С САМЫМИ БЛАГОРОДНЫМИ
ПОКОЙНИКАМИ В РИМЕ!
Гарантируем отправление любого
религиозного обряда.
Особые цены для еретиков.
За небольшую доплату
обеспечивается скорбная музыка.
Похоронное бюро Джона-египтянина
(близ Виминала)
ГЛАВА 6
В кабинет Пэдуэя без стука ввалился Юниан, начальник отдела строительства компании "Римский телеграф".
- Работа... - Он судорожно перевел дыхание и начал снова: - Работа над третьей башней неаполитанской линии остановлена сегодня утром подразделением солдат римского гарнизона. Я спросил, какого черта они вмешиваются, а они ответили: "По приказу!" Что будем делать, о великолепнейший босс?
Итак, готы возражают? .. Надо выходить на высшие армейские чины. Пэдуэй скривился при мысли о необходимости вновь лезть в политику.
- Ладно, пойду к Лиудерису.
Начальник римского гарнизона, крупный осанистый гот с кустистыми белыми бакенбардами, говорил по латыни довольно прилично, однако время от времени поднимал голубые глаза к потолку и беззвучно шевелил губами, будто молился; на самом деле он склонял и спрягал глаголы, стараясь избежать ошибок.
- Мой дорогой Мартинус, идет война! А ты возводишь эти... э-э, таинственные башни, не спрашивая у нас разрешения. Некоторые из поддерживающих тебя патрициев... э-э, известны своими прогреческими настроениями. Что нам прикажешь думать? Скажи спасибо, что мы тебя еще не арестовали.
- Я надеюсь, мои башни пригодятся армии для передачи сведений военного характера, - указал Пэдуэй.
Лиудерис пожал плечами.
- Я простой солдат и выполняю свой долг. Мне не разобраться в этих... э-э, устройствах. Возможно, ты и прав. Но я не могу взять на себя такую... э-э, ответственность.
- Значит, ты не отменишь свой приказ?
- Нет. Тебе надо обратиться за разрешением к королю.
- Но у меня нет времени ехать сейчас в Равенну...
- Решай сам, дорогой Мартинус. Я выполняю свой долг. Пэдуэй сменил тактику.
- Какой трезвый ум! Какая осмотрительность! Будь я королем, не пожелал бы себе лучшего солдата!
- Льстец! - На лице гота расплылась довольная улыбка. - Мне искренне жаль, что я не могу удовлетворить твою просьбу.
- Каковы военные новости? Лиудерис помрачнел.
- Безрадостные... Впрочем, лучше помолчать. Я уверен, что ты человек гораздо более опасный, чем кажешься.
- Можешь смело мне доверять. Все мои симпатии на стороне готов.
- Вот как? - с сомнением произнес Лиудерис. Он задумался в поисках доказательств. - Какой ты веры? Пэдуэй ждал этого вопроса.
- Я - конгрегационалист. У меня на родине так называется арианство.
- Ну, тогда, наверно, все в порядке, Новостей немного, а те, что есть, - дурные. Велизарию противостоит лишь горстка войск под командованием Эвермета, зятя короля. А наш славный король...
Начальник гарнизона вздохнул и вновь пожал плечами.
- Превосходнейший Лиудерис, может, ты все же отменишь свой приказ? А я немедленно напишу Теодохаду.
- Нет, добрейший Мартинус, не имею права. Сперва получи разрешение. И, если хочешь дела, отправляйся к королю сам. Так, помимо собственной воли, Пэдуэю пришлось оседлать смирную кобылу и направиться через Аппенины к Адриатике. Фритарик сперва был от похода в восторге - так хотелось ему снова сесть на коня. Однако очень скоро его настроение изменилось.
- Хозяин, - ворчал он, - я человек простой, необразованный. Но в лошадях толк знаю. Я всегда говорил, что хорошая лошадь - лучшее вложение денег. Если сейчас вдруг выскочат разбойники, наши старые клячи нас не спасут. 0, я не страшусь смерти и тем более разбойников. Но сдохнуть подобно шелудивому псу в какой-нибудь безымянной могиле - что за позорный конец для благородного вандала! В моем прекрасном имении в Африке...
- Я не держу конюшен, - раздраженно сказал Пэдуэй - и смягчился, поймав обиженный взгляд Фритарика. - Ничем, старина, когда-нибудь мы позволим себе добрых лошадей. Пока же у меня такое чувство, будто я сижу на муравейнике.
Они достигли Равенны на исходе четвертого дня. Косые лучи заходящего солнца пробивались сквозь туманную дымку и высвечивали золотые купола. Подал голос церковный колокол, и лягушки в лагунах умолкли; потом вновь принялись заунывно квакать. Таким Мартину и запомнился этот город у дамбы: перезвон колоколов, кваканье лягушек и пронзительная, безжалостная песнь москитов.
Главный церемониймейстер, казалось, просто родился с медоточивой улыбкой.
- Добрейший, все аудиенции у нашего короля расписаны на три недели вперед.
Три недели! За это время механизмы сломаются, а работники разбегутся. Менандрус, натура щедрая, особенно с чужими-то деньгами, доведет газету до банкротства. Тупик! .. Пэдуэй, после конного похода согнутый, словно старый паралитик, тяжело вздохнул и повернулся, чтобы уйти.
Вельможа, который сразу потерял половину гонора, воскликнул в искреннем изумлении:
- Как, разве у тебя нет денег?!
Конечно, устало подумал Мартин, кто принимает отказ всерьез?..
- Каковы же твои расценки?
Церемониймейстер принялся торжественно загибать пальцы.
- Ну, за двадцать солидов я предоставлю тебе аудиенцию завтра. За двухдневное ожидание я обычно беру десять солидов; но это будет воскресенье, поэтому могу предложить аудиенцию в понедельник за семь с половиной. На неделю вперед - два солида. Две недели...
Пэдуэй прервал монолог, предложив взятку в пять солидов за аудиенцию в понедельник. На том и порешили, когда Мартин добавил еще бутылочку бренди,
- И не забудь подарок королю! - напутствовал церемониймейстер.
Теодохад, сын Таразмунда, король готов, Главнокомандующий войсками Италии, Иллирии и Южной Галлии, наследный принц клана Амаль, герцог Тосканский, Благороднейший Патриций и т. д. и т.п., болезненно тощий и ростом с Пэдуэя, поглаживал короткую седую бородку. Он зыркнул на посетителя водянистыми глазками и проблеял тонким дребезжащим голоском: