От неожиданности Бутусов опешил. Но тут же испуг на его лице сменился насмешливой злобой: он понял, что его противник уже довольно пожилой человек, с которым справиться не составит труда. Вырываясь, уверенно огрызнулся:
- Тебе тоже жить надоело? Ты что, папаша?!
Но он не учел, что Розанов, несмотря на возраст, физически очень силен. И хоть в борьбе сумел вытащить свой "ТТ", выстрелить в противника ему никак не удавалось. Наконец Бутусов ухитрился ударить его в пах, профессор от боли согнулся и, направив на него пистолет, негодяй насмешливо прохрипел:
- Все - отжил, папаша.
Однако фортуна от него отвернулась - не успел прицелиться, как Розанов ударом по ногам подсек его, и Бутусов упал, выронив пистолет. Он сразу же вскочил на ноги, но профессор первым дотянулся до оружия Направив его на врага, решительно предупредил:
- Один шаг - и стреляю! Ответишь за Надю в аду!
По лицу Бутусова пробежала тень сомнения, и он решил попытаться все же спастись.
- На испуг хочешь взять, папаша? Выстрелишь - сам станешь преступником. Ты же ученый - тебе совесть не позволит убить человека!
Расчет его точен - лицо профессора отразило душевное смятение и, решив, что выиграл, - стрелять, тем более в спину, тот не решится, - Бутусов нарочито спокойно повернулся и пошел к машине. По лицу Розанова было видно, как профессор страдает, не в силах пойти на преступление; он то поднимал, то опускал руку с пистолетом. И все-таки, когда Бутусов уже собрался сесть в джип, почти не целясь, выстрелил.
Бутусов упал и остался лежать без движения. Все это видел очнувшийся Юсупов, вылезая из разбитой "ауди". И тут из-за поворота на большой скорости вылетели "форд" ФСБ и "Лада" Сальникова. Машины остановились возле джипа. Офицеры сразу подошли к убитому, а Сальников и Белоусов опрометью бросились к Михаилу. Помогли подняться на ноги.
- Ты цел, Мишка? - Виктор с тревогой оглядел слипшуюся кровь на волосах друга. - Головой, что ли, ударился?
- Надо проверить, нет ли сотрясения мозга, - беспокоился Сергей. Посмотри на палец, Миша!
Он поводил пальцем перед глазами Юсупова, следя за его реакцией, и облегченно вздохнул.
- Нет, не похоже. Цела башка, слава тебе Господи! Миш, может, помощь требуется?
Но Юсупов уже оправился и, превозмогая боль, распорядился:
- Лучше взгляните, как там профессор! Молодец мой тесть! Не промахнулся! Не дал подлецу уйти!
Морщась от боли, он сделал несколько шагов.
- Все, ребята, топайте туда! Я сам дойду. Это ребра болят. Меня в бок подлокотником двери ударило.
Однако друзья подхватили его под руки и помогли выйти на дорогу к машинам. Там офицеры ФСБ допрашивали понуро стоящего перед ними Розанова. Старший, держа в руках пистолет, из которого был произведен выстрел, недоверчиво покачал головой.
- Так вы утверждаете, что вам удалось отобрать пистолет у Бутусова, и он не стрелял?
- Нет, не стрелял, - подтвердил Розанов. - Мне удалось сбить его с ног и завладеть пистолетом. Меня спасло чудо!
- Ладно, мы это проверим, профессор. Убили вы его в порядке самообороны, но если пистолет ваш - придется ответить за незаконное хранение оружия.
Понурый вид профессора Розанова говорил о его душевном страдании. Он еще ниже опустил голову.
- Неужели я его... насмерть? Я ведь стреляю плохо... и решился, чтоб не ушел... от ответа... за мою дочь...
Суровое лицо старшего офицера подобрело, губы тронула улыбка:
- Будем считать, профессор, - я этого не слышал. Иначе вас можно обвинить в предумышленном убийстве... А вы оказали большую помощь нам и всему обществу, избавив от очень опасного преступника!
- Но ведь это правда. Никогда не думал, что способен убить человека. Хотел лишь помешать ему сбежать...
На дорогу уже поднялись Сальников и Белоусов, заботливо помогли взобраться Юсупову. Кивнув на бездыханное тело Бутусова, Михаил одобрительно заявил офицерам:
- Это даже лучше - что профессор отправил на тот свет отпетого негодяя. Иначе мог бы и уйти от правосудия!
- Вот и я о том же говорю вашему тестю, - согласился с ним старший офицер. - Общество должно быть ему за это благодарно. Но пусть молчит про личную месть! И как он ухитрился попасть с одного выстрела?
- Это - судьба! - пожал плечами Михаил. - А я еще не хотел его брать с собой...
Они оба довольно улыбнулись, но Юсупову было больно даже смеяться - он морщился, и это заметил Сальников. Кивнув Белоусову, Виктор взял друга под руку и повел к машине. Вдвоем с Сергеем они помогли ему удобно устроиться, посадили профессора, и "Лада" уехала. Труп Бутусова втащили в подъехавший автобус ФСБ, и обе машины также направились в сторону города. Операция была завершена. Убийца Нади - криминальный делец, уверовавший в свою безнаказанность, получил от судьбы то, что заслуживал!
Глава 5. Жизнь продолжается
За окнами уютной спальни Розановых было уже темно. Профессор лежал на постели поверх одеяла и около него хлопотала жена - туго перебинтовывала ему ногу. Степан Алексеевич благодарно ей улыбнулся.
- Ну вот и хорошо, Веруся! Мне совсем не больно. А то все уговаривали: в больницу, в больницу!
- Так подозревали, что порваны связки... Думаешь, только вывих? Лучше бы сделать рентген!
- Лучше всего, Веруся, это быть дома. Когда ты рядом, - любовно посмотрел на жену Розанов. - Быстрее все заживет!
Вера Петровна кончила перевязывать ногу, накрыла его одеялом и присела рядом на кровать. Горестно вздохнула.
Как подумаю, Степа, что он мог тебя убить, сердце обрывается в груди!
- Но я ведь жив остался! Бог - он правду видит, Веруся, и справедливость в конечном счете торжествует.
С любящей улыбкой, он протянул руку и ласково пожал ладошку жены.
- Так и нас он соединил после долгой разлуки. Потому что мы заслужили счастье!
Но это не успокоило Веру Петровну. Из ее глаз хлынули слезы, и, плача, она упрекнула мужа:
- Нет! Ты поступил, безрассудно, Степа! Как и тогда... много лет назад. Бог не всегда все видит... Я могла... тебя потерять и... что бы тогда... делала?
- Но я же не зря там оказался! Этот негодяй бы сбежал и, как знать, нашли бы его потом? А теперь он получил по заслугам!
Однако Веру Петровну это не утешило - упав ничком на постель, зарыдала.
Нет, никогда не поступай больше так, Степа! И душе Наденьки... было бы горько, если бы... негодяй тебя... тоже убил!
Степан Алексеевич даже растерялся от этой мысли.
- Брось плакать, Веруся! Все же обошлось! попытался он утешить жену. Обещаю тебя больше так не волновать Зато теперь я спокоен: негодяя настигла Божья кара!