- Так! Значит, решил идти у них на поводу... - Она с трудом сдерживала слезы, голос срывался. - Тогда лучше все кончить одним ударом! Как это ни тяжело! - Упрямо тряхнув головой, соскочила с постели, быстро оделась, сурово велела:
- Уходи, Петя! Согласишься с родителями - можешь не возвращаться! Задохнулась от волнения и, уже не в силах сдержать непроизвольно катившиеся из глаз слезы, с гордостью добавила: - Мы люди скромного происхождения, но и у нас есть достоинство!
Глубоко потрясенный, Петр, растерявшись, не зная, что сказать ей в ответ, молча поднялся, точно во сне кое-как оделся и ушел, так и не произнеся ни слова.
Услышав, что открывается входная дверь, Светлана Ивановна поспешила в прихожую - встретить сына. Муж еще накануне отбыл в очередную командировку прийти больше некому. Взглянув на потемневшее, убитое лицо Пети, встревожилась:
- Что случилось, дорогой? У тебя неприятности?
Петр, не отвечая, пошел к себе, потом в ванную, не объяснив матери причину своего дурного настроения, заперся в своей комнате. "Наверно, с Дашей поссорился. Ни из-за чего другого он не стал бы так расстраиваться", поняла она. И дочек, как назло, дома нет - отправили с детским садом за город. Не в состоянии больше ни о чем думать и не находя покоя, Светлана Ивановна бродила по квартире, периодически подходя иногда к дверям и прислушиваясь - что делает сын? Но оттуда не доносилось ни звука...
- Петенька! - не выдержала она наконец. - Ты же с утра ничего толком не ел. Давай я тебя покормлю.
Петр лежал на диване, мрачно уставившись в потолок, вдруг неожиданно почувствовал острый голод; очнулся, встал, крикнул матери:
- Спасибо, сейчас приду!
Обрадованная, Светлана Ивановна устремилась на кухню разогревать обед. Дав сыну утолить голод, она осторожно спросила:
- Ты, Петенька, такой грустный из-за того, что поссорился с Дашей? Разве я не права? Неужели ты ей рассказал о нашем споре? Этого нельзя было делать!
Петр отодвинул пустую тарелку и мрачно взглянул на мать.
- Неприятно об этом говорить, но из-за глупых предрассудков вы с отцом, похоже, все испортите нам с Дашей! Ну скажи мне: зачем вам это надо? У вас своя жизнь, у нас своя!
- Ты ведь знаешь: для меня все люди равны, независимо от происхождения. Но я разделяю гордость твоего отца за ваш славный род, и я тоже за ответственное отношение к его продолжению.
- Да я не о том, мама... Мне тоже дороги традиции нашего рода надеюсь, что его не посрамлю. Но я считаю глупым и несправедливым презирать людей, попавших в беду или совершивших ошибки из-за неудачных обстоятельств!
- Ты имеешь в виду родителей Даши?
- Вот именно! Очень симпатичные люди! Сама убедишься, когда с ними познакомишься.
- Но... хотелось бы знать: что такое у них произошло? - Светлана Ивановна вопросительно подняла на сына синие глаза.
Петр, хоть и не горел желанием, решил вкратце посвятить мать в семейные неприятности Волошиных:
- Если в двух словах: Василия Савельевича, отца Даши, оклеветали и посадили в тюрьму, дабы наказать за то, что разоблачил большое начальство. Если б не был честным человеком - не выпустили бы! За что его стыдиться?
- Ну а что за история с Дашиной мамой?
- Когда незаконно лишили свободы ее мужа, Анна Федоровна нашла утешение в вине. - И возмущенно добавил: - А что, разве никто из знатных дам не грешил этим? Почему отец так беспощаден к женщине - она ведь сумела справиться со своей слабостью!
Встал из-за стола, подошел к матери и нежно ее обнял.
- Мамочка, я так люблю Дашу! - прошептал он, целуя ее в ухо. По-другому, чем тебя, но тоже очень сильно. Ну скажи мне: она-то почему должна страдать, даже если ее родители провинились?
- Ты прав, дорогой! Ты у меня умница и великодушный, - растрогалась Светлана Ивановна и, едва дотянувшись на цыпочках, чмокнула сына в губы. Не волнуйся и успокой Дашеньку! Я объясню отцу, что он ошибается.
Встав по привычке ранним утром, чтобы погулять с собакой, Анна Федоровна удивилась, не найдя любимца семьи, малого пуделя Кузю, на обычном месте. Разыскивая его, заметила полоску света, выбивавшегося из-под закрытой двери Дашиной комнаты.
Почему не спит? Может, забыла выключить бра? Решив проверить, заглянула в комнату; картина, которая ей предстала, умилила и растревожила материнское сердце. Высоко взбив подушки и обнимая шоколадного красавца Кузю, Даша сидела на постели, глядя невидящими глазами прямо перед собой, на вошедшую мать не обратила внимания. Лицо бледное, опухшее, - видно, слезы лила.
- Ты что же, всю ночь не спала? Что случилось? - Испуганная Анна Федоровна подсела к дочери. - Уж не заболела ли?
- С Петей... вчера... поссорились... навсегда... - Даша давилась слезами. - Он... ушел, мамочка, и не вернется... никогда! - Выпустив Кузю, порывисто прильнула к матери и разрыдалась у нее на груди.
Анна Федоровна молча гладила дочь по голове, не находя слов утешения. Любящим женским сердцем понимала всю глубину ее горя.
- Не убивайся так, доченька! Жизнь на этом не кончается. Даст Бог, Петя к тебе вернется.
- Нет, мамочка, не вернется! - с безнадежностью отчаяния замотала головой Даша. - Ушел, слова не сказав на прощание! Но я сама виновата! всхлипнула она. - Сказала ему: не женимся - не приходи! Может, зря я так? Вопрос потонул в новом потоке слез.
Возникла тяжелая пауза. Анна Федоровна подождала, пока дочь выплачется, а потом с печальной уверенностью сказала:
- Не казни себя понапрасну! Ты у меня умница, правильно поступила. Если Петя твой согласен, что с нами нельзя породниться... - она прервалась, сдерживая вспыхнувший гнев, - так у вас нет будущего! Хоть уважать тебя будет.
Да, для любящей женщины утешение слабое, - надо ей помочь, пусть поверит в лучшее.
- А вообще, доченька, я уверена - Петя одумается! Ты недооцениваешь себя, Дашенька! Да таких, как ты, сейчас днем с огнем не сыщешь! - горячо убеждала она дочь. - Красивых много, но чтобы притом и умная, и сердечная, как ты, - это редкость!
Слова матери ложились бальзамом на свежую рану Даши - она перестала плакать и немного приободрилась. Заметив благую перемену, Анна Федоровна с энтузиазмом продолжала:
- Хочешь убедиться, что я права? Заглянуть в будущее? - лукаво взглянула она на дочь и, увидев, что та проявляет интерес, предложила: - Ты не против, если я цыганку Лену приведу? Отлично гадает на картах - у нее все сбывается!
- Ну что ж, давай... Все равно из дома не выйду, - слабым голосом отозвалась Даша. - Заглянем в будущее, что ж... - Поднялась с постели и пошла умыться.
Успокоенная Анна Федоровна, надев на Кузю ошейник, повела его гулять. После работы она вернулась домой вместе с цыганкой Леной. Даша с обычным трудолюбием корпела над учебниками. Все вместе женщины уселись вокруг стола на кухне, и цыганка, красивая, смуглая, принялась с привычной ловкостью тасовать и раскидывать карты.
- Любит тебя желанный... но, вот видишь... ждет вас удар, приговаривала гостья. - А вот это... выпадает ему дальняя дорога... Еще раз, в последний разложила карты. - А теперь посмотрим, голубка, чем твое сердечко успокоится. - И стала с таинственным видом разглядывать выпавшие карты. - Вот что, счастливая твоя судьба, соединит тебя с желанным!
Лена и Анна Федоровна занялись чаепитием, а Даша ушла к себе заниматься. Однако учение что-то не лезло в голову. Верить ли цыганке?.. Предсказание обнадеживает, но сомнения истерзали ее сердце...
Кирилл в сопровождении Петра вышел из центральной проходной института и направился к своей машине. Пребывая в хорошем настроении, он посвистывал и посмеивался, искоса наблюдая, как его друг молча шагает с каменным выражением лица.
- Стоит ли так расстраиваться из-за одного несданного зачета? небрежно бросил он Петру, когда забрались в машину. - Вот уж не думал, что ты способен раскиснуть!
- Да разве дело в зачете! - вырвалось у Петра. - Вообще, наверно, сессию завалю!
"Неужели так переживает из-за Дашки? Эк его разобрало!"
- С чего это ты впал в панику? Разве не выучил все назубок?
- Материал знаю, а сосредоточиться не могу, думаю о другом, - угрюмо признался Петр. - Никак не могу взять себя в руки...
"Подходящий момент, чтобы подкинуть в костер дровишек!"