— Да, — смущённо ответила она.
— И по жениху, полагаю? — будто вскользь спросил он, внимательно наблюдая за выражением её лица.
— И по нему тоже. — Она даже не переменилась в лице.
— Однако, я слышал, Вы собираетесь замуж.
— Зачем Вы так? Она ведь хорошая девушка! — укоризненно шепнула на ухо мужу баронесса Гвуиллит. В ответ тот лишь пожал плечами.
— Быть может, — слабо улыбнулась Жанна. — Если будет угодно Богу.
— Мы приехали, чтобы пригласить Вас на свадьбу моей дочери.
— Примите мои поздравления. Когда состоится торжество?
— На Иванов день. Мы надеемся Вас увидеть.
Графиня расплылась в улыбке. Такое говорят всем, но всё равно приятно.
После обеда Мелисса улучила минутку, чтобы поговорить с подругой наедине.
— Вы действительно рады за меня? — спросила княгиня Гратхалдт.
— А Вы?
— Моё мнение об этом гадком англичанишке не изменилось. Он по-прежнему глуп и пьёт столько эля, что порой мне кажется, что его живот разорвётся, — злорадно усмехнулась Мелисса.
— Он Вам противен? — Жанна с сочувствием посмотрела на неё.
— Так, что и словами не описать. Мерзкий вонючий тюфяк! Надеюсь, он умрёт раньше, чем наградит меня ребёнком.
— Вы не хотите иметь детей? — удивилась графиня.
— Хочу, только не от него. Если б Вы его видели, Вы меня поняли.
Она отошла от стены, в задумчивости скользнув взглядом по обстановке комнаты.
— Это серьёзно? — спросила княгиня.
— Что серьёзно? — не поняла Жанна.
— Ваш траур. Когда была у Вас, Вы не носили его. Значит, он не по отцу и мачехе.
— А по кому же?
— По мужу, — небрежно бросила Мелисса.
Жанна вздрогнула, княгине даже показалось, что та даже отшатнулась от неё:
— Нет!
— Но Вы так превозносили его, так хвалили… — У неё не хватило сил сказать: "любили".
— Я ошибалась. Он мерзкий, гадкий человек, не напоминайте мне о нём! — Она отвернулась и разрыдалась.
"И почему этого не случилось раньше? — мелькнуло в голове у Мелиссы. — Тогда, может быть, мне не пришлось выходить за эту бесчувственную бочку". Собственные мысли ужаснули её — подруга страдает, а она радостно потирает руки оттого, что та отступилась от графа Норинстана. Это отвратительно, такого она от себя не ожидала: ревновать даже мёртвому и радоваться (кто знает?) его смерти как способу разрушить нежеланный брак.
— А ребёнок? Вы же носите его ребёнка. Вы его тоже не любите?
— Люблю, — вздохнула графиня и провела рукой по животу. — Очень люблю. Порой только о нём и думаю.
— Странно, Вы его любите, а мужа нет. Разве так бывает?
— Бывает, — всхлипнула Жанна. — Ребёнок — это одно, а Роланд…
Плечи её затряслись. Вспомнился муж, почудился его голос.
— Ну, Жанна, утрите слёзы! — Княгиня сочувственно коснулась её плеча. — Он этого не стоил, я всегда Вам говорила…
— Нет, нет, не говорите мне о нём! — всхлипывая, взмолилась графиня. — Пожалейте меня, прошу Вас! Видите, — она сделала над собой усилие и утёрла слёзы, — я уже не плачу.
— Хорошо, о нём больше ни слова. Но Ваше положение так деликатно…
— Брак был тайным, он даже не сказал матери.
— Я не об этом, а о ребёнке. Вы не задумывались о том, что сделает с ним баннерет? Он будет не в восторге и, скорее всего, поспешит избавиться от младенца.
— Нет! — закричала Жанна, крепко обхватив руками живот. — Я ему не позволю! Это мой ребёнок, моё любимое дитя…
— Подумайте об этом, пока есть время, — посоветовала Мелисса.
— Я распоряжусь о ночлеге. Вы ведь заночуете в Уорше? — с деланной весёлостью спросила графиня.
— Да, конечно.
— Прекрасно! Я скоро вернусь.
Она поспешно вышла из комнаты. Да, получилось невежливо, но, честно говоря, Жанна давно искала более-менее приличный повод для того, чтобы уйти и прервать этот мучительный разговор.
Бросившись на постель, графиня разрыдалась, повторяя: "За что, за что, Ро?". Её отрезвило воспоминание о предательстве мужа. Вытерев слёзы, Жанна, помолилась за упокой его души. Теперь можно было снова выйти к Гвуиллитам: совесть уже не грызла её, не скреблась по сердцу, как кошка по дереву.
* * *
Оливер осторожно вёл под уздцы коня раненного господина. Графа Норинстана по-прежнему мучили боли в боку и в груди, так что дорога давалась ему нелегко. Но он был жив — а это самое главное.
— Хватит, Оливер, у тебя ноги не железные! — сказал Роланд, забрав у оруженосца поводья. — Я прекрасно обойдусь без твоей помощи. Или ты считаешь, что из-за какой-то царапины Роланд Норинстан вдруг превратился в беспомощного ребёнка?