Я показала ему на плечо. Он тихо выругался.
— Нам нужно это обработать. Эти ублюдки носители различных вирусных инфекций.
— Группа Управления прибудет примерно через пять минут, — сказал Роан, появляясь из толчеи. Он сгреб меня в охапку. — Мы встретим их — среди них есть медики для подобных случаев.
Он бежал со мной на руках сквозь ночь. Краем глаза я видела, как он спустился вниз по склону и повернул налево. Медицинская бригада уже была готова к работе, когда мы добрались до них.
Врач, бросив один взгляд на мое плечо и руку, затолкнул меня в ближайшую мобильную палату. Я была раздета, отмыта от грязи и крови, и перебинтована, а затем мне в ягодицу сделали несколько уколов такими огромными иголками, каких я никогда раньше не видела. Они причинили мне гораздо больше боли, чем чертов укус.
— Следите за этим плечом, — посоветовал врач, снимая перчатки. — У вас волков, как правило, еще не возникало проблем с вирусными инфекциями, но несмотря на это, если заметите какое-нибудь воспаление или необычный цвет, сразу же к нам.
Я кивнула.
Он взглянул на монитор портативного компьютера на столе.
— В вашем файле значится примечание о приеме. В пятницу.
Я удивленно моргнула.
— Какой еще прием?
— С доктором Харви, в четыре часа.
Какое-то мгновение я лишь смотрела на него, а мое сердце готово было выскочить из груди. Доктор Харви — специалист, который скажет мне, смогу ли я иметь детей или нет. Он не относился к медикам Управления, но был проверен и одобрен им.
— Больше там ничего не указано?
Док взглянул на меня:
— Что-то связанное с результатами тестирования.
О, Боже, Боже, Боже…
В любом случае, через два дня я обо всем узнаю. Теперь, когда развязка стала близка, я начала сомневаться в своей готовности узнать правду.
— Спасибо, док.
Он кивнул и отвернулся. Я осторожно натянула одежду и вышла в зону ожидания. Роан поднялся со стула.
— Что говорят?
— Я в порядке. — Умолкнув, я огляделась. — А где Куинн?
— Ожидает снаружи. Ему не понравилось, что он ощутил в этом месте.
Мои губы дернулись в улыбке.
— Правда?
— Не забывай, он — эмпат. Он сказал, что палаты преисполнены плохими воспоминаниями и болью.
У Куинна имелись достаточно прочные щиты, чтобы оградить его от такого, выходит, ему на самом деле было худо, раз он дал деру. Я была чертовски рада, что сопереживание — не является одной из моих проблем.
Роан взял меня под здоровый локоть и сопроводил до дверей.
— Ты чувствуешь готовность противостоять тому, с чем можешь столкнуться в этом месте, или предпочла бы покинуть его до завтрашнего утра?
Я бы предпочла вовсе ни с чем не сталкиваться, но у меня не было такого выбора, и мы оба это знали. Я сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.
— Давай покончим с этим.
Роан вопросительно смотрел мне в глаза, на его лице читалось беспокойство.
— Уверенна?
— Нет. Но мне бы не хотелось с этим тянуть.
Он кивнул, и мы вышли в ночь. Куинн, дожидавшийся нашего появления возле следующего здания, пошел рядом с Роаном. Он ничего не сказал, и на этот раз, я не ощутила его эмоций.
Мы вернулись на тот холм. Спустившись к переулку и взяв правее, мы увидели перед собой еще одно бетонное здание. Я сбилась с шага, во рту пересохло.
Я не хотела в него заходить.
Не хотела ничего вспоминать.
— Ты не обязана этого делать, — тихо сказал Роан.
Я облизнула пересохшие губы:
— Обязана.
Только вот колени подкашивались, а ноги не хотели идти, и, казалось, я никак не могу надышаться.
Хватка Роана усилилась.
— Дыши глубже, — сказал он.
Я повиновалась. Но, казалось, это не очень-то помогает.
— Я с тобой. Если станет совсем плохо, я тебя вытащу. Обещаю.
Я тяжело сглотнула, высвободила свой локоть и взялась за ладонь Роана. Крепко взялась.
— Идем. — Прежде чем напускная храбрость покинет меня.
Куинн открыл дверь. У него было невозмутимое, свойственное лишь вампирам, выражение лица, однако в глазах поблескивало беспокойство. А может, это было игрой света, хлынувшего в открытую дверь из ярко освещенного коридора.