Лариска, отличница и ябеда, горделиво поплыла между парт.
- Счетчик Гейгера применяется для обнаружения радиации и измерения ее уровня. Кропачева, оставь зеркало в покое!
Лариска покраснела.
- Садись на место.
- Девица-красавица, - громким шепотом сказал Петька. На него заоглядывались.
"Девица" незаметно показала язык.
- Утюгов, - нестрашно прикрикнул физик.
- А чо я?! - возмутился Петька. - Это Семенов.
- Чего?
- Семенов! Иди-ка сюда...
- Ну, Утюг... - Женька нехотя поплелся к доске.
Однако Константиныч неожиданно попросил принести из лаборантской счетчик.
- Так... Теперь включи! Вот. Ребята, смотрите! Способ обнаружения радиации таков. В этой руке у меня капсула с солью урана. Подношу!
Черный круг динамика засвистел и защелкал.
- Скажите, много нас окружает радиоактивных предметов?
- Ни одного!
- Неправильно! - Константиныч подкрутил что-то на панели. - Внимание! Максимальная чувствительность! Слышите?!! Это фоновая радиация. Все вокруг нас немного радиоактивно. И парта, и даже люди...
Он поднес счетчик к Женьке и чуть не выронил его, потому что раздался страшный треск.
Женька отшатнулся, словно в него попали камнем.
- Ничего себе! - с уважением сказала девчонка за первой партой и убрала ладошки от ушей.
Женька медленно-медленно пятился к двери.
- Эй, Евгений, ты куда? - очнулся Константиныч. Но Женька уже бежал по темному коридору.
- Павел, ты знаешь, куда он побежал?
Да, конечно, я знал. И сказал:
- Пустите... Да пустите же!
Все расступились.
Да, я знал, где Женька. И поэтому, когда за мной сомкнулся плотный ребячий круг и захлопнулась дверь, я неторопливо поплелся к все время пустовавшей каморке физрука. Конечно, он там.
В каморке Женьки не оказалось. И я еще долго бесцельно бродил по тихим коридорам, пока не наткнулся на Виолетту, нашу классную. У этой женщины был крикливый деревянный голос. И если она начинала ругаться, то почему-то немного закладывало в ушах. Но Виолетта вдруг положила мне на плечо руку, даже нагнулась чуть-чуть:
- Выгнали?
Я помотал головой.
- У вас физика?
- Да.
- Женя на уроке?
Я промолчал. Ничего не знает? Ах да... Она же готовилась к педсовету.
А Виолетта продолжала:
- За ним родители приехали...
- Как?! - Я вскинул глаза и растерянно заморгал, даже слезы появились. Сегодня все в одну кучу: педсовет, линейка, этот чокнутый счетчик. Да еще Женькины родители. Откуда?!
Виолетта не поняла:
- Пав... Павел, Мы и твоих родителей найдем. - Она выпрямилась и пошла.
А я мысленно крикнул ей вслед: "Не может быть здесь у нас родителей, не может!" Почему, я не мог объяснить. Просто знал.
Какое все-таки странное имя: Павел. Когда хочешь сказать что-то ласковое, то Павлик - это слишком по-детски. Паша, Пашка... Нет. Это только для друзей. Павлин и Паштет не в счет. Остается только Павел. На все случаи жизни. Как сегодня.
Женька нашелся перед самым педсоветом. Вернее, он сам меня нашел.
- Пашка, - сказал кто-то сзади хрипловато и сумрачно.
- Женька! Ты где пропадал?
- Да так...
- Женька, - я тронул его разодранную в кровь руку: где он успел? - Твои родители...
- Да знаю я! Только не родители это.
- А кто?
- Хм... - Он пожал плечами. Помолчал. - Ты мной не брезгуешь? Я же радиоактивный!