- Дело твое. Если надумаешь, обратись к седельщику Метеллию на Аппиевой дороге. Он работает по моим чертежам. У меня других забот хватает,
Тут Мартин прислонился к косяку и закрыл глаза.
- Тебе нехорошо? - встревоженно спросил Невитта.
- Голова тяжелая, словно Пантеон, Пожалуй, лучше мне прилечь.
- Конечно. Где этот лентяй?.. Германн!
Когда Германн появился, Невитта выпалил длинную фразу поготски, и Пэдуэй уловил имя Лео Веккоса.
- Нет, не надо врача... - слабо запротестовал он,
- Глупости, мой мальчик, мне это не трудно. Твой совет держать собак на улице спас меня от одышки, и я с радостью тебе помогу. Услуг медика шестого века Пэдуэй боялся гораздо больше, чем гриппа, но не видел способа вежливо отказаться. Невитта и Фритарик быстро уложили Мартина в постель.
- Типичный случай эльфова прострела, - изрек Фритарик.
- Чего? - прохрипел Пэдуэй.
- Тебя прострелили эльфы. Это я точно знаю, в Африке на собственной шкуре испытал. Меня вылечил знахарь из вандалов - он извлек невидимые стрелы эльфов. Когда они становятся видимыми, это такие маленькие стрелы с кремневыми наконечниками.
- Послушайте, - проговорил Пэдуэй, - если меня оставить в покое, я дней через семь поправлюсь.
- Оставить в покое? И речи быть не может! - хором вскричали Невитта и Фритарик. Пока они спорили о диагнозе, Германн привел щуплого чернобородого человечка весьма болезненного вида. Лео Веккос открыл свою сумку. Пэдуэй мельком взглянул в нее и содрогнулся. В сумке были несколько книг, охапка разнообразных трав и стеклянные баночки с органами, скорее всего, мелких млекопитающих.
- Ну-с, драгоценнейший Мартинус, - начал медик, - взглянем на твой язык. Скажи "а-а-а". Затем он ощупал лоб Пэдуэя, простучал его грудь и живот и задал вполне разумные вопросы касательно самочувствия - Типичный случай зимнего недомогания, - назидательно заявил Веккос - Причины его пока неясны. Кое-кто объясняет немощь избытком крови в голове, вызывающим ту неприятную ломоту, на которую ты жалуешься. Другие видят истоки болезни в избытке черной желчи. Лично я придерживаюсь строго научных взглядов: природные силы печени входят в противоборство с естественными силами нервной системы, Поражение последних, само собой, отражается на дыхательных путях...
- У меня самая обычная простуда, - вставил Пэдуэй.
- ...так как именно они контролируют горло и легкие. Лучшее средство для обуздания природных сил - пробудить жизненные силы сердца.
Веккос стал вытаскивать из сумки травы.
- А как же эльфов прострел? - недоуменно спросил Фритарик.
- Что?
Фритарик в нескольких фразах обрисовал суть медицинских воззрений своего народа. Веккос снисходительно улыбнулся.
- Друг мой, ни Гален, ни Цельс, ни Асклепиад ни словом не обмолвились об эльфовом простреле. Так что я не могу всерьез...
- Значит, никудышный ты лекарь! - рявкнул Фритарик.
- Вот как! - процедил оскорбленный грек. - Кто тут из нас врач?
- Прекратите ругаться, не то мне хуже станет, - взмолился Пэдуэй. Что я должен принимать?
- Завари эти травы и пей по чашке каждые три часа. Превосходная смесь: легкое слабительное для вывода излишков черной желчи, буде таковые образуются...
- Где слабительное? Веккос указал, и тонкая рука Пэдуэя немедленно выхватила растение.
- Я хотел бы держать его отдельно, если не возражаешь. Веккос успокоил больного, велел не вставать с постели и удалился. Невитта и Германн ушли вместе с ним.
- Тоже мне врач, - ворчал Фритарик, - слыхом не слыхивал об эльфовом простреле!
- Кликни Джулию, - приказал Пэдуэй. Явилась служанка и с порога запричитала:
- О, милостивый хозяин, какая беда стряслась с тобой? Я сейчас же позову отца Нарциссия...
- Не смей! - Мартин оторвал веточку слабительного средства и протянул ее девушке. - Прокипяти хорошенько и дай мне чашечку отвара. А этот веник, - он протянул ей охапку зелени, - куда-нибудь выброси, только чтоб медик не заметил, На следующее утро голова почти не болела, но Пэдуэй чувствовал себя слабым и разбитым. Он спал до одиннадцати, пока его не разбудили Джулия и преисполненный достоинства мужчина в мантии поверх длинной белой тоги с узкими рукавами. По тонзуре посетителя Пэдуэй догадался: перед ним отец Нарциссий.
- Сын мой, - начал священник, - с горечью вижу, что Диавол напустил на тебя своих приспешников. Сия добродетельная дева обратилась ко мне за духовной поддержкой... Мартин вовремя вспомнил мудрое правило - избегай неприятностей с Церковью! - и лишь простонал.
- Я не видел тебя в храме ангела Гавриила, - продолжил отец Нарциссий. - Надеюсь, ты один из нас?
- Американская паства, - пробормотал Пэдуэй. Священник слегка опешил, но виду не подал.
- Ведаю, что к тебе приходил Веккос. Воистину бессильны эти несчастные кровопускатели перед лицом Господа нашего, на коего и следует уповать. Вознесем же молитву... Молитву Пэдуэй выдержал. Затем Джулия внесла в комнату какую-то чашу.
- Не тревожься, - молвил священник. - Это средство исцелит от любой болезни: прах с гробницы святого Нерея, смешанный с водой.
Мартин решил, что в предлагаемом составе нет ничего смертельно опасного, и выпил. Едва он сделал последний глоток, как отец Нарциссий спросил его будто невзначай:
- Ты не из Падуи, сын мой?
В дверь просунул голову Фритарик:
- Явился так называемый врач...
- Пусть подождет минутку, - попросил Пэдуэй. Боже, как он устал! Премного благодарен, святой отец. Рад был нашей встрече.
Священник удалился, проронив что-то укоризненное о слепоте тех, кто возлагает надежды на врачевание плоти.
В дверях возник Веккос. Его глаза гневно сверкали.
- Я не виноват, - заверил Пэдуэй. - Это Джулия!.. - Мы, медики, всю жизнь проводим в напряженных научных исследованиях - и вынуждены потом тягаться с самозванными чудотворцами!.. Ну, как сегодня чувствует себя мой пациент?
Пока он осматривал Мартина, пришел Томасус-сириец. Нервно расхаживая по комнате, банкир дождался ухода врача и наконец сказал:
- Проведал о твоей болезни - и вот я тут, Лекарства и молитвы - все это очень хорошо, но нельзя пренебрегать ничем. Мой коллега Эбенезер-еврей знает великолепного мага-целителя. Иекония из Неаполя, может, слышал? Большинство этих кудесников - чистой воды мошенники, я не верю им ни на грош. Но Иекония...
- Не надо, - простонал Пэдуэй. - Я быстро поправлюсь, только оставьте меня в покое...
- Я привел его с собой, Мартинус. Будь, пожалуйста, благоразумен, он тебе не повредит. Нельзя же допустить, чтобы ты умер с такими долгами... Хотя это, разумеется, не главное. Я лично питаю к тебе самые искренние...
Все происходящее казалось Пэдуэю кошмаром. Чем больше он протестовал, тем усерднее к нему вели знахарей.