Двое молодцов выволокли Вилекина и прислонили к дереву. Он, покачиваясь, выпрямился и, заметив графа, наскоро оправил одежду; с него стекали холодные капли (Вилекина только что окатили водой, чтобы привести в чувства). Багровые полосы пересекали его лицо, плечи и шею; под глазом красовался пунцовеющий синяк. Словом, допрос шёл по всем правилам, о чём свидетельствовал поигрывавший кнутом ухмыляющийся солдат с закатанными до локтей рукавами. По желанию господ он в любую минуту готов был продолжить на время прерванную процедуру дознания.
— Ну, будешь говорить? — устало спросил граф. — Советую хорошенько подумать перед тем, как открыть рот.
— Отвечай, мразь! — Артур ткнул Вилекина кнутовищем в живот.
Мнимый крестьянин стоял, понурив голову. Его слегка покачивало.
— Повторяю, какого дьявола ты тут очутился, шелудивый пёс?
— Милостивые благородные сеньоры, — с лживым подобострастием в который раз начал объяснять Вилекин, — я бедный крестьянин, которого нужда привела к Вам. Не откажите же мне в корке хлеба и охапке соломы! Деревню мою сожгли валлийцы, ограбили и всех перебили, только я, недостойный раб Божий, спасся, ибо Пресвятая Дева надоумила меня отправиться в лес за дровами.
— Так ты рубил деревья своего сеньора?
— Был грех, но я заплачу.
— К делу это не относится. Какого чёрта ты здесь делаешь?
— Вот, хочу, валлийцам отомстить. Я ведь их выследил.
— Ты знаешь, где они засели? — недоверчиво переспросил граф.
— Знаю. Они там, в леску, притаились. Забрались туда, где и звери-то редко бродят. Трудно туда добраться, но я смогу провести.
— Похоже, он не врёт, — наклонившись к Леменору, шёпотом сказал граф Вулвергемптонский. — Нужно воспользоваться случаем и застать их врасплох.
— Не нравится мне это, милорд! — покачал головой баннерет. — Больно этому виллану повезло с умом и удачей. Да не могу я поверить, чтобы валлийцы, напав на деревню, оставили кого-то в живых. Да и на какую деревню они напали? Тут жилья-то почти нет. А, если б напали, разведчики бы донесли.
— Необязательно. Если работа выполнена чисто, о таких вещах узнаёт лишь хозяин земли. А что до везения… В жизни и не такое случается.
— Милорд, он слишком складно говорит! Здесь какая-то ловушка. Следует взяться за этого виллана и вытрясти из него всю правду.
— Пожалуй, Вы правы, — подумав, согласился Осней. — Я приму необходимые меры предосторожности. Сделаем вид, будто поверили ему, и посмотрим, куда он нас приведёт. Да, и не слишком переусердствуйте с ним, баннерет.
— Ступай, тебя покормят. — Граф с усмешкой посмотрел на Вилекина; тот невольно опустил глаза.
Граф Вулвергемптонский бросил через плечо:
— Приведите его в порядок.
Тем временем, валлийцы начинали нервничать: время шло, а англичане всё не появлялись.
— Куда же они запропастились? — Гвайн нервно мерил шагами просеку. — Может, человек Роу не сумел их убедить, а, может, просто не доехал до лагеря. Святой Давил, пора бы им появиться!
— Ох, и плут же Роу! — усмехнулся его брат Айдрис. — Так долго водил за нос английского лиса!
— А вдруг он нас предаст, Айд? — Это мысль раньше как-то не приходила валлийцу в голову. — Кто поручится, что он действительно за свободу Кимру?
— А куда ему деваться? Его оттуда выгнали, обратной дороги нет.
— Вдруг не выгнали? Я был пьян, а Роу не дурак, от него можно всего ожидать…
— Он не станет предавать родню. И он валлиец.
— Но он тебя ненавидит, Айд, он сам сказал мне!
— Из-за этого щенка? Но он же был сайсом.
— Роу говорил, что выпустит тебе кишки. Видно, этот мальчонка был ему дорог.
— Он остынет и забудет. Он за нас и не предаст. Выдал же он де Борна… А ты, что, сказал, что я тут буду? — нахмурился валлиец.
— Нет.
— Тогда чего бояться? С тобой у него счетов нет. Ладно, хватит болтать! — Айрис бросил взгляд на своих людей. — Кажется, хрустят ветки под копытами лошадей. Едут!
— Приготовиться! — крикнул Гвайн. — Сидеть тихо и до времени не высовываться. И про ветку не забудьте, будь она неладна!
Вилекин осторожно вёл королевский отряд по лесу, стараясь не возбуждать излишних подозрений. Подъехав к нужному месту, он остановился, словно припоминая, куда же дальше идти. С соседнего дерева упало несколько листьев; солдаты невольно подняли головы — и Вилекин, свистнув, поспешил затеряться в чаще.
Валлийцам и их союзникам удалось загнать противника в овраг, при этом многие англичане лишились коней: как и предполагал граф Норинстан, они сломали ноги. Люди, придавленные лошадьми, стали лёгкой добычей для врагов. Со всех сторон смертоносным дождём сыпались стрелы; казалось, всё вокруг грозило англичанам смертью.
Валлийцы торжествовали и, решив, что победа не ускользнёт из их рук, совершили непоправимую ошибку: спустились в овраг. Узнав, что силы противника не так многочисленны, как они полагали, англичане воспрянули духом и сомкнули ряды вокруг командующего, выставив навстречу нападавшим копья. А потом перешли в наступление.
Айдрис и Гвайн, как могли, оборонялись, ожидая помощи от графа Норинстана. Но помощь не пришла. Гвайн был зарублен, его раненый брат бежал, но был пойман. То, что осталось от его тела, было отдано на корм воронью.
* * *
Всё утро Жанна не находила себе места и молилась дольше обычного. С ней творилось что-то непонятное; какое-то неясное предчувствие не давало ей покоя. После смерти Каролины она всё чаще замыкалась в себе и чего-то ждала.
В очередной раз выглянув во двор, Жанна увидела всадника. Она бросилась вниз и, дрожа от волнения, стала ждать. Это гонец, и он привёз ей какое-то важное известие: недаром же его конь в мыле.
Гонец вошёл и остановился в нескольких шагах от баронессы, избегая встречаться с ней взглядом.
— Кто Вы? Что Вам велено передать? — Жанна в нетерпении заламывала пальцы. — Плохие известия?
Сердце её бешено колотилось и, казалось, готово было выпрыгнуть из груди.
— К сожалению, сеньора. — Гонец печально склонил голову.
— Продолжайте! — Всё внутри у неё похолодело.
— Мне очень жаль, но Ваш отец, барон Джеральд Уоршел…
— Что с моим отцом? — почти кричала баронесса. — Говорите же, не молчите!
— Ваш отец, барон Джеральд Уоршел из Уорша, убит.