— Не начинай, Павел. Эта тема закрыта четырнадцать лет назад. Нам не разрешили иметь детей.
— Ну, а теперь? Ты же не любишь Ника. Зачем тебе оставаться с ним? Вова уже большой, он поймет. Может быть, нам еще не поздно…
— Поздно, Павел, и, пожалуйста, перестань, если хочешь, чтобы мы продолжали работать вместе…
Эрика воткнула анализатор в гнездо, порывисто вскочила, и, пряча лицо, выбежала из лаборатории. Створки люка едва успели распахнуться перед ней.
Глядя вслед любимой женщине, Павел до хруста в пальцах сжал край стола.
«Ну почему им так важны дети? Неужели нельзя просто жить вместе? Проклятая генная несовместимость.
Наши потомки колонии не нужны. А ведь где-нибудь на планетах третьей ступени никто бы у нас и генкарты не спросил. Рожайте, сколько хотите.
И мне что теперь делать? Смотреть на Эрику равнодушно я не могу. И уйти в другую лабораторию тоже. Такого ассистента мне больше не найти.
Но, все это лирика. Нужно обработать результаты. Все-таки с последними образцами что-то не так. Но что?»
Догадка маячила рядом, где-то на границах сознания.
«Итак, вот сводки мониторинга сетей за последние полгода. Кажется, показатели не особо отличались ни до, ни после ввода участков с новым биопластом. Вот разброс отклонений.
А это что? Шум. Ошибки в сообщениях. Но в пределах допуска.
Посылки все-таки были приняты и исправлены. Это не фатально. Нет, есть что-то еще, неуловимое».
Павел разложил веером графики. Снова вгляделся в них.
«Где же ты спрятался, чертенок, покажись…»
Люк с лязганьем распахнулся. За ним стоял старейшина ресурсников.
— Здравствуй, Паша, как успехи?
— Плохо, Бажен Степанович. Никак не могу одну проблемку схватить за хвост.
— Может, я помогу?
Бажен подошел к рабочему столу. С полминуты вглядывался в объемные картинки. Павел в свое время ушел из ресурсного сектора в сетевики, но до сих пор считал Бажена своим единственным учителем.
— Хороший полимер. Чего же еще тебе нужно?
— Устойчивость сети ухудшилась. Количество ошибок возросло. Значит, были непрохождения, переприемы. Но с чем это связано? Пропускная способность то наоборот повысилась.
— Думаешь, ваш новый пластик виноват?
Павел молча кивнул.
— Что я скажу, юноша, на первый взгляд все гладко. Выхода за пределы нормативов нет. Тут я тебе не помогу ничем. Разве что советом. Проверь топологию. Поищи в ненормируемых параметрах, тех, которые мы считаем второстепенными.
— Поищу, Бажен Степанович. — Вздохнул Павел. — У вас ведь дело ко мне?
— Обижаешь, Паша. Я что, не могу просто зайти к любимому ученику? Хотя ты прав. Мне нужно вот что — сводка всех происшествий, не связанных с налетами Дахов. За последние два дня. Любых. Отцеди все странное, даже мелочи. Ты это умеешь.
— Конечно, Бажен Степанович, но вы же знаете…
— Да, да, пользуйся.
Как старейшина, Бажен имел высший допуск. И на четверть часа открыл Павлу путь во все базы данных Города.
На поиск хватило трех минут.
— Теперь разложи по времени и координатам. Вот, отлично. — Бажен пролистал информацию. — Так, три непонятных случая — девятый блок реактора, сборочный цех у стрелков и северный щит. Вот, где-то здесь наш гость. Паша, ну-ка, быстро прокачай всю телеметрию вокруг северного щита. Вот за это время.
— Что искать?
— Локальные отклонения температуры, полей, любую энергетику, не связанную с физическими объектами.
— Готово, Бажен Степанович.
— Так, так. О, что это? Вот он и попался. Увеличь-ка вот эту картинку.
Двадцать минут назад контрольный узел внешних тоннелей заснял тепловое пятно. Столб плазмы. Аномалия промелькнула в одном из боковых ответвлений, двигаясь к защитной скорлупе Города.
Снимок был довольно расплывчатым. После обработки стала видна более горячая веретенообразная сердцевина, шапка микровихрей над верхним концом столба. Павел поиграл с окрашиванием. Пятно стало похоже на фигуру, закутанную в плащ.
— Красив! Прямо фамильное привидение.
— Что это, Бажен Степанович?
— Скорее кто. Вариантов много. Посему ответ — не знаю! Лучше скажи, куда он дальше направился?
— К Городу.
— А через три минуты — сбой щита. Нехорошая картина получается, как ни поверни.
— Неужели он мог заблокировать… это что, новый дрон дахов?
— Повторюсь снова, юноша — не знаю. Лучше, конечно, дрон, чем… ну, не будем о плохом. И учти, Паша, информация высшего допуска! Так что лови пока своих блох, а наших оставь нам. Добро?
— Понял, Бажен Степанович. Нос не совать…
Четвертый уровень. Госпитальные сектора города. Шлюз реанимационного бокса.
Майкл и Лаура Соллены стояли в крохотном холле реанимационного блока. Лаура прятала мокрое от слез лицо на груди мужа. Майкл глядел на расплывчатые картины за полупрозрачной мембраной бокса. Толстая желеобразная стена колыхалась, размывая очертания предметов.
— Нет, объясни мне, почему нельзя управлять ими с безопасных уровней? — Лара ударила кулаками в грудь мужа, — Почему нужно лезть наверх?