- Конечно, сумасшедший, - ухмыляясь, ответил Пэдуэй. - Причем давно. А ты не знал?
Его старый дом на Длинной улице жил как никогда полной жизнью, несмотря на частичное перебазирование во Флоренцию. Во-первых, там располагалась римская штаб-квартира Телеграфной компании. Во-вторых, Пэдуэй установил еще один печатный станок. А теперь занял и пустовавший ранее подвал, превратив его в химическую лабораторию, Выяснить, в какой пропорции надо смешивать компоненты, чтобы получить хороший порох, можно было лишь опытным путем.
Именем короля Пэдуэй распорядился отлить из меди пушку, Мастерская, получившая заказ, встала на дыбы - они никогда не видели подобного устройства и не представляют, как его изготовить. Да и, помилуй Бог, что толку в этой трубе? Что это будет - цветочный горшок?
В конце концов с адскими усилиями отливку сделать удалось. Первый вариант внешне выглядел вполне сносно, пока Мартин не осмотрел внимательно дульный срез; металл был ноздреватый и пористый. Пушка взорвалась бы при первом же выстреле.
Беда была в том, что ее отливали дулом вниз. Решение нашлось отливать дулом вверх, увеличить длину на лишний фут, а потом бракованный металл отрезать.
Попытки получить порох ни к чему не привели. Смесь ингредиентов давала вещество, которое охотно горело, однако упорно не желало взрываться. Пэдуэй перепробовал всевозможные пропорции, менял способы перемешивания - безрезультатно. Он добивался лишь бодрого шипения, довольно красивого желтого пламени и смрадных клубов дыма. Самодельные шутихи тоже не срабатывали, Они делали "пшшшик!" И упорно отказывались делать "бу-ум!"
Возможно, надо сильнее спрессовывать и брать сразу большие количества? .. Эксперименты продолжались все время, пока не была готова вторая отливка.
Утром следующего дня Пэдуэй, Фритарик и несколько помощников-добровольцев установили пушку на некоем подобии лафета в пустынном местечке близ Виминала. В тридцати футах от орудия помощники насыпали песчаный холм-мишень.
Пэдуэй набил несколько фунтов пороха в ствол, закатил следом чугунное ядро и приготовил запал.
- Фритарик, дай мне свечу, - произнес он низким голосом. - Все отойдите подальше и ложитесь. Ты тоже, Фритарик.
- Никогда! - возмущенно воскликнул вандал. - Бросить хозяина в час опасности? Лучше смерть!
- Ладно, если хочешь оказаться разорванным на куски, дело твое, Ну, поехали.
Пэдуэй поджег запал.
Порох затрещал и задымился.
Раздалось негромкое "бум", ядро выскочило из жерла, прокатилось немного по земле и замерло.
А новенькую блестящую пушку убрали в дом Пэдуэя - с глаз долой, в подвал.
Ранней весной в Рим приехал Урия. Он объяснил, что оставил академию в руках подчиненных, а сам теперь займется организацией римской милиции еще одна идея Мартина. Но вид у него был несчастный и виноватый, словно у побитой собаки, и Пэдуэй заподозрил, что истинная причина визита не в этом.
Отвечая на наводящие вопросы, Урия наконец выпалил;
- Превосходнейший Мартинус, заклинаю, дай мне какое-нибудь другое назначение, Не могу я больше оставаться в Равенне!
Пэдуэй обнял гота за плечи.
- Не тушуйся, старина, выкладывай, что у тебя на душе. Ведь беспокоит что-то? Может, я помогу.
Урия опустил глаза.
- Ну... э-э... Послушай, какие у вас с Матасунтой отношения?
- Я так и думал. Ты с ней встречаешься, да?
- Да. И если ты меня куда-нибудь не уберешь, буду продолжать. Это выше моих сил. Вы помолвлены?
- В свое время я об этом мечтал. - Пэдуэй напустил на себя вид человека, идущего на великую жертву. - Но, друг мой, я не буду мешать вашему счастью. Уверен, ты гораздо лучше подходишь ей. Бремя государственных забот не позволит мне стать хорошим мужем. Так что если хочешь просить ее руки, действуй смело. Благословляю.
- Ты серьезно? - Урия вскочил и, широко улыбаясь, возбужденно зашагал по комнате. - Я... не знаю, как тебя благодарить... с твоей стороны это... я навек твой друг...
- Пустяки, рад был помочь. Только не тяни, решай все поскорее.
- Но... как надо просить руки?
- Напиши Матасунте письмо.
- Не получится. Я не умею красиво изъясняться. В жизни не писал любовных писем.
- Хорошо, я и тут тебе помогу. Начнем прямо сейчас. - Пэдуэй достал письменные принадлежности. - Знаешь, - произнес он задумчиво, - нам надо сказать принцессе, какие у нее глаза.
- А какие? Глаза как глаза.
- Конечно. Но в таких деликатных обстоятельствах их принято сравнивать со звездами и разными другими вещами.
Урия погрузился в размышления.
- Ее глаза похожи цветом на ледник, который я видел в Альпах.
- Нет, не годится. Выходит, они холодны как лед,
- А еще они напоминают сверкающее лезвие меча.
- Тоже не пойдет. Как насчет северных морей?
- Гм-м-м... Здорово, Мартинус! Серые, как северные моря.
Урия писал медленно и коряво, с большим усердием. Когда письмо близилось к концу, Пэдуэй схватил свою шляпу и решительно двинулся к двери.
- Эй, - окликнул Урия, - куда ты так спешишь?
Мартин ухмыльнулся.
- Хочу повидать друзей - семью Анциев. Милейшие люди! Я тебя непременно с ними познакомлю. Только попозже, когда ты будешь счастливо женат.
От текущих дел Пэдуэя оторвал Юниан, вбежавший в комнату с текстом только что полученного телеграфного сообщения.
"Ночью из-под стражи исчез Виттигис. Задержать не
удалось.
Атурпад, начальник охраны."
С минуту Пэдуэй тупо пялился на бумагу. Потом вскочил и заорал: