- Понимаю, Дашенька, но что поделаешь. - Петр крепче прижал ее к себе. - Разве мы позволим нас разлучить? Бабушка и дед на моей стороне.
- Ладно, милый. Давай сначала поладим хотя бы с моими. Завтра же с ними поговорю!
- Кстати, сколько сейчас времени? - Протянув руку, Петр достал часы. Ого! Уже почти час ночи! Представляешь, мне что-то есть захотелось... А тебе?
- Еще как, милый...
- Знаешь что? Пойду-ка на кухню, сварганю что-нибудь на скорую руку, предложила Даша, вставая. - Позову тебя, как будет готово.
- Одну не отпущу! Еще украдут, - пошутил Петр, тоже поднимаясь. - А вообще-то мне надо сообщить домой, что ночевать не приду.
Каково же было их удивление, когда на кухне они обнаружили веселых хозяев тоже решили подкрепить убывающие силы. Кира и Эдик их дружно приветствовали, и Петр с удовольствием присоединился к компании, которой желал избежать, направляясь в гости.
Проводив Дашу на такси до дому, Петр махнул ей на прощание рукой, тяжело вздохнул и поехал объясняться с родителями. Отца он уже не застал; его ждала только мать - как раз сделала макияж и собиралась уходить в театр. Выговаривать ему не стала, лишь бросила укоризненный взгляд:
- Завтракать будешь?
Петр молча кивнул, и они прошли на кухню: Светлана Ивановна быстро приготовила яичницу с колбасой, кофе со сливками; поставила на стол, присела напротив и молча смотрела, как он ест. Внутри у нее все кипело от возмущения, но высказать это сыну не решалась не желала ссориться. Так же безмолвно убрала со стола, надеясь - сам заговорит, но Петр не считал нужным ни оправдываться, ни объяснять свое поведение, предчувствуя последствия. Однако мать смириться с происходящим не могла; не дождавшись от него ни слова, сердито бросила:
- И ты думаешь, это нормально - не приходить ночевать домой, когда тебе вздумается? Что с тобой происходит, сын? Я тебя не узнаю!
- Нет, я так не думаю, - не глядя на мать, угрюмо произнес Петр. - Но это ненормальное положение создали вы с отцом сами. Все было бы иначе, если бы вы поняли, как мы с Дашей любим друг друга!
- Но к чему такая спешка? Такая невоздержанность! возмутилась Светлана Ивановна. - В наше время умели терпеливо ждать, пока обстоятельства позволят создать семью.
- А вы разве согласны, чтобы мы поженились? - гневно повысил голос Петр. - Мы бы тоже потерпели. Но вы без конца чините препятствия! Что же нам остается?
Его, казалось, справедливые слова обескуражили Светлану Ивановну. Однако она уже настроилась против Даши, считала ее недостойной сына.
- Нет, не могу с тобой согласиться! Жениться нужно один раз, и на всю жизнь! - Строго взглянула на сына чистыми синими глазами. - Одного чувства мало! Нужно, чтобы и девушка была достойной!
- Ну вот что, мама! С меня достаточно! - яростно воскликнул Петр, вскакивая из-за стола. - Я никому не позволю так отзываться о Даше, даже тебе! Как ты можешь? Слушаешь всякую... брехню!
- А если это не брехня? - не сдавалась Светлана Ивановна. - Мой долг остановить тебя вовремя, сын!
- Что с тобой, мама? - В мрачном отчаянии Петр не знал - как найти путь к ее сердцу. - Ты чуткая, добрая, а поступаешь так жестоко и несправедливо! Ведь Даша для меня - единственная во всем мире!
- Ты уверен, что не ошибаешься? Встретишь еще свою единственную! Послушайся мать, время покажет, что я права!
Но Петр ничего не желал слушать - все уже для себя решил.
- Ну что ж поделаешь! - с горечью выдохнул он. - Мне ничего не остается, как поступить по-своему. Согласны вы с папой или нет, вы забыли, что я уже взрослый, совершеннолетний!
- Взрослый, но не самостоятельный! - запальчиво возразила Светлана Ивановна. - Не делай глупости! Отец этого не потерпит!
- Значит, мы не сможем жить вместе, только и всего, - изо всех сил стараясь погасить клокотавшую в нем ярость, глухо произнес Петр. - Я так решил, мама.
- Ты думаешь, что говоришь? - ужаснулась Светлана Ивановна, глядя на сына так, будто видела его впервые Ты сошел с ума!
Боясь, что не сдержится и наделает глупостей, ничего не вымолвив в ответ, Петр круто повернулся и почти выбежал из квартиры. Дальнейший разговор с матерью сейчас бесполезен - это он ясно понимал.
Его возлюбленной повезло больше, чем ему: дома никого не оказалось, кроме Кузи, а он встретил ее радостным лаем и, виляя обрубком хвоста, любезно приволок домашние тапочки. Спокойно разобрав свои вещи и приняв горячую ванну, она поочередно позвонила на работу родителям, легла отдыхать и проспала до полудня.
Поблаженствовав в постели еще часок, вспоминая и вновь переживая счастливые мгновения любовного свидания, Даша неохотно поднялась - надо вывести Кузю на прогулку. Они уже возвращались домой, когда у подъезда их нагнала запыхавшаяся Анна Федоровна.
- Вот глухие тетери! Зову, а они не слышат! - упрекнула она дочь, переводя дыхание. - Отпросилась с работы по такому случаю - приготовлю чего-нибудь вкусненького до прихода папы. Отпразднуем твой заграничный вояж!
- А зачем торопиться? До его прихода еще много времени, - заметила ей Даша. - Все успеем сделать.
- В том - то и дело, что он уже едет домой, - со счастливой улыбкой сообщила мать. - Я с ним говорила по телефону. Жаль, что не позвонила оттуда, приготовились бы к твоему приезду.
- До последнего дня неизвестно было, когда возвращаемся, - объяснила Даша, отпирая дверь квартиры. - А когда нам объявили, было уже некогда.
Истинная правда, если не считать, что она, заранее условившись с Кирой, решила выкроить по приезде несколько свободных часов для свидания с Петей.
Энергично занявшись приготовлениями, мать и дочь к приходу главы семьи успели накрыть на кухне праздничный стол: тут и бутылка шампанского в ведерке со льдом, и разнообразные закуски. Чего не было дома, купила по дороге Анна Федоровна.
- Мой руки - и сразу за стол! - весело скомандовала она, когда в дверях показался улыбающийся Василий Савельевич, - Будем чествовать нашу заграничную путешественницу!
После двух-трех бокалов вина установилась атмосфера душевности и полного взаимопонимания. Сначала слушали Дашу: не жалея красок, она описала им, что довелось ей там повидать. Потом разговор сам собой перешел на насущное.
- Ну а теперь у тебя какие планы, доченька? - ласково взглянув, поинтересовался Василий Савельевич. - У вас ведь на фирме каникулы? Может, пару недель поскучаешь у моих в деревне? Зато хорошо отдохнешь.
"Пожалуй, самое время поговорить с ними о Пете, сообразила Даша. - Надо использовать хорошее настроение!"
- У меня намечено более важное мероприятие, - сообщила она лукаво. - Я собираюсь выйти замуж.
- Ты шутишь? - не воспринял это всерьез отец. - Неужели австрияка себе присмотрела? А может, венгра? Зря! На тебя и своих хватит!
- Не Кирилл ли решил посвататься? - не склонная шутить в таких важных делах, с надеждой подхватила мать. - Что, еще до отъезда?
- Плохо же вы думаете о своей дочери! - Даша изобразила обиженную, но глаза у нее смеялись. - Разве я такая легкомысленная?
- А кто же тогда? Говори! - не выдержала Анна Федоровна. - Ты, что ли, издеваешься над нами, негодница!
Возникла томительная пауза: как им объяснить то, что они решили с Петей? Потом ровно, уверенно объявила:
- У меня не семь пятниц на неделе. Кроме Пети, мне никто не нужен! Вы же знаете - мы с ним решили пожениться. Так и будет!
- Но у него же родители вроде против? Он что же, пойдет против их воли? - усомнилась Анна Федоровна. - Что тут хорошего!
- Если не уговорит - пойдет! - тихо, но твердо сказала Даша. - Петя меня любит. Мы не можем жить друг без друга!
- Все равно, это как-то оскорбительно... - недовольно поморщился Василий Савельевич, - такое отношение его родственников...
- А для тебя, папа, что важнее: самолюбие или счастье дочери? - с обидой подняла на него глаза Даша. - Кроме того, знай, дед Пети, известный профессор Розанов, и бабушка - на его стороне и одобряют наше решение.