Как видно из книги А. И. Егорова, командование Юго-Западным фронтом задавалось весьма широкими задачами для польского крыла своего фронта. Оно еще 23 июля рассматривало львовскую операцию как преддверие своего глубокого вторжения в Галицию, стремясь утвердиться в дальнейшем на линии р. Сан от Перемышля до Радымно, а затем движением через Красник и Янов выйти на участок р. Вислы — Аннополь — Завихост{251}. Эта точка зрения осталась неизменной у командюза до того самого момента, как обе его правофланговые армии перешли фактически в подчинение командзапа. Но поскольку Львовская операция [491] затянулась, командование Юго-Западным фронтом фактически свои намерения в жизнь провести не могло, ибо все его распоряжения в дни, предшествовавшие передаче 12-й и 1-й конной армий (4 и 7 августа), были соподчинены интересам львовской операции, а не выхода на линии р. Сан и Вислы. Сравнение же идейной стороны планов обоих командующих представляется вопросом крупнейшего теоретического значения, поскольку оно привлекает наше внимание к старому, но постоянно возрождающемуся вопросу о взаимоотношениях между маневром и сражением.
В своем плане командзап являлся определенным сторонником разрешения кризиса войны решительным сражением во фронтовом масштабе. Он искал живой силы противника для того, чтобы ее уничтожить на тех направлениях, где ее вероятнее всего было встретить, т. е. на направлениях, ведущих к Варшаве как к ближайшему и главнейшему для обеих сторон объекту действий.
Командюз по логике своего оперативного плана задался целью достигнуть удаленных объектов на местности, причем на тех направлениях, которые по условиям сложившейся к тому времени обстановки приобретали второстепенное для противника значение, что он и показал, как увидим ниже, почти совершенно обнажив границы Галиции от войск, перетянув все свободные силы на Среднюю Вислу.
Таким образом, действия правофланговых армий Юго-Западного фронта, если бы им удалось приступить к выполнению плана командюза, свелись бы к простому захвату пространства, малоценного в данное время для армии противника, судьба которых решалась под стенами Варшавы.
До разгрома основной живой силы противника, сосредоточенной на направлениях, прикрывающих Варшаву, нечего было и думать о глубоком вторжении в сердце Польши через Галицию.
Вообще мы считаем, что поход на Краков без предварительного разгрома сгустка польских сил под Варшавой явился бы дележом шкуры неубитого медведя.
В последние дни, остававшиеся до перехода правофланговых армий Западного фронта в ведение командзапа, командование Юго-Западным фронтом остается на позиции формального исполнителя директив главкома. Однако [492] необходимо тут же заметить, что версия о будто бы имевшем место отказе командюза выполнить директиву главкома о переброске 1-й конной армии не соответствует действительности.
Теперь нам надлежит опять вернуться к вопросу о взаимодействии обоих фронтов, поскольку он после отдачи командзапом своей директивы о походе к Висле вступил в новую и на этот раз окончательную фазу своего развития.
Толчком для окончательного разрешения вопроса послужил разговор, происшедший между главкомом и командзапом в ночь с 10 на 11 августа. Самому же разговору предшествовала директива командзапа о походе на Вислу за № 236/оп/сек. В этой директиве говорилось:
«Противник по всему фронту продолжает отступление. Приказываю окончательно разбить его и, форсировав реку Вислу, отбросить к юго-западу. Для чего:
1. 4-й армии, обеспечивая правый фланг фронта, частью сил овладеть районом Яблонов — Грауденц — Торн, форсировав остальными силами 15 августа р. Вислу в районе Влоцлавск — Добржин. В районе Цеханов — Плонск оставить одну стрелковую дивизию во фронтовом резерве.
2. Командарму 15-й и 3-й форсировать Вислу не позже 15 августа. Командарму 3-й из района Залубице ударом в направлении Праги отбросить от Варшавы противника, отходящего перед 16-й армией.
3. Командарму 16-й 14 августа форсировать р. Вислу главными силами севернее Варшавы.
4. Мозырской группе 14 августа овладеть районом Козенице — Ивангород{252}. В подчинение командующему Мозырской группы распоряжением главкома передается 58-я стрелковая дивизия.
5. Разграничительные линии: между 4-й и 15-й армиями: Ойржень — Плоцк — Пионтек (вкл. 15-й армии); между 15-й и 3-й армиями: Насельск — Длутово — Вышгород — Сохачев (вкл. 3-й армии); между 3-й и 16-й армиями: Новогеоргиевск — Блоне (вкл. 3-й армии).
6. Политическая обстановка требует немедленного полного разгрома живой силы противника. [493]
В ночь с 10 на 11 августа имел место вновь разговор главкома с командзапом по прямому проводу. Ему принадлежит не менее решающее значение для операции, чем вышеприведенная директива, ибо после него главком отдал директиву о перегруппировке 1-й конной армии на Люблин. Правда, в нем опять проглядывает расхождение во взглядах главкома и командзапа на оценку группировки и намерений противника, поскольку главком все еще считал возможным достигнуть решающего сражения между Вислой и Зап. Бугом, не давая возможности противнику уйти за р. Вислу, но в конце концов по заслушивании соображений командзапа и был утвержден план действий командзапа следующими словами: «Предоставляю вам свободу действий, но оставляю задачу скорейшего разгрома польских сил без увлечения глубокой стратегией, так как в этом отношении опасаюсь, что у нас не будет времени, необходимого для такого рода решений».
Подробный анализ планов и решений всех инстанций нашего высшего командования мы решили сделать после изложения планов противной стороны. Тогда ярче выступят положительные и отрицательные стороны тех или иных решений. [494]
Глава семнадцатая.
Установление взаимодействия фронтов
Меры по установлению взаимодействия внутренних флангов Западного и Юго-Западного фронтов — План действия польского Главного Командования и группировка его сил — Соотношение сил обеих сторон на различных участках варшавской операции согласно их планам — Сравнение и оценка обоих планов.
В ночь с 10 на 11 августа главком прекращает действия конной армии против 6-й польской армии. Отданная главкомом в 3 часа 11 августа директива № 4738/оп 1041/ш характеризуется четкой оценкой общей обстановки и ставит определенные задачи польскому крылу Юго-Западного фронта. В ней главком совершенно правильно устанавливает соотношение удельного веса Львовской и Варшавской операций и центр тяжести приложения усилий польского крыла Юго-Западного фронта, осуществляемого пока 1-й конной и 12-й армией, переносит в сторону содействия их главной операции Западного фронта. В связи с этим решением 12-я армия главными силами должна наносить удар в общем направлении на Люблин, а главные силы конной армии должны выйти в район Грубешов — Замостье — Томашов. «Вместе с тем, указывает главком далее, является существенно необходимым скорейшая передача сперва 12-й, а затем и конной армии в непосредственное подчинение комфронту Тухачевскому». Далее главком просит «срочного заключения по изложенному» у командюза [495] {253}. Последняя фраза директивы как-то не вяжется с общим тоном всей директивы. Это, на первый взгляд, мелочь, но чреватая последствиями. Она дает формальное право некоторым утверждать, что директива № 4738 носила не исполнительный, а предварительный характер.
Но Главное командование, по-видимому, само придавало ей совсем иной смысл. Это следует из второго разговора главкома с командзапом, имевшего место в 0 ч 35 м 12 августа (т. е. в ночь с 11 на 12 августа). Этот разговор еще более ярко подчеркивает идею главкома о взаимодействии фронтов и об относительной их роли в решающий момент кампании. «Сейчас, — говорил главком, — Юго-Западный фронт имел своей задачей разбить противника, прикрывающего Львов, и в этих целях естественно снижал на юг армию Буденного и 12-ю армию. Теперь, когда вы резко поднимаете ваши части на север, приступая к окончательному решению, является необходимым и 12-ю армию, и Буденного поднимать на север, дабы у вас в центре не было разжижения сил». Далее главком подчеркнул значение теснейшей связи работы 12-й армии с левым флангом Западного фронта, почему считал необходимым, чтобы командование Западным фронтом сейчас же взяло под свое управление не только 58-ю стрелковую дивизию, а целиком 12-ю армию, «...иначе, думаю, ваш центр может не справиться с своей задачей и, пожалуй, лопнет, как перетянутая струна»{254}.
Командзап считал возможным принять 12-ю армию в свое подчинение немедленно. С конной армией командзап мог уже иметь связь через Бердичев по аппарату Морзе, а более надежную связь с нею рассчитывал получить уже 12 августа.
Этот разговор в связи с вышеприведенной директивой также имеет первостепенное значение, свидетельствующее, во-первых, о полном согласии во взглядах главкома и командзапа о формах использования правофланговых армий Западного фронта. Он указывал на возможность фактического [496] руководства действиями этих армий, начиная с ночи 11 на 12 августа.
Таким образом, общая оперативная обстановка в отношении возможности сразу же приступить к фактическому осуществлению взаимодействия фронтов складывалась настолько благоприятно, что это можно было сделать исчерпывающим образом даже 10 августа, как указывал это А. И. Егоров («Львов — Варшава», с. 171–172), и 11 августа.
Но здесь, когда Главное командование приняло четкое решение, безусловно обеспечивающее нашу победу на Висле, на сцену выступают такие трения в работе аппарата управления, что решение главкома почти сводится на нет.
У многих участников Гражданской войны из-за малочисленности опубликованных исторических документов, относящихся к войне, осталось впечатление, будто бы командование Юго-Западного фронта отказалось от выполнения директивы главкома. На самом деле это не соответствует действительности. К тем недочетам, которые касаются исполнения этой директивы командюзом, мы еще вернемся, но не они имели решающее для нас значение. В данном случае эту роль сыграла плохо еще в то время налаженная полевая служба штабов.
Обратимся к рассмотрению этого крупнейшего вопроса, остро ставящего проблему необходимости подготовки гибкого, энергичного и инициативного полевого управления армии. Решение главкома из-за плохо работавшего аппарата управления не успело вовремя оказать своего решающего влияния на судьбы всей кампании на берегах Вислы.
Директива главкома о перегруппировке конармии была отдана в ночь с 10 на 11 августа. Элементарные условия службы штаба требовали в таких условиях от полевого штаба и его оперативного управления ряда мероприятий, обеспечивавших проведение в жизнь нового решения главкома. Это было тем более необходимо, что новое решение должно было преодолеть ту «Львовскую инерцию», которая уже две недели въедалась в оперативные целеустремления всего Юго-Западного фронта. Надо было по прямому проводу предупредить штаб Юго-Западного фронта и также конную армию о новой задаче, ибо она переходила в [497] новое подчинение и на незнакомое ей направление. Это тем более необходимо было, что главком весьма беспокоился за Люблинское направление, и полевой штаб, естественно, должен был проявить в этом вопросе свою организаторскую энергию.
Однако директива главкома без отдачи каких-либо предварительных распоряжений была подвергнута зашифрованию и отправлена по назначению. По несчастной случайности в зашифровке были допущены ошибки и искажения. Штабы фронтов после значительной потери времени на безуспешную расшифровку запросили полевой штаб о перешифровке, что и было исполнено. В 13 ч 35 мин 13 августа эти телеграммы с исправленной шифровкой были вновь переданы в Харьков и Минск. Если предварительные распоряжения по новому решению главкома штабом отданы не были, то и необходимо было проследить за своевременностью вручения командующим фронтами новой директивы. Если было обнаружено искажение шифра, то надо было бы немедленно по проводу изложить ее основную идею. Нельзя объяснить этого и сугубой секретностью. Мы видим ежедневные разговоры главкома с командзапом об этих секретах. Мы видим здесь печальный, но поучительный пример того, как решение главного командования было сведено на нет исполнительным аппаратом из-за нечеткости его работы.
Необходимо также признать досадным обстоятельством приписку главкома внизу директивы (с запрашиванием мнения командюза), что ослабляло ее императивный характер. Однако дальнейшие распоряжения главкома подтверждали ее обязательность.
Под вечер 11 августа Главное командование, действуя в духе уже принятого им решения, сочло необходимым, повидимому, усилить впечатление своей директивы за № 4738/оп/1041/ш, поэтому директивой № 4752/оп/1044/ш указывало на необходимость поскорее подтолкнуть вперед 12-ю армию на Люблинском направлении, ссылаясь на то, что Мозырская группа уже находится на высоте Коцка{255}.
Между тем 12 августа Юго-Западный фронт продолжал развивать еще свою инерцию в духе директивы от 23 июля. [498]
Командование Юго-Западным фронтом решило еще раз энергично нажать на Львовский узел, что оно и сделало своей директивой № 764/сек/4626/оп, приказав 1-й конной и 12-й армиям продолжать самым решительным образом выполнение задач по овладению Львовским узлом и выдвижению в район Томашев, после чего выбросить конницу для быстрого захвата переправ через р. Сан на участке Синява Радымно{256}. Таким образом, с 12 августа начинается определенный разнобой в работе Главного командования и командования Юго-Западным фронтом, сорвавший наладившееся было взаимодействие фронтов. Нельзя, к сожалению, утверждать, что этот разнобой обусловливался чисто объективными причинами; их могло бы и не быть, если бы техника штабной службы в это время у нас стояла на должной высоте{257}.
Директивой № 767/сек/4639/оп командюз дал, если так можно выразиться, окончательную зарядку, и 12-й армии, которая, как увидим дальше, продолжала оказывать воздействие на командование 12-й армии почти в течение всей операции на Висле, несмотря на то, что эта армия уже начала получать директивы командзапа, формально войдя в его подчинение.
В директиве № 767 командюз требовал скорейшего овладения ударной группой (т. е. главными силами 12-й армии) районом Томашев — Рава-Русска и переправами на р. Сан в районе Синява и Радымно. Правым флангом 12-й армии по занятии Холма надлежало стремительно преследовать противника на Красник для занятия в кратчайший срок переправ на Висле в районе Аннополь — Завихост и на Сане в районе Развадув — Ниско{258}.
Таким образом, обе эти директивы командюза фактически в деле осуществления взаимодействия обоих фронтов возвращали [499] на с к положению, которое имело место 4 августа. Положение можно, пожалуй, считать даже более трудным, так как в день 12 августа 1-я конная армия еще до получения директивы № 764 сама приступила к введению в дело своих конных резервов на линию р. Стырь{259}.
В день же 12 августа командюз в порядке предложения выдвигает новый вариант использования конной армии, предлагая вывести ее в резерв в район Проскурова на случай выступления Румынии{260}. В ночь с 12 на 13 августа в разговоре главкома с командзапом был решен вопрос о формальном принятии в свое ведение командзапом 12-й и 1-й конной армий Юго-Западного фронта с временной передачей им распоряжений командзапа через штаб Юго-Западного фронта. Срок передачи их в свое ведение командзап наметил 24 ч 13 августа, а еще лучше 12 ч 14 августа{261}.
Директива главкома по выполнению этой передачи (в 12 ч 14 августа) последовала в ночь с 12 на 13 августа (в 3 ч 10 мин № 4774/оп).
Однако вопросу об установлении взаимодействия между фронтами суждено было пройти еще через последние трения. Получив около 16 ч 30 мин 13 августа расшифрованные директивы главкома от 11 августа за № 4738 и 4752, командюз донес, что 12-я и 1-я конная армии уже приступили к выполнению задач, поставленных им 12 августа, почему он считал невозможным «изменение основных задач армиям в данных условиях». В ожидании ответа на свое донесение командюз составил проект директивы армиям фронта о переходе в подчинение командзапа 1-й конной и 12-й армий. Но в этой директиве ничего не было сказано о постановке 12-й и 1-й конной армиям тех новых задач, которые вытекали для них из директивы главкома № 4738/оп от 11 августа. Между тем, по точному смыслу директивы такие задачи должен был поставить этим армиям командюз. Разумеется, что по получении новых задач армии могли приступить к требовавшейся от них перегруппировке в связи с новыми задачами еще в ночь с 13 на 14 августа. Но командование [500] Юго-Западным фронтом предпочло формально выполнить лишь последнюю директиву главкома от 13 августа за № 4774 о переподчинении 12-й и 1-й конной армий командзапа. Директива № 776/сек/4654/оп командюза о переходе 1-й конной и 12-й армий в подчинение командзапа с 12 час. 14 августа по ряду обстоятельств была отдана только в 1 ч 02 мин 14 августа{262}.
Таким образом, формальное осуществление вопроса о взаимодействии фронтов, предусмотренное еще в конце апреля, окончательно назревшее 3 августа, свое разрешение получило лишь в ночь с 13 на 14 августа, да и то в незаконченном виде.
Мы в течение продолжительного времени занимали читателя вопросом о взаимодействии фронтов.
В этот вопрос постоянно упирается мысль исследователя, как только он подходит к операции на Висле. Разные исследователи освещали этот вопрос по-разному. Значит, необходим был предварительный тщательный анализ всех фактов, чтобы, не руководствуясь ничьими суждениями, никакими авторитетами, прийти в этом отношении к собственным выводам.