- Гм-м, любопытно. В самом деле?
- Не знаю. Некоторым тяжело дышится из-за собачьей шерсти. Попробуй,
- И все же, думаю, это заклятье, Я перепробовал уйму средств: от лечебных снадобий до зуба святого Игнатия. Без толку! - Он чуть замялся. Не сочти за обиду, дружище... Кем ты был у себя в стране?
Пэдуэй стал лихорадочно соображать, ища выход из тупиковой ситуации, и вдруг вспомнил о принадлежащих ему нескольких акрах земли в Иллинойсе.
- Земледельцем, - довольно уверенно заявил он.
- Здорово! - взревел гот, так хлопнув Пэдуэя по плечу, что Мартин едва не упал. - Я - добрая душа, но не люблю, понимаешь, знаться с людьми много ниже или выше меня по положению, ха-хаха! .. Невитта. Невитта, сын Гуммунда. Будешь проходить по Фламиниевой дороге - заглядывай. Мои земли в восьми милях отсюда к северу.
- Спасибо. Меня зовут Мартин Пэдуэй. Где здесь можно снять приличную комнату?
- Если бы я не собирался сорить деньгами, то выбрал бы место ниже по реке. У Виминала полно постоялых дворов. А хочешь, помогу? Мне спешить некуда. - Гот пронзительно свистнул и заорал:
- Hermann, hiri her!
Германн, одетый в точности как его хозяин, поднялся с мостовой и затрусил навстречу, ведя на поводу двух лошадей. При каждом шаге широкие кожаные штанины бились друг о друга, издавая громкое "хлоп-хлоп".
- Как, говоришь, твое имя? - спросил Невитта, когда они уже целеустремленно шли по улице.
- Мартин Пэдуэй. Попросту - Мартинус.
Пэдуэй не хотел злоупотреблять покладистым нравом Невитты, но ему отчаянно нужна была информация. Поэтому, для приличия немного выждав, он поинтересовался:
- Ты не подскажешь, к кому в Риме можно обратиться в случае нужды ну, там, врач, законник...
- Конечно, подскажу! Делами чужеземцев занимается Валерий Муммий, его контора подле базилики Эмилия. Что касается лекаря, то лучше моего приятеля Лео Ваккаса никого не сыскать. Он грек, однако парень неплохой, Хотя лично я считаю, что мощи арианского святого ничуть не хуже, чем самые мудреные травы и настои.
- Вполне вероятно, - согласился Пэдуэй, записывая имена и адреса. - А банкира посоветуешь?
- Ростовщика? Предпочитаю не иметь с ними дела - кому охота забираться в долги? Но если уж припекло, ступай к Томасусу-сирийцу, рядом с Эмилиевым мостом. Только гляди в оба!
- Он нечестен?
- Томасус? Конечно, честен! Просто с ним нельзя зевать, вот и все. Эй, похоже, подходящее место. Невитта забарабанил в дверь. На пороге появился грязный нечесаный человек.
Комната здесь действительно сдавалась - плохо освещенная, смрадная... как везде в Риме. За нее просили семь сестерций.
- Предложи половину, - театральным шепотом произнес Невитта.
Пэдуэй так и сделал. После долгих и скучных торгов сошлись на пяти. Невитта крепко сжал руку Пэдуэя в своей огромной красной ручище.
- Не забудь, Мартинус, как-нибудь приходи. Я всегда рад послушать человека, который говорит на латыни еще хуже меня, хаха-ха!
Он и Германн сели на лошадей и исчезли в конце улицы.
Пэдуэю было жаль с ними расставаться. Но у Невитты свои дела... Мартин проводил новых знакомых взглядом и вошел в мрачный пахучий дом.
ГЛАВА 2
Пэдуэй проснулся рано. Во рту был неприятный привкус, в животе постоянно бурчало, словно играл оркестр кузнечиков. Возможно, все из-за ужина - не то чтобы плохого, но, безусловно, непривычного, в основном состоявшего из тушеного мяса с луком. Хозяин копоны, должно быть, немало удивлялся, почему этот странный посетитель то и дело елозит руками по столу - Пэдуэй машинально искал отсутствующие нож и вилку.
Ночь он провел плохо - непривычно спать на постели, состоящей лишь из набитого соломой матраца; да и тот обошелся ему в лишний сестерций. Ужасный зуд поутру заставил Мартина задрать майку. Ну разумеется, красная сыпь недвусмысленно показала, что ночь он провел в конечном счете не один.
Пэдуэй встал и умылся с мылом, купленным накануне вечером, - тогда он приятно удивился, что мыло уже вошло в обиход. Оно сильно смахивало на сгнивший тыквенный пирог, а внутри было мягкое и липкое из-за неполного гашения соды. Руки и лицо Мартина горели, будто он натер их мелкой шкуркой.
Затем Пэдуэй предпринял попытку побриться с помощью оливкового масла и лучшей бритвы, которую могло произвести шестое столетие. Процесс оказался таким болезненным, что Мартин задумался: а может, пусть природа берет свое?
Вот так переплет! И денег от силы на неделю... Знай он, что провалится в прошлое, непременно подготовился бы: захватил с собой энциклопедию, книги по металлургии, математике, медицине и так далее. И обязательно оружие с комплектом боеприпасов.
Но у Пэдуэя не было ни оружия, ни энциклопедии. У него вообще ничего не было - только то, что носит современный человек в карманах. Ну и голова на плечах. На нее вся надежда.
Необходимо найти такой способ использовать свои знания, который обеспечил бы ему приличную жизнь и при этом не доставил неприятностей. Нельзя, к примеру, просто взяться за постройку автомобиля - потребуется двести лет, чтобы произвести необходимые детали, а потом еще столько же, чтобы собрать их в единое целое. Не говоря уж о горючем.
Утро выдалось теплым, и Пэдуэй решил оставить жилетку и шляпу в комнате. Но потом бросил взгляд на дверь с примитивным замком, из которого торчал бронзовый ключ - достаточно большой, чтобы вручать его от имени городских властей заезжим знаменитостям. Мартин не сомневался, что при желании мог бы открыть этот замок лезвием ножа. Пришлось одежду брать с собой.
Завтракать он отправился в уже знакомую копону, украшенную огромной вывеской: "ВЕСТИ РЕЛИГИОЗНЫЕ СПОРЫ ЗАПРЕЩАЕТСЯ", и, перекусив, спросил у хозяина, как найти Томасуса-сирийца.
- Ступай по Длинной улице до арки Константина, потом по Новой улице до базилики Юлиана, потом поверни направо на Тосканскую...
Пэдуэй заставил хозяина повторить дважды и все равно потратил на поиски почти целое утро. Проходя мимо Ульпиевой библиотеки, он с трудом подавил в себе желание послать все к черту. Мартин любил библиотеки, обожал читать старинные манускрипты и вовсе не жаждал встречи со странным банкиром, в странной обстановке, по странному поводу... Более того, предстоящее дело нагоняло на него ужас. Но таков уж был Мартин Пэдуэй: его решимость проявлялась именно в момент наибольшего испуга. И он мрачно, целеустремленно зашагал дальше.
Томасус-сириец занимал убогий двухэтажный домик. Негр у двери очевидно, раб - провел Пэдуэя в некое подобие гостиной. Вскоре появился и сам хозяин - лысый толстячок с катарактой на левом глазу. Банкир подобрал полы своей изрядно потрепанной тоги, сел и молвил:
- Ну-с, молодой человек?
- Я... - Пэдуэй сглотнул и торопливо выпалил: - Меня интересует ссуда.
- Большая?
- Точно пока не знаю. Я хотел бы начать новое дело и должен сперва прощупать рынок: цены, спрос и все остальное.
- Ты хочешь начать новое дело? В Риме? Гм-м-м... - Томасус потер ладони. - Что можешь дать в залог?
- Ничего.
- Ничего?
- Я предлагаю тебе рискнуть,
- Но... но любезный, неужели ты никого в городе не знаешь?
- Знаю только одного фермера-гота - Невитту, сына Гуммунда. Он меня сюда и послал.
- А, Невитта... Да, я с ним знаком. Он готов за тебя поручиться?