Пальцы сами набрали на поверхности стола дату, время и место встречи с огненным призраком.
— Вам разрешен допуск к данным с высшим уровнем доступа. Копирование запрещено. Время пользования данными стандартный час.
На экране выстроились виртуальные коробочки с текстами, таблицами и изображениями.
«Ого, как много!»
Парень открыл наугад первую же и начал жадно просматривать
«Я и не знал, что меня спас дядя Карел! И про сгоревшего кибера. Почему я не помню?
Жаль, нет изображения этого огненного…. Но можно же поискать.
Так, видеообраз. Аналогии. Сопутствующие файлы и данные…
Ух ты! Это точно он. Значит, его видели еще раз?
А про меня? Может, у них есть еще что-то обо мне? Кто я теперь? Человек, вообще?
Снова поиск по контексту. Аналогии. Рик Соллен и…»
Что это за файл?
На экран выплыла коробочка с его именем.
«Открыть?»
Это был видеоряд. Изображения начали медленно сменять друг друга.
«Какие странные символы! Они похожи… это уже было! Я уже видел их! я понимаю…»
Перед глазами встала пещера с огненным призраком и летящие в лицо вспышки. Неожиданно Рик понял, что они превращаются в буквы. Буквы складываются в слова. Три простых слова:
«Подтвердите доступ к данным!»
Пальцы сами ввели нужный код.
В левом углу появилось колышущееся изображение призрака. Начал звучать хрипловатый, гулкий голос. Чужак вещал и парень, как завороженный, глядел в экран, впитывая каждое слово. Он вспоминал.
Четвертый уровень. Госпитальные сектора, Павел Торнов
Было очень трудно открыть глаза. На веки словно положили по свинцовой пластине. Наконец удалось их разлепить, но ничего, кроме мутной пелены, Павел не увидел. Тела он почти не чувствовал. Странно, но и боли не было.
Последнее, что он помнил, был ослепительный плазменный клинок и режущий слух скрежет. Потом удар и…
«Значит, мы упали. Фантом нас переиграл! Но почему? Ведь все было рассчитано, выверено до минуты. Что произошло? Откуда взялся резак? Обрабатывающие комплексы или…
Мы опять опоздали… мы! со мной был Вова! Где он? И где Винт?
Пошевелиться… нет, не могу. И ничего не слышу. Интересно, есть ли у меня еще конечности?
Понятно, я в геле. Проклятая капсула. За ней ничего не видно. Только тени. Если со мной что-то серьезное, все равно говорить не разрешат. Остается только спать. Действительно, как хочется спать. Накачивают сонными…»
Сверху навис пластиковый купол медицинской капсулы.
«Где я? А, помню, реанимация. Сейчас мне значительно лучше. Глаза могу открыть, и, кажется, даже разговаривать. Сколько времени прошло?»
Стеклянная крышка отъехала. Над младкором нависло смутно знакомое лицо. Но взгляд до сих пор отказывался фокусироваться.
— Павел. Как самочувствие?
«Точно, медик. Кажется, Юра»
— Не так чтобы очень… что произошло? Со мной был стажер…
— Это вам другие расскажут. Для меня главное, что нет крупных внутренних повреждений. Мелкие мы уже залатали, так что вам повезло.
— И все-таки, где мой напарник?
— Увидитесь со своими посетителями и узнаете. Мы сейчас перевезем вас в обычный бокс. Кажется, вас там ждет начальник.
— А лежать мне еще долго?
— Двенадцать часов. Потом обследование и по его итогам…
— Понятно. Спасибо.
— Я остановлю вас в коридоре на пять минут. Пообщаетесь с посетителями.
Прозрачная крышка встала на место, снова погрузив младкора в тишину. Ванна качнулась и поплыла, вздрогнула. Раздалось характерное хлюпанье. Капсула миновала асептическую мембрану. И оказалась в коридоре.
Спокойный зеленовато-голубой свет сменился на желтоватый, стандартный для коридоров и переходов. Крышка стала прозрачной. Над ванной склонились двое, но лица не разобрать. Щелчок. Включился речевой ретранслятор.
— Здравствуйте, дядя Паша.
— Доброго здоровья, юноша.
«Бажен и Винт!»
— Ничего не говори. Оправдываться будешь потом. Главное, жив. Твои «присоски» с узлов сняли. Есть море новой информации. Встанешь, обработаешь. А пока…
Над ванной появилось новое лицо. Кажется, женское.
— Ты, это ты виноват! — Эрика стукнула по стеклу ладонями так, что ванна присела на своих щупальцах. — Вова только что умер.
Бажен и Винт уставились на женщину, потеряв дар речи.