- Опять с мальчишками подрался, горе мое!
- Он не виноват. Отбил вашу Мурку у здешних хулиганов, - заступился за Митю Олег. - Хороший у тебя пацаненок, Окса! Смелый! Защитник растет.
- Ладно уж, - смягчилась Оксана. - На этого защитника чистой одежи не напасешься. Иди умойся! - приказала сыну. - Сейчас есть сядем.
Мальчик пошел умываться, но Олег успел поймать его благодарный взгляд. За ужином говорили только о предстоящей их поездке в детективное агентство к Юсупову. Мать Оксаны не вставала с постели - молча прислушивалась к их разговору.
- Если ты мне правду сказала, Ксана, то бояться нечего! - убеждал ее Олег. - Выложишь все - как на духу, и грехи тебе отпустят. Но неужто не догадывалась?
- Истинную правду! - уверяла она его. - Я догадывалась, конечно, что против этой Розановой затеяли подлянку. Но не задумывалась - так хотелось поскорее попасть в Штаты. И бабки мне надо было матери с сыном оставить. Вот почему согласилась.
- Значит, договорились, - подытожил Олег. - Я отвезу тебя к Юсупову, и ты расскажешь все, что знаешь. Тогда можешь ни о чем не беспокоиться. Я за это отвечаю!
Неожиданно с постели подала голос больная:
- Вы кто, молодой человек? Из милиции? Как можете это... гарантировать? - по ее лицу потекли слезы. - Опять мы с Митей... останемся одни...
Олег не нашел, что сказать, и ей ответила дочь:
- Нет, мама, это - мой шанс выпутаться из поганой истории, в которую я влипла по дурости. Не бойся, меня не посадят - я никого не убивала!
Митя, молча слушавший их разговор, так ничего и не понял. У него было свое на уме. Дождавшись паузы, попросил:
- Я тоже хочу с вами в Москву! Возьмите меня, дядя Олег! Пожалуйста!
- Чего это тебе приспичило? Ты нам будешь только мешать! - отказала ему мать. - Как-нибудь потом...
- Ну мам, ну пожалуйста! - продолжал упрашивать Митя. - Я уже большой, не потеряюсь. А то опять надолго уедешь...
У Олега добрая душа; ему стало жаль мальчишку.
- А что ты хотел бы посмотреть и где побывать? - поинтересовался он.
- Всюду хочется побывать. Нас возили всего один раз - всем классом. Но больше всего, - глаза у Мити заблестели, - в зоопарке!
- Ладно, Митяй, договорились: свожу тебя в зоопарк. Обещаю! Но только в другой раз.
За долгие годы жизни за границей - в качестве жены посла, а на родине ответственного сотрудника МИД мать Олега, Лариса Егоровна привыкла всю черновую работу по дому возлагать на прислугу. Но теперь, когда стала вдовой, а сын, потеряв дипломатический статус, зарабатывал мало, ей все приходилось делать самой. Не удивительно, что моя посуду, она неловко перехватила очередную тарелку, та выскользнула у нее из рук, упала на пол и разбилась. Лариса Егоровна ужасно расстроилась и, собирая совком осколки, жалобно причитала:
- Ах, какая жалость! Ведь это - мейсенский фарфор! Без нее пропал сервиз! Наверно, теперь не склеишь...
За этим занятием застал ее Олег, пришедший домой с работы. Он заглянул в кухню и остановился на пороге.
- Есть хочу, мам, просто умираю! - нетерпеливо заявил ей, глядя на осколки. - Что на этот раз кокнула, тарелку? Похоже, мейсеновскую?
Лариса Егоровна поднялась с колен и пожаловалась сыну:
- Не привыкла я мыть посуду - вот и бью. Когда уж ты станешь прилично зарабатывать, чтобы я могла взять домработницу?
- Опять заведешь песню, что денег не хватает? - поморщился Олег.
- И заведу! Пенсия - крошечная, а ты тратишь все на себя. Мне не на что купить простую посуду.
- Ты бы кому-то это говорила, мам! - зло бросил Олег. - Я же знаю, сколько у тебя на валютном счету.
Лариса Егоровна высыпала собранные осколки в ящик стола и огрызнулась.
- Ты на него губу не раскатывай! Это у нас - на черный день. Сам научись зарабатывать - как отец!
- И не надейся! - Олег тяжело опустился на стул. - Так, как отец, не смогу, даже если бы назначили послом. Не те времена!
Лариса Егоровна уныло вздохнула.
- Да уж, бюджетникам сейчас платят сущие гроши. И практической хватки у тебя нет, сын. Хоть бы выгодно женился!
- Опять ты за свое, - сердито посмотрел на нее Олег. - Больше по расчету не женюсь! Буду жить только с той, которая меня любит. - Не понимаю! - недоуменно покачала головой Лариса Егоровна. - Ты такой красивый, утонченный... А вот Света предпочла другого, не говоря уже об этой... Наде.
Лицо ее затуманилось от горьких воспоминаний.
- Сказала бы... да нельзя плохо... о покойных. Она тебе жизнь поломала. Это - за все хорошее!
- Надя любила другого - из-за этого и погибла, - с грустью произнес Олег. - Бог ей судья, мама! И мне надо было жениться... на той, с кем было... хорошо!
- Это на ком же? - съязвила Лариса Егоровна. - Что-то не припомню - с кем у тебя был пылкий роман.
- Все-то ты помнишь! Только Джульетта - Раечка меня искренно любила, и мне с ней было... как ни с одной другой..
При напоминании о его романе с их домработницей лицо Ларисы Егоровны обрело прежнее высокомерие; она презрительно скривила губы.
- Вот-вот, женился бы на прислуге и опозорил нас всех! Думаешь, она не испортила бы тебе карьеры? Это же - нонсенс. Курам на смех!
- Ваш снобизм меня и погубил, - упрекнул ее Олег. - Ничего бы Раечка не испортила. Она поступала в театральный и уверен - уже актриса. Мы были бы счастливы!
Но у Ларисы Егоровны - несгибаемый характер; презрительно бросила:
- Ну и беги, разыщи свою актриску! Будет новый мезальянс! Хочешь жить в нищете?
Но Олег уже устал с ней препираться. С досадой махнул рукой:
- Ладно, мам, дай лучше поесть! К сожалению, ее и след простыл. А нашел бы - ни на что бы не посмотрел!
Глава 4. Возмездие
В огромном кабинете заместителя генпрокурора, сидя за совещательным столом, Алексей Георгиевич и Михаил внимательно рассматривали обвинительные материалы, собранные агентством на Бутусова. По лицу прокурора было видно, что он удовлетворен; закончив, откинулся на спинку стула и заключил:
- Ну что ж, все это весьма убедительно. Ты и твои товарищи, Миша, поработали наславу.