- И я напишу. Моя бабушка Августа в то время училась на Гриффиндоре, вместе с профессором Макгонагалл, - добавил Невилл.
Лаванда Браун уже строчила послание бабушке Оливии…
Профессора Макгонагалл отнесли в больничное крыло. Там она будет ждать весны...
В девять часов почтовая сова принесла вечернюю газету. Грязный Гарри глянул на первую страницу с кричащим заголовком и ухмыльнулся. Пока одни писали домой, кто-то успел настучать журналистам. Открытие Тайной Комнаты в Хогвартсе заняло всю передовицу, излагалось весьма смачно.
Журналисты умудрились даже пролезть через окно в больничное крыло и сфотографировать профессора Макгонагалл…
Статья заканчивалась пророчеством, что с завтрашнего дня будет массовое движение родителей, желающих забрать детей из школы домой. И надеждой, что на сей раз виновника событий найдут, а не будут сваливать всё на очевидно невиновного лесника Хагрида!
На следующий день в деканат Гриффиндора переселилась профессор магловедения Чарити Бербедж. Преемница злосчастного Квиррелла, она была полна отваги и решимости защищать свой факультет от злых сил.
- Сначала директор пытался найти декана со стороны, послал сов всем знакомым, - сказал староста. - И никого не удалось найти. Никто не хочет работать в нашей школе сейчас, когда Тайная Комната открыта. Этот скандал всех отпугнул. Пятьдесят лет назад в школе было очень круто... И дирекции пришлось назначать профессора Бербедж, то есть кого-то своего. Интересно, а что сделают с уроками трансфигурации…
У второго курса сегодня был урок, и они узнали первыми, что сталось с трансфигурацией. Со звонком в класс вошел … сам директор Дамблдор. И блестяще провел лекцию. Как выяснила всеведущая Гермиона, он действительно вел уроки трансфигурации в Хогвартсе много лет, прежде чем стал директором.
Директор Дамблдор вел занятия не хуже Макгонагалл, но настроения этот факт никому не исправил.
Пестрая лента
- Плохи наши дела, Гарри. Пауки все из Хогвартса сбежали, а как уж я их уговаривал, - вздохнул Хагрид. - Даже не слушали, небось, паника у них от страха. Пригрозили укусить меня, коли не дам дорогу, и ушли в лес!
Гарри и его друзья с Гриффиндора и Слизерина сидели за столом у Хагрида. Формально их здесь не было, потому что студентам категорически запретили шляться вне гостиных факультета в нерабочее время. С другой стороны, как определить, какое время считается нерабочим? И вообще, они же не одни, а с Хагридом.
- А почему пауки так поступили? - спросил Рон.
Хагрид махнул рукой:
- Да боятся они этого чудовища Слизерина, жуть как боятся! Он для пауков - самый главный враг. Они даже имя его произносить трухают…
- Значит, они знают, что это за чудовище? - сделала вывод Гермиона.
- Знают, конечно. Да толку-то, что знают, раз они никому говорить не хотят!
- А у нас никто не знает. В газетах писали, что сколько ни проводили расследований, сколько ни искали эту Тайную Комнату, а так за тысячу лет ничего не нашли. И понятия не имеют, что там и где искать.
- Они пишут, что найти Комнату может только Наследник Слизерина, - возразил Нотт.
- И ты в это веришь?
- А у меня есть выбор?
Возникла пауза, которую народ использовал очень эффективно, допивая чай.
- Выбор есть всегда. Вот у нас на Гриффиндоре так дело не оставили. Тот первокурсник, что нашел Макгонагалл, Колин Криви, он поклялся, что проведет собственное расследование. Он теперь не расстается с кинокамерой и всё время слушает стены. Он говорит, что обязательно выследит это чудовище Слизерина и сфотографирует.
- А оно на радостях съест его вместе с его киноаппаратом.
Все снова замолчали.
- Хагрид, ты же тогда был главный свидетель! Ты же столько знаешь об этом деле, так неужели тебе нечего нам сказать? Никаких наводок? - не отставала Гермиона.
Хагрид нахмурился.
- Не люблю я вспоминать это дело, и не свидетелем я был, а обвиняемым. Да я ж ничего не знал. Знал бы, видали бы они меня обвиняемым! Так бы я им и дался!
Хагрид встал.
- Вот что: не хочу я говорить об этом деле. Сменим тему, хорошо?
Гермиона покраснела.
Вдруг Гойл кашлянул.
- Это… раз сменим тему… Гермиона, а помнишь, ты в прошлом году мне детективы давала? Магловские, про Перри Мейсона.
- Помню, - сдержанно сказала Гермиона.
- Это… а у тебя еще есть? Мне здорово понравилось.
Рон Уизли громко прыснул, а Гойл стал пунцовым.
- Перри Мейсона больше нет, тогда я тебе выдала все, - ответила Гермиона. - Вообще у меня только классика детектива осталась. Конан Дойль. Шерлок Холмс, ну его-то ты, конечно, знаешь.
- Не знаю, - обрадовался Гойл. - Давай!
- Сегодня пошлю домой сову.
- Спасибо!
- Приехали. Слизеринец из УпСов интересуется магловскими детективами, - съязвил Рон.
- В отличие от тебя, - отрезала Гермиона. - А ты у нас маглолюб, но ничего по магловской культуре читать не хочешь! И Гойл будет знать больше тебя, потому что ему это действительно интересно!
- Мне тоже интересно. Я, может быть, уже давно этого Шерлока Холмса прочитал. Еще в детстве. Это ж классика, - огрызнулся Рон. - Ее все читали, кроме Гойла! А ты заранее обвиняешь. Я про всех читал: и про Шерлока Холмса, и про Конана Дойла.
- Только Гойл, в отличие от тебя, не будет врать, чтобы казаться умнее, чем он есть, - фыркнула Гермиона. - И так как он действительно прочитает эти книги, то он будет знать, что Конан Дойл - это писатель. И Конан - не имя его, а фамилия. Его зовут сэр Артур Конан Дойл, и он автор книг про Шерлока Холмса!
Гермиона громко звякнула блюдцем и вышла из-за стола.
- Настоящая зануда, - заключил Рон, глядя ей вслед. - Здорово, что это не мне придется на ней жениться. Она же когда вырастет, то еще хуже будет. Жаль мне тебя, Гарри!
Через неделю выяснилось, что вопрос о том, кого стоит пожалеть, остался открытым.
В понедельник вечером, когда Гарри возвращался из нелегального похода с Хагридом по грибам, холл Хогвартса встретил его необычной тишиной, Филчем, Гермионой и Безголовым Ником.