— У кого есть ручка и бумага? — спросил он.
Нашли ручку, нашлась и бумага. Макар долго что-то на ней высчитывал.
— Четыреста шестьдесят пять разделить на пять, — он усиленно морщил лоб. —
Разделить на пять... Пятью пять — двадцать пять! Тьфу, зачем мне двадцать пять?
Наконец число как будто разделилось, но верно ли это? Эх, был бы задачник, недолго
бы заглянуть и в ответ...
— Что так долго? — недоумевала Даша. — Раньше ты всегда решал быстро...
— Раньше, раньше! — отмахнулся Макар. — Не мешай! Здесь с миллионами дело
иметь приходится.
Она притихла. Макар, тяжело вздохнув, подытожил:
— Получилось сто девяносто три.
— Сто девяносто три часа! — воскликнул маленький космонавт. — Столько нам
осталось лететь еще до нашей планеты. Больше недели.
— Как долго! — вздохнула Даша. — А что мы будем делать все это время?
— Лучше всего лечь спать, — сказал Тик-Так. — Космонавты всегда так делают в
дальнем полете...
— Столько спать?! — ужаснулся Гоша.
— Я дам вам таблетки спокойного сна. Пойдемте.
Он показал ребятам, как превратить кресла в кровати. Потом Тик-Так достал
специальный прибор со множеством делений — наверное, их было не меньше тысячи.
— Ну-ка, поставьте кто-нибудь стрелку звонка на деление сто девяносто три.
Затем он дал им по маленькой сладкой таблетке и пожелал спокойного сна.
Уже засыпая, Макар подумал: «А правильно ли я решил задачу? Сто девяносто три...
Надо было решить еще раз. Нина Борисовна всегда говорила: семь раз отмерь... Ну,
ничего, все равно за это двойку не поставят. Прилетим, а потом разберемся...» И он
широко зевнул.
ЦВЕТОК ДОЛГОЛЕТИЯ
Пронзительный звон разнесся по космическому кораблю. Первым вскочил Гоша
Шурубура.
— Подъем! Подъем! — заорал он, словно в пионерлагере, где побывал минувшим
летом и где ему очень понравилось. Он тут же стащил одеяло с Синицына. Тот, не успев
продрать глаза, ухватился за край ускользающего одеяла:
— Ну, чего... А ну, не трогай!
Даша сразу вскочила и полетела к иллюминатору. Едва она распахнула темные
шторки, как в каюту хлынул ярко-красный свет.
— Ах, горим! — вскрикнула она испуганно.
— Слышишь, горим! — Шурубура снова сорвал с Макара одеяло и полетел к потолку,
не рассчитав рывка. — Пожар, пожар!
Но тут проснулся Тик-Так. Лицо его раскраснелось ого сна, голубые глаза сверкали, но
были печально-неподвижны. Он по-прежнему ничего не видел.
— Я слышал крики «пожар»? — удивленно спросил он. — Или это мне приснилось?
— Да, снаружи что-то горит, невозможно смотреть в иллюминатор, — всхлипнула
Даша.
— Наденьте черные очки. Что вы теперь видите?
— Солнце... — в один голос начали Макар и Даша, — но почему оно такое яркое?
Даже в очках глазам больно.
— Одно солнце? — тревожно спросил Тик-Так.
— Нет... пять.
— Но ведь у нас должно быть три солнца! — с отчаянием воскликнул Тик-Так. —