позвали и даже вспомнил строение внутренних органов. Ещё на земле, я увлекался биологией и при помощи базы знаний, которой владел Грегори, загружал в себя всё новые и новые знания. Быть сверхчеловеком не так уж сложно. Всё происходит автоматически.
Например, если хочешь вспомнить строение мозга свиньи, ты делаешь всё те же вещи, которые требуются обычному человеку, чтобы вспомнить своё имя. Если я хоть раз, интересовался этой темой, то картинки, видео с лекций, страницы учебника, представлялись мне как живые. В этом плане, оператору повезло со мной и Полом. Они использовали нас как “флешки”, для выкачивания полезной информации, которую мы загрузили ещё на Земле.
Путём неведомых манипуляций, оператор загружал все эти данные в свой мозг и, выполняя по сути, работу генов, создавал зародыш существа, похожего на то, что ему описали. На создание одного зародыша, уходило около месяца. Если выросшие животные, в последствии могли размножаться самостоятельно, то оператору не требовалось выполнять свою работу повторно.
Между операторами существовала незримая связь, при помощи которой, они делились друг с другом успешными образцами. По команде Голоса, все ульи огромной планеты, могли произвести то, что получилось у одного. Все города ангелов, были оснащены подобными лабораториями и при нашем появлении, их работа оживилась.
Сейчас все фабрики, помимо созданием успешных инопланетных существ, стали производить кур и кошек. Ангелы восхищались нашей фантазией и необычайной оптимальности поведения наших Земных существ. После того, как я выдал всю информацию о свиньях, которую знаю, ангел спросил:
— Сколько видов животных на вашей планете?
— Исключая вирусы и бактерии и прочие микроорганизмы, на нашей планете около 9 миллионов видов, — похвастался я.
— И вы сможете нам описать каждого из них? — с надеждой спросила симпатичная девушка-оператор.
— Нет, конечно, — рассмеялся я. — На нашей планете открыты и изведаны только полтора миллиона. Из них насекомые составляют около миллиона. Растений у нас около 200 000 видов. Мы не успеваем открывать и описывать каждый вид, так как ежегодно теряем по несколько сот видов.
— Ничего себе! — воскликнул оператор, которую звали Габриэль. — Кто вам столько видов сделал? И зачем вообще, такое разнообразие?
— Бог, — ответил я.
— Кто? — улыбнулась она.
— Это как ваш Голос, но только в тысячи раз сильнее и в триллион раз невидимее, — попытался объяснить я.
— А он как-то проявляет себя в нынешнее время? — спросила она.
— Слушай, Габриэль, мне нельзя обсуждать его, — ответил я, — могу ошибиться, при возможности, дам тебе Библию почитать. Там всё описано так, как это нужно понимать.
— Договорились, — обрадованно сказала она.
Ангелы били ненасытными в плане информации. Их любопытству и любознательности, мог позавидовать каждый. Габриэль на несколько минут покинула меня и сходила к своему улью, чтобы добавить туда свежего молока. Когда она вернулась, в её глазах читался вопрос.
— Скажи, — улыбнулась она, заплетая рыжую косу, — если ваш Бог, так невидим, откуда вы знаете, что он существует?
Этот вопрос поставил меня в тупик, но для сохранения принципа последовательности и желания не уронить человеческое лицо, я попытался ответить:
— Во-первых, про него написано в Библии, во-вторых, ничего не опровергает его существования, в-третьих, всё живое на нашей планете, кто-то должен был создать.
— Ты хочешь сказать, — продолжила она, — что ваш Бог, существует только потому, что про него написано в книге и на вашей планете тысячи видов живых существ и растений?
— Габриэль, я не хочу разговаривать с тобой на эту тему, — нахмурился я. — Там наверху, среди двух сотен тысяч человек, наверняка есть священник, он тебе всё популярно объяснит. Это их работа. А я могу ввести тебя в заблуждение. Мы существуем, значит и Бог, который нас создал, тоже существует.
— А кто тогда создал ангелов? — охнув, спросила она.
— Он же, — улыбнулся я. — Бог един и ему всё равно, кого любить, кому помогать и кого испытывать.
— Очень интересно, — задумалась Габриэль, — хочу поговорить с вашим священником.
Я кивнул головой в ответ и меня словно накрыло мыслью, что человечество всегда приносит с собой свою веру и пытается вовлечь в неё как можно больше народу. Ангелы, почти наверняка, легко вступят во все эти многочисленные ритуалы, будут приносить пожертвования, исповедоваться и молиться с утра и до вечера. Ангелы — это лёгкая добыча для наших священников. Хорошо это или плохо? Поживём, увидим.
Подумав это, словно подтверждая свои мысли, я неожиданно чихнул.