За окнами кабинета нехотя настала короткая летняя ночь. Всё ненадолго погрузилось в чернильную тьму, до тех пор, пока не заявил свои права на полнеба краснолицый, печальный Зоран.
Шеф ещё раз бросил взгляд на звёзды и нехотя направился к своему креслу. На столе его ждала внушительная стопка бумаг и кожаных папок.
Полностью скрыть масштабы неудачи в Огненном урочище не удалось. По стране ползли смутные слухи. О провале Лесного похода и о гибели Румо шептались все кому не лень, вплоть до торговок на рынках; но что особенно плохо, кое-какие детали операции стали известны президенту: постарался Скряга - министр финансов. Сначала урезал на три четверти финансирование операции, потом с этих крох урвал шесть процентов, а когда пронюхал про большие потери, через свои газеты и телеканал начал стучать на Шефа и Гридо, слякоть, тараканья немочь! Он многое под себя подмял за последнее время и уже года два как подбирался к министерству безопасности. Теперь, похоже, подобрался... Паук уже дважды отложил плановые личные аудиенции Шефа, а по поводу лесного похода бросил вскользь - "об этом поговорим позже... отдельно."
Трюк с телами "литерных" заключённых и "партизан" сработал, но этого оказалось мало. Уж больно велики потери у гвардии и егерей. В частях, принимавших участие в операции, зрело недовольство, подогреваемое задержкой не только полевых надбавок, но даже жалования.
Однако главная опасность исходила от Скряги. Он всё юлил, суетился, гадил исподтишка, не решаясь впрямую выступить против него. Он предпочитал всё делать чужими руками и немало в этом преуспел - позиции Шефа в правящей элите, ещё месяц назад казавшиеся незыблемыми, пошатнулись. Пожалуй, он сейчас был в опале. Понятно было, что попытка уничтожения активного крыла сопротивления с треском провалилась, и перед правящей элитой теперь стояли две задачи: как сообщить о произошедшем народу и кто виноват в провале. С первой решили просто: Миру и стране было обьявлено о "великой" победе, и в доказательство по телевидению была показана домашняя заготовка Гридо и Мартагу, она пришлась как нельзя кстати. С виноватыми, или хотя бы с козлами отпущения, дело обстояло посложней. Паук ещё не определился, кто будет отвечать. C одной стороны, инициатор и руководитель операции налицо; с другой стороны, уже заявлено о победе, и тут же наказывают обоих генералов, её одержавших... Это будет полный конфуз, да и со Скрягой не всё так просто: во-первых, он смеет перечить словам президента; во-вторых, это не его епархия, а он туда лезет с ногами. Зачем? В-третьих, в подготовке и проведении операции участвовал генштаб, а он не спешит топить своего заклятого "друга" Упыря. Почему? В-четвёртых, Скряга добивался урезания финансирования операции, и она провалилась, и вообще наш финансовый гений приобрёл слишком много влияния; а не затевает ли он чего?
Пока Паук думал, все участники этой истории чувствовали себя как на раскалённой сковородке и грызлись друг с дружкой, а ему это было только на руку.
Чтобы подготовиться к весьма опасному разговору с Пауком и хоть как-то снять нервное напряжение, Шеф работал над отчётами прошедшей операции денно и нощно. Аналитическое управление министерства не покладая рук снабжало его всевозможными материалами, хоть как-то касавшимися событий в Аркане, Медвежьих горах и Огненном урочище.
Помимо способности анализировать и трудолюбия, подогретого страхом Упырь обладал поистине звериным чутьём. Он чувствовал опасность задолго до того, как она начинала материализовываться.
Шеф понимал: необходимая ему информация затерялась где-то в бесчисленных отчётах, аналитических записках и докладах. Надо было только её найти в бумажных чертогах... Тогда он поймёт, кто и, самое главное, как смог подготовить из почти гарантированного триумфа ловушку, а пока её ещё нет, надо работать, работать!
Шеф углубился в заинтересовавший его отчёт, озаглавленный "Описание ручного пулемёта неизвестной конструкции, обнаруженного в вездеходе N 78111, каковой мятежники использовали для бегства из г. Аркан."
Так, "...каковой представляет собой конструкцию с быстрозаменяемым тяжёлым стволом калибра 9 мм и откидным трубчатым прикладом." Так..."питание осуществляется посредством дискового магазина оригинальной конструкции ёмкостью в сто семьдесят семь патронов" - Однако! "...ствол тяжёлого типа длиной двести пятьдесят четыре миллиметра выполнен в едином блоке с перфорированным кожухом воздушного охлаждения, пламягасителем и мушкой, заменяется при длительном ведении огня, без каких-либо дополнительных приспособлений. Тренированный пулемётчик может заменить ствол в полной темноте на ощупь..." Ничего себе?! "... благодаря более длинному стволу стандартная пуля калибра 9 мм имеет значительно большую начальную скорость и способна на дистанции ста метров пробить лёгкий бронежилет."
Где-то эту штуку он уже видел... Где? Так, что там дальше. "За стандартным секторным прицелом имеется планка, позволяющая установить оптический прицел. На срезе дульного тормоза имеется резьба, на каковую навинчивается стандартный глушитель. Конструкция патронника позволяет использовать помимо дискового магазина стандартный, коробчатый, на тридцать патронов, и уменьшенный - на десять. Все вышеназванные особенности конструкции, также как и откидные сошки, позволяют использовать данный образец в качестве бесшумной снайперской винтовки..."
"Вот, значит как эти акции исполнялись... А мы-то головы ломали! Откуда пистолетные пули ? Как исполнитель с объектом сблизился? Где гильзы? А им сближаться и не надо было!"
Шефа томили смутные предчуствия: "Где-то я это уже видел. Где? Вспомнил. Ну-ка! Всё правильно. Четыре года назад Управлению вооружений была представлена инициативная разработка - образец 890. Очень похожая на этот пулемёт, но ещё очень сырая, нужно было её доводить до ума, однако смешной по тем временам суммы для завершения работ не нашлось. Хотя специалисты из Управления вооружений и из его ведомства были очень заинтересованы. Тогда Скряга сделал всё возможное, чтобы зарубить программу восемьсот девяностого на корню..."
А его старые знакомые из сопротивления не пожадничали.
Что ж! Очень неплохо. Очень. Хоть мелкий, но всё-таки факт против нашего финансового гения.
Шеф чувствовал, что до разгадки остаётся шаг, может, два. Ему нужно было только немного времени, совсем немного, всего несколько часов...
В тот момент, когда он приказал подготовить архивную справку по результатам испытаний образца 890 четырёхлетней давности, противно и требовательно зазвонил ядовито-жёлтый телефон. У него не было этого времени... Он с ужасом смотрел на требовательно мигающую лампочку сбоку аппарата. Тело покрылось липким потом, а внутри всё оборвалось и стало холодно.
Упырь дрожащей, непослушной рукой взял трубку.
- Да... Слушаю...
- Всё не спишь, трудишься... следы, небось, заметаешь, тараканья немочь? - Паук говорил без злобы, в голосе даже сквозила лёгкая ирония.
- Никак нет. Готовлю отчёт о проведенной операции.
- Ну и как успехи?
- Всё почти готово, работы осталось на полтора часа.
- Неужели? Молодец... И что, виновные установлены?
- Д..д..дда... Я всегда находил виновных и изменников, предававших ваше высокопревосходительство.
- Значит, говоришь, полтора часа? Ну тогда через два жду у себя... Нужно, знаешь ли, одну проблему решить. Так - мелочь... Скряга тоже будет. И он, небось, отчёт заканчивает...
В голосе Паука чувствовалась не только ирония. Он по-прежнему ещё не определил, кто ответчик.
Так. Это ещё не конец! Время ещё есть, Скряга позвонил Хозяину первым, но и у него ничего ещё не готово! Значит, шансы ещё есть! Есть!
Он с удивлением посмотрел на ядовито-жёлтую трубку - из неё доносились гудки. "Что же я так и буду её держать, будто змею?" - растерянно подумал Шеф, бросил трубку на рычаг и судорожно начал озираться по сторонам. Он уже было ухватился за следующую папку, как зазвонил другой телефон.
- Да. Слушаю.
- Ваше высокопревосходительство, по сто семнадцатому коду просит о срочной аудиенции старший лейтенант Нолту.
- По сто семнадцатому? Ну ладно, пускай подходит.
- Он уже здесь.
- Как? Уже?! Хорошо, проси.
Это было неожиданно, не вовремя, очень не вовремя, однако чутьё подсказывало Упырю - этого наглеца Нолту надо принять. Обязательно... Дверь распахнулась; сначала чётким, уставным движением вошёл адъютант - вышколенный и подтянутый, а следом за ним в кабинет, печатая строевой шаг, будто на параде, ворвался Нолту. Ни разу не сбившись, он подошёл к столу, молодецки щёлкнул каблуками, в стремительном кивке резко опустил гладко выбритый подбородок, а потом поднял, как положено по уставу, и замер, отбросив локти чуть назад...
Шеф смотрел на него, удивлённый и растерянный. Таким оболтуса Нолту он никогда не видел - сапоги огнём горят, парадный мундир украшали золотой аксельбант и наградная колодка: орден, три медали и три нашивки за ранения. Лейтенант Нолту при полном параде... Льды на полюсе растаяли, земная твердь разверзлась, хотя почему? Паук его вызвал на расправу. Его! Кто бы мог подумать о таком ещё пару месяцев назад... А если подумал - в подвал... Сам бы в допросной шкуру с ублюдка сдирал!
- Ваше высокопревосходительство! Согласно иструкции номер 00121 счёл своим долгом воспользоваться кодом сто семнадцать и имею честь представить лично вам эти документы!
Нолту аккуратно положил ему на край стола тощую папку с двумя десятками листов.
Этого Нолту в аналитическом управлении терпели за светлую голову, но постоянно на чём свет стоит, драили за небрежную, совершенно не военную внешность и чересчур вольные манеры. Заставить его надеть вместо штатского костюма форму, тем более парадную, было очень непросто, а тут сам облачился. А как шёл! Значит, что-то важное в этой тощей папке, едва ли он в такое время решился бы побеспокоить его, да ещё в такой момент - в аналитическом людишки сидят умные и очень даже сведущие - это тебе не мясники из подвала.
- Послушайте, Нолту, я очень занят, к тому же меня срочно вызывает для доклада президент... - Шеф многозначительно взметнул брови в сторону парадного портрета у себя над головой. - А вы тут со своей папкой. Можно подумать, что заговор раскрыли! - назидательно, с лёгкой иронией, но в тоже время покровительственно, почти дружески выговаривая, обратился к лейтенанту Шеф.
- Виноват, ваше высокопревосходительство, но именно об этом я и счёл своим долгом вас проинформировать.
Он стоял по стойке смирно, но не напрягаясь, как опытный службист, спокойно, твёрдо смотрел ему в глаза. Шеф вдруг почувствовал какой-то едва заметный внутренний толчок. Сейчас должно что-то произойти. Что-то очень важное. Он почувствовал, как вдруг высохли губы...
- И кто же главарь?
- Полагаю, за всем этим стоит министр финансов.
Изумленный, Шеф несколько секунд неподвижно смотрел на тощую, непрезентабальную папку - не в таких ему приносили доклады о заговорах и восстаниях - потом открыл её непослушными пальцами и начал читать бумаги. Это была ведомость задержки жалования по армиям и дивизиям. Просто ведомость, военным задерживали жалование уже третий год подряд, что же в этом такого? Он растерянно читал, не понимая скрытого смысла:
"Двести первая дивизия - пять месяцев, двести четвёртая - шесть месяцев, сто восемьдесят девятая - семь..." - как семь? Но она же в двадцати километрах от столицы... Но ведь Скряга доложил Пауку, что задолженность не больше двух-трёх месяцев! Стоп! Скряга доложил... Так, что там дальше? Семьсот первая, шестисотая - пять месяцев, шестьсот пятидесятая - шесть месяцев, четыреста сорок четвёртая - семь... Так, так, так... Сколько всего дивизий? Восемьдесят пять! А остальные действительно по два-три месяца... Вот, значит, как. Постой, а армии... Как? Восемьдесят пятая, восемьдесят первая, но это же... Шестьдесят седьмая! Святой Нано! Но это же действительно заговор. Господи... Всемогущий и всевеликий! Я спасён... Спасён...
Он осел и медленно откинулся на спинку своего кресла - этот Нолту очень вовремя появился.
- Послушайте, а когда вы всё поняли?