В подъезд вошла соседка Агафья Сидоровна, которую за сплетни и злой язык прозвали
Коброй. Особенно не любила она детей, говорила, что они «кругом пакостят», и всячески
старалась им досадить.
Ребята знали, что она идет в семнадцатую квартиру, «на цветной телевизор», как она
говорила. Увидев их, Кобра оживилась.
— Сейчас начнется, — пробормотал Гоша, хватая ранец за уцелевшую лямку.
— Ага! — пронзительно завопила соседка. — Кучами в подъездах собираются!
Пройти людям не дают! Курют, бумажки жгут! И когда это кончится? — Ее маленькая го-
ловка на длинной шее завертелась из стороны в сторону.
И тут же деловитым тоном спросила:
— Ну-ка, что там спрятали? Несите сюда, показывайте. Видя, что ребята и не думают к
ней подходить, опять перешла на крик:
— Завтра же пойду в милицию, пусть наводят порядок! Терпения моего больше кету...
Гоша и Синицын были рады удрать на улицу, но Агафья Сидоровна, стоя в дверях,
подбоченилась и, видимо, зарядила надолго. Пытаться проскочить мимо нее нечего было
и думать: она умела ловко и очень больно дернуть за ухо.
И тут Макара осенила счастливая мысль.
— Агафья Сидоровна! — умильно проговорил он. — У нас скоро турнир кавээн будет,
так мы хотим в качестве почетного участника вас пригласить.
— Кто это — мы? — насторожилась Кобра.
— Мы, пионеры четвертых классов.
— А чего мне там делать, на турнике вашем? — с любопытством спросила Агафья
Сидоровна.
— Не на турнике, а на турнире, — поправил Синицын. — Это соревнование такое: кто
больше всех знает.
— А-а! — протянула она, смягчившись. — Дело хорошее. Кто же вас надоумил-то,
чертенят? Я ведь действительно много чего знаю...
— Вот-вот! — подхватил с невинным видом Синицын, чинно проходя мимо нее и
держа за руку Гошу. — Потому и говорят, что вы все и про всех знаете.
Маленькие глазки пытливо уставились на Макара и вдруг вспыхнули яростью.
— Ах ты, сморчок! — вскипела Кобра. — Значит, я, по-твоему, сплетница, да?!
Растопырив руки, она кинулась на Синицына, но было поздно. Опасная зона была
позади, и ребята бросились бежать. Через минуту они были в безопасности. Агафья Си-
доровна стояла у подъезда, в бессилии потрясая руками.
— Куда же ты спрятал человечка? — спросил Гоша, отдышавшись. — Я тоже хочу
научиться такому фокусу.
— Никакой это не фокус! — возразил Синицын. — Волшебство одно, понимаешь?
— Жмешься, значит? — обиделся Шурубура. — Ладно, попросишь и ты у меня чего-
нибудь! Мне отец обещал фонарик круглый достать, на сто метров бьет, даже посмотреть
тебе не дам.
— Это потому, что ты жадный, — упрекнул его Синицын. — А фонариков таких я
могу десять достать.
— Ха-ха-ха... — начал было издевательским тоном Гоша, но поперхнулся. Синицын
уже протягивал ему новый сверкающий фонарик.
Гоша вытаращил глаза:
— Тот самый, круглый... на три батарейки! — Он схватил его и начал осматривать со
всех сторон. Нажал кнопку — и ослепительный сноп света ударил в темноту двора.
— Мечта! — сказал Гоша восторженным голосом.
— Бери насовсем, — разрешил Макар.