И если уготовленная мне судьбой дорога, означает жизнь без детей, то, полагаю, мне следует смириться с этим.
Это означало, что решение, за которым я пришла сюда, в конце концов, было принято. Препарат, разрушающий мой организм, стал причиной фертильности, и именно по этой причине, я не осмелюсь забеременеть, как бы сильно мне не хотелось рискнуть. Будущее сулило неизвестность, и как бы мне этого не хотелось, я все же вынуждена была признать, что любые изменения, вызванные лекарством, приведут меня к становлению стражем. Либо это, либо — служба в войсках, как поступили с другими полукровками, принимавшими ARC1-23.
Я не имела права рожать малыша в такой обстановке, особенно, когда ни Роан, ни я не имели поддержки со стороны своей стаи, которая бы позаботилась и воспитала ребенка, если бы с нами что-то случилось.
Куинн не ответил на мой вопрос, но, на самом деле, ему этого и не нужно было делать. Мы оба знали, что он никогда не смирится с тем, что меня будет иметь любой встречный. В его слишком-человеческом понимание, подобное было недопустимо.
— Послушай, Куинн, я не отрицаю, что хочу тебя, но я хочу тебя без всяких ограничений. Если ты не можешь принять это, — не можешь принять то, чем являюсь я, или то, чем я собираюсь заниматься, — тогда отступись и оставь меня в покое.
Несмотря на то, что выражение его лица было сверх нейтральным, я все же смогла разглядеть раздражение, полыхающее в его глазах, почувствовать, как оно начинает медленно распространяться в грозовой ночи. Это напомнило мне о том, что О'Конор был очень старым вампиром, и очевидно, что, несмотря на все его вежливые и учтивые манеры, он привык добиваться своего.
Он мог хотеть меня, мог красиво говорить о компромиссе, но в глубине души он был единоличником и не готов был делиться.
— Выходит, если я хочу тебя, — произнес он слегка прерывистым голосом, — мне придется мириться с тем, что ты — шлюха, чем, на мой взгляд, и является каждый представитель вашей расы?
Во мне поднялся гнев, я сжала кулаки, противясь желанию врезать ему.
— Хочешь знать, почему я скорее трахнусь с таким незнакомцем, как Кейд, чем с тобой? Потому что он принимает меня таковой, какая я есть. Ты же, наоборот, хочешь в корне изменить меня.
Гнев клубился вокруг меня, во мне, и я не была точно уверена чей он — мой, его, или же наш общий. Все раздражение, что нарастало с той поры, как Куинн бросил меня, начало прорываться наружу, и у меня не было ни единой возможности его сдержать.
— Я не хочу…
— Тогда, почему ты называешь всех волков шлюхами? Почему, даже зная, что лунные скачки — это праздник жизни и любви, являющийся основной частью того, чем мы являемся? Мы — не люди. Как ты смеешь пытаться судить нас по человеческим меркам?
— Я не сужу…
— Тогда, почему ты называешь нас шлюхами?
— Разве определение «проституция» не включает в себя секс за деньги или за информацию? Разве, это не то, чем ты собираешься заниматься?
— Это человеческое определение. У вервольфов нет такого слова, потому что мы так не думаем.
— Выходит, ты счастлива спать со всеми вместе и с каждым в отдельности, ради получения информации?
— Счастлива? Нет. Смогу ли это сделать? Да, потому что это просто секс, а секс жизненно необходим волкам, как кровь вампирам.
— Вампир может умереть без крови. Сомневаюсь, что вервольф может умереть без секса.
— Может и нет. — Я скрестила руки на груди и продолжила сверлить его свирепым взглядом. — Но однозначно мы можем умереть, если не повстречаем свою истинную половинку.
Куинн фыркнул.
— Сомневаюсь…
— Не сомневайся, а просто выслушай. Вервольфы полагают, что истинная любовь не приходит случайно, а предопределена самой судьбой. По нашему мнению, такая любовь, как и душа, вечна. На протяжении всех наших жизней нам суждено встречать одного и того же возлюбленного снова и снова. Каждому волку предназначен один-единственный волк, который будет для него идеальной парой. Один-единственный, являющийся неотъемлемой частью нашей души. И если нам не удастся обрести свою половинку, мы обрекаем себя на душевные муки. Большинство из нас начинают угасать, многие умирают.
С минуту он молчал, а затем сказал:
— Возможно, связь, что возникла между нами, это нечто большее и стоит ее изучит более тщательно?
— Определенно. Я обдумывала свои отношения с тремя мужчинами — в одного из которых я была влюблена, и ни один из этих троих не был моей истинной парой. Связь, что была между нами, можно было отнести к эмоциональной и физической, но ни никак не к душевной. — Что было доказано, когда Хэйден — волк, которого я сильно любила, будучи подростком, встретил свою вторую половинку спустя ровно год с начала наших отношений. Если бы мы были истинной парой, такого бы никогда не случилось.
— Выходит, это не наш с тобой случай? — спросил Куинн.
— Это ты мне скажи. Я не пытаюсь подогнать наши отношения под какие-то рамки.
Он вздохнул и устремил взгляд мимо меня. Гнев, что накалял воздух, казалось, быстро развеялся от дуновения холодного ветра.
— Я — вампир. Мы склонны быть единоличниками.
Я кивнула.
— Тогда, это тебе принимать решение, а не мне. Мне хочется продолжить изучать то, что есть между нами, но я никогда не рискну связать свою жизнь только с тобой. Я не могу. И хотелось бы добавить — я не рассчитываю, что ты ограничишься только мной. Я не могу быть единственным источником крови для поддержания твоей жизнедеятельности.
Куинн тихо фыркнул.
— Эта поблажка настолько мала, что не играет особой роли в общей схеме вещей.
— Это — все, что я могу предложить на данный момент.
— Не знаю, смогу ли я приспособиться к свободным отношениям. Я не так воспитан.
Я подняла бровь.
— Месяц назад мы не хранили верность друг другу. На тот момент я встречалась еще с двумя — с Талоном и Мишей.
— Месяц назад я считал это всего лишь случайной интрижкой, о которой бы легко позабыл, как только бы вернулся домой.
— И что же заставило тебя изменить свое мнение?
От его взгляда я чуть ли не таяла.
— То, что ты не выходишь из моей головы.
Он тоже занимал все мои мысли. Я задалась вопросом: зиждется ли наша взаимосвязь лишь на той связи, что мы установили друг с другом?
— Но ты пресекал любую мою попытку поговорить или увидеться с тобой. Даже, когда я добилась, чтобы ты поужинал со мной, ты заявил, что не заинтересован в продолжение каких-либо отношений.
Куинн пожал плечами.
— Я посчитал, что так будет лучше всего. После Эрин у меня не было желания вступать в продолжительную связь.
— Я не предлагала тебе ничего долговременного.
Он посмотрел на меня и ничего не ответил.