Впрочем, минуют века и еще найдется немало великих шутников, выдумщиков и мечтателей. Спасибо им, за этот ненавязчивый обман, за наивную детскую сказку в справедливость любви, которая чужда высшей целесообразности. Иначе, жить стало бы, просто, скучно.
* * *
Русалья неделя была прямо перед купальским праздником. Девицы-красавицы браслетики снимали, рукава длинные распускали, словно в птичек превращалисьлебедушек. То ль в птичек, а может и в русалочек.
В эти ночи завивали дивам веночки, да и откуп, одежку русалкам дарили. А веночек-то завивали, чтобы хлопцы приветили, да и заклятие это брачное, в веночке красный любовный цветок - мольба к Лели да Ладе суженного найти. Вешали им в русалочью неделю нитки, пряжу, полотенца, рубашки на ветви "плачущие", согнутые к самой водице. Оттого берегиням речным хвост рыбий и пригождался - одежу умыкнуть. С хвостом плавать веселее.
Берегинями, как пояснял отроку Ругивладу некогда волхв Велемудр, русалок звали еще и потому, что помогали к берегу добраться. А берег-то берегом и называется потому, что спасались на нем из воды.
А коль найдется суженный - там и до свадебки недалече, не оскудет на детишек род вятичей. Больно росу любили русалки, где пробежит, пролетит одна такая - там и урожай поболе. А где плодородие, там и свадебка, и достаток, да и семейство сытое.
Не одни девицы могли помощь от русалок сыскать, парни о том тоже не забывали. Трудное это дело для парней было. Дружина собиралась русальная, ночевали вне дома, говорить не могли, ни словечка. Зато неделю целую если в какой дом придут и вокруг больного или немощного хоровод с прыжками учинят, тот и будет здоров силой русалочьей. Да еще если веночек себе на голову, в знак уважения к русалочке, надеть не забудут.
Но девушек русалочки больше любили. Какая девица нечаянно помрет до свадьбы, той на всю русальную неделю могли и жизнь во плоти человеческой вернуть, правда побаивались таких оживших девиц вятичи да словене. И после русальной седьмицы ритуальные похороны таким "русалкам" снова устраивали, дабы не смущали народ. Чучело их жгли или в воду бросали, впрочем, у словен на Ильмене - так, у ругов арконских - эдак, да и в других местах славянских по-разному.
... Работы по обороне городища шли своим чередом. Однако в тот день, в самое начало недели русальной, словен долго не мог найти Ольгу. Только кинув верные руны, он, наконец, прояснил вопрос. Знаки показали, "молодость идет за жалостью к старым". Когда ж черный волхв разложил руны пирамидой, пытаясь проникнуть в завтрашний день. Ответ не предвещал ничего утешительного. Священные символы предостерегали владельца! Многие из них оказались перевернуты.
- Доброе утро! Я так соскучился по тебе! Не примешь ли Ярилин знак. Посмотри, как он полноцветен, как душист! - начал Ругивлад, чуть помедлив.
Он вообще медлил достаточно и злоупотреблял благоволением Доли, так что "чуть" не считается. Странная слабость в ногах и ватные руки, словен слышал собственный голос как бы издалека.
- Сомнительно, чтобы это было на самом деле, - ответила она, не принимая венок, - К тому же, сегодня последняя встреча! И я рада...
- Почему?
Оглянулся, но, в то же время, примечая, как непокорный локон прядью струится по ее виску. Лес был пуст, и даже колдунья, доселе утешавшая "внученьку", куда-то пропала.
- Скоро узнаешь!
- А сейчас никак нельзя?! - настаивал он.
- Чудной ты? У иных героев столь сильна мечтательность, что порою притуплен слух и заиндевелое сердце. Они не видят сослепу даже того, что происходит в двух. Отец выдает меня замуж, по законам вятичей дочь не может перечить родителю.
Земля исчезла из-под ног. Он очнулся в пустоте, легкие жадно хватили воздух.
- И кто ж избранник? - спросил Ругивлад, задохнувшись глотком, сдерживая проснувшуюся боль и ярость.
Вот, только венок оказался смят и уничтожен, еще мгновение назад радуя глаз.
А на кого сердиться, как не на себя?
- Можно подумать, что последние дни ты проспал, как медведь в берлоге! Что тебе его имя?
- Я был слишком занят приготовлениями к войне, а она не за горами, чтобы вникать в подобные мелочи.
- Ах, вот как!? Тогда...
- Ну, что тогда?
- Ничего... - она поднялась, чтобы уйти.
- Подожди! - он схватил ее за руку, - Я не все сказал! Мне нет дела до того, кто твой жених, но лучше бы ему поберечься.
- Не понимаю!
-Ты все прекрасно понимаешь! Я, конечно, не так ловок по части женщин, и, наверное, чудаковат.
- Скорей уж нелюдим, будто филин...
- Я не умею строить глазки и ластиться, когда это необходимо. Вероятно, зря, и следовало бы поучиться обольщению. У Ругивлада хватит гордости уничтожить всякого, кто посмел бы встать на пути, и ты это заешь. Глупо наступать на одни грабли дважды... Было бы время, я разобрался в своих чувствах - продолжал он, - Но раз такого времени нет, я постараюсь его выиграть... Короче, он будет убит, а за ним любой другой, а дальше следующий, скольких бы ты не подставила. Вспомни слуг Бермяты на дороге! Тут я придумаю что-нибудь поизящнее и позрелищней, твой папаша будет доволен! Я все сказал.
- Тебе бы колодезной водой обливаться - холодный душ немало помогает! А то мы очень грозные...! И почему ты, чужеземец, вбил в голову, что я тебе принадлежу?!! Иди и разбирайся... Ты мне без-раз-ли-чен. Пусти! Пусти руку! - гневно потребовала Ольга.
Oх, и не ко времени заиграла кровь гордых вятичей!
-Ну, нет! Другого случая объясниться не будет!
В этом он был прав, сам того не подозревая.
- Отпусти! Ищи себя, ищи кого угодно. Жить - это значит желать, а как желать то, чего не знаешь. Трус!
-Я знал, этим кончится. Тихо ты, разъяренная кошка! Девчонка! Что ты видела в жизни? Что ты знаешь о ней? Человек не для того создан, чтобы вот так просто пройти от рождения к смерти! Неужели ты хочешь быть, как твои подруги? Ах, да, они уже все брюхатые ходят. Родят. Воспитают. Однажды вечерком их мужик напьется, да и побьет женушку. Она в слезы. Но против воли рода не попрешь. Стерпится - слюбится. Любовь зла - полюбишь и козла. Вырастит сыночка - уже толстая, руки красные, глаза слезятся. Вот стрелы пролетели - и, ага! Мужика убили. И прямая ей дороженька за ним. И так каждый раз, каждое поколение. А дите-то, дите! Ну, выросло. О нем уже все наперед известно. Девчонка - играет в куколки, потом хороводики, затем целуется на сеновале, играют свадебку... Пацан - бегает с палкой, потом уже с луком, затем в ночное... Первый поцелуй, свадебка, детишки, надо семью кормить... Пошел к дружкам - выпили. Заявился домой, жена в слезы, но сапоги снимает, и ложится подле него, и жалеет, и плачется в плечо. Судьбина их такая, горькая. Но боги тут ни при чем - это волхвы сочиняют! А я так не могу, и такого я не желаю! Может, нам удастся вырваться из этого круга? Должен ведь его хоть кто-то разорвать!
- Не тебе, чужеземец, сомневаться в мудрости Рода. Как ты вообще смеешь кого-то судить? Молодые затем и рождаются, чтобы заботиться о старых. Старые умирают - уступив дорогу молодым. Ты, как жалкий торгаш, боишься прогадать! Я ведаю, может, и меньше твоего, но могу сказать точно, что не будет тебе покоя никогда! Вечным странником, вечным чужаком скитаться тебе до самой смерти, если та пожалеет и явится к тебе, отягощенному ведами, но избавленному от чувства любви. Прощай! - выпалила Ольга.
От неожиданности Ругивлад ослабил хватку. Озадаченный, он разжал пальцы, словно выпустил из рук синюю птицу Удачи. Ольга вырвалась и бросилась в лес, роняя на травы тут и там похожие на росу прозрачные соленые капельки. Они скользили по листьям и, падая, с печальным звоном разбивались о землю...
Еще вчера он мог упивался ее близким присутствием, ловя дыхание и малейший жест, произнося на все лады милое имя! Еще вчера, кабы маленько решимости, он сумел бы передать ей тот восторг, то необъяснимое всесильное чувство, что сродни блаженной беспомощности!? Сколько раз был случай поделиться с девушкой тем, как боготворил и безмерно возносил ее в грезах и мечтах!? И как он понял, что беззащитен пред Ольгой! Но осознание этого напротив, еще сильнее, привораживало Ругивлада.
- Все кончено!
- Лопух, - ласково произнес Баюн, который по старой привычке подслушивать, весь этот разговор провел, свернувшись в клубок на крыше ведьминского дома.
Женские слезы выведут любого из равновесия.
- Бросаться в омут - так с головой, грубиян! Живо за ней! - рявкнул зверь.
Ругивлад, спохватившись, кинулся было вслед, но тут отрывисто и грозно прозвучал сигнал сбора, нарушив первозданную тишину вятических лесов.
* * *
Совет, на который пригласили и Ругивлада, проходил в празднично убранных палатах жупана. С десяток вождей и старейшин толпилось здесь, ожидая Владуха. Прибыл даже Родомысл - вождь из Дедославля, и по такому случаю, говорили, сам Буревид оставил Радогощ*.
(* Радогощ - на его роль претендуют два городища - это либо Погар на реке Судость (притоке Десны) к западу от Трубчевска и к северу от Новгорода Северского, либо это собственно Радогошь на реке Нерусса к северу от Севска и к западу от Крома)
Враг стоял у ворот в страну вятичей, по Дону уж пылали городища, а озверелые от крови печенеги насиловали женщин и резали скот.