— Ха! Каждый день, с каждым шагом я меняюсь к лучшему, — он на секунду смолк, и его плечи слегка поникли. — Ну, во всяком случае, меняюсь.
Хуан посмотрел в щель между стенами каньона над головой. Похоже, места достаточно.
— Поставь ее на землю, Уильям. И она улетит в Джамул.
— Ну нет, — возразил Уильям, запихивая коробку обратно в мешок.
Хорошо, что коробка холодная. Радуйся, Уильям.
Они сидели, слушая прибой, смотрели «муви от хлебных катышков». Иногда на картинках что-нибудь происходило — например, мелькали какие-то пятна, которые могли быть ночными бабочками. Но один раз появилось нечто более достойное: ребята увидели ярко светящуюся морду, а ниже — туманные очертания лапы.
— Уверена, это лиса, — сказала Мири. — Но картинка пришла сверху. Нас больше интересуют те, что со дна.
— Согласен.
Внизу все было совсем скучно. Возможно, ее разговоры про киношников — это просто треп. Хуан уделял новостям кино куда меньше внимания, чем большинство людей… и сейчас ему было просто не с чем сравнить. Проклятье! По дороге в парк он успел набрать из сети кучу всякой чепухи… и почти никаких киношных сплетен.
— Эй, смотри: змея, — сказала Мири.
Картинка поступала с «катышка», который приземлился на куст, растущий в нескольких дюймах от дна каньона. Это была очень хорошая точка обзора, но никакой змеи Хуан не увидел. Только сосновую шишку и рядом с ней — какие-то волнистые линии на темном песке.
— А… Она дохлая, — в инфракрасном диапазоне луча тело едва можно было разглядеть — только из-за изменений в текстуре. — А может, вообще сброшенная кожа.
«Вокруг нее следы», сказала Мири. «Думаю, это мышиные следы».
Хуан прогнал изображение через несколько программ и вытащил полдюжины хороших отпечатков. В память были подгружены картинки по исследованию дикой природы. Он смотрел на них, трансформируя и коррелируя.
— Следы мышиные, только это не сумчатая мышь и не белоногий хомячок. Слишком большие, и пальцы расположены под другим углом.
— С чего ты взял? — В ее голосе звучало подозрение. Хуан не собирался дважды наступать на одни грабли.
— Данные исследований я скачал раньше, — честно ответил он. — И кое-какие свежие аналитические программы, — а вот это было неправдой.
— Ладно. Так что насчет мышей…
И в этот момент прибыла новая картинка.
— Ох, ничего себе!
— Bay!!!
— Что такое? — очнулся Уильям. — Сейчас я вижу дохлую змею…
Очевидно, он просматривал предыдущие картинки.
— Видишь, Уильям? Мышь, прямо под нашим «катышком!»
— И прямо на нас смотрит!
Блестящие бусинки глаз и вправду смотрели в преобразователь.
— Мыши в темноте не видят! — сказал Хуан. — Зуб даю.
— Ну, у «Foxwarner» никогда не стремились к тому, чтобы все было как в жизни.
Хуан задал картинкам, поступающим с «катышка», высший приоритет. Давай, давай! Одновременно он пристально разглядывал первую. В тепловом диапазоне шкурка мыши казалась тускло-красной с плавным переходом в оранжевый — там, где мех становился короче. Но кто знает, как она выглядит при свете дня? Ох… а головка у нее совсем как…
И тут пришла новая картинка. Теперь там было три мыши, и все глядели на них.
— Может быть, они не видят «катышек»? Может быть, они чувствуют вонь?
— Ш-ш-ш! — зашипел Уильям.
Мири подалась вперед, прислушиваясь. Хуан натянул наушники и тоже стал вслушиваться, сжимая кулаки от напряжения. Может быть, это у него просто разыгралось воображение… или внизу что-то скребется? Огонек-маячок «хлебного катышка» мерцал почти в тридцати футах под ними.
И он двигался.
Хуан услышал, как Мири быстро, украдкой перевела дух.
— Думаю, они трясут куст, на котором он висит, — тихо сказала она.
Следующая картинка, похоже, пришла прямо с земли. Неясные очертания лапок и очень четкий снимок головы.
Хуан настроил резкость изображения и сделал еще несколько сравнений.
— Знаешь, какого цвета эти мыши?
— Конечно, нет.
— Может, белые? Я имею в виду… лабораторные мыши должны выглядеть чистенькими…
На самом деле, надо было просто как-то выкрутиться. Он уже был готов сказать: «Конечно, белые. И форма головы такая же, как у мышей из генетической лаборатории № 513». Этот вывод был сделан с помощью всем известной прикладной программы и на основе хранящейся у него информации об исследованиях… но ни один нормальный человек не смог бы произвести сравнение так быстро, как он это сделал сейчас. К счастью, Мири слушала его вполуха: судя по вспышкам маячка, «хлебный катышек» двигался мелкими толчками, горизонтально. Следующая картинка, которая пришла, была мутной.
— Они его катают. Играют с ним.
— Или куда-то катят.
Ребята вскочили на ноги, Уильям поспешил последовать их примеру.
— Точно! — голос Мири упал до шепота. — Лабораторные мыши! Они и должны быть чистенькими. Супермыши-беглянки… Это может быть римейком «Секрета NIMH»!
— В «NIMH» были крысы[35].
— Это уже мелочи, — она выглядела так, словно поймала след. — Момент выбран просто суперски. Авторское право на второй римейк истекает. И ты видишь, как все реально выглядит? Еще несколько месяцев назад таких аниматроников[36] и в помине не было.
— Может быть, они настоящие? — спросил Уильям.