– Смеагорл! – в отчаянии Фродо решил прибегнуть к последнему аргументу. – Сокровище рассердится. Я возьму сокровище и скажу: «Пусть он проглотит кость и подавиться». Тогда ты никогда больше не попробуешь рыбы. Иди сюда! Сокровище ждет.
Раздалось громкое шипенье, и Горлум на четвереньках выполз из темноты, как пес, которого хозяин подозвал к ноге. Однако рыба была у него во рту, другая зажата в кулаке. Он подполз к Фродо вплотную и обнюхал его; большие бледные глаза заблестели. Потом он вынул изо рта рыбу и встал.
– Сславный хозяин! – прошипел он. – Славный хозяин вернулся к бедному Смеагорлу. Добрый Смеагорл пришел. А теперь пойдем, пойдем быстро, да! Под деревьями, пока ликов нет. Да, да, пойдем!
– Да, пойдем, – отвечал Фродо, – но не сейчас. Я пойду с тобой, как обещал. Я обещаю снова. Но не сейчас. Ты еще в опасности, я спасу тебя, но ты должен мне довериться.
– Довериться хозяину? – с сомнением переспросил Горлум. – Почему? Почему не уйти сейчас? А где другой, злой, нехороший? Где он?
– Вон там, наверху, – сказал Фродо, указывая на водопад. – Я не пойду без него. Мы должны вернуться к нему, – сердце у него сжалось. То, что он делал сейчас, было очень похоже на обман. Он не боялся, что Фарамир прикажет убить Горлума, но он велит схватить и связать его; и конечно, действия Фродо должны казаться верхом коварства этому жалкому, но тоже очень коварному существу. Бесполезно было доказывать, что Фродо спасает его от неизбежной смерти, и что есть только один способ спасения. Что еще оставалось ему делать? Только сохранять по возможности верность обеим сторонам.
– Идем! – повторил он. – Иначе Сокровище рассердиться. Мы Должны вернуться наверх. Иди первым.
Горлум пополз, держась ближе к краю, подозрительно принюхиваясь. Потом он остановился и поднял голову. – Кто-то здесь есть! – сказал он. – Не хоббиты! – потом вдруг обернулся с зеленым блеском в глазах. – Хозяин, хххозззяин! – прошипел он. – Злой! Он лжет! – и зафырчав, потянулся к Фродо длинными руками с белыми шевелящимися пальцами.
Но позади него уже вырос огромной тенью Анборн и схватил за шиворот. Горлум вывернулся, извиваясь, словно угорь, кусаясь и царапаясь, как кошка. Из тени вынырнули еще двое зеленых воинов. – А ну, тихо! – приказал один из них. – А то мы враз утыкаем тебя стрелами как ежа. Тихо! – Горлум обмяк и начал скулить и плакать. Они связали его и не очень-то церемонились при этом.
– Осторожнее, – попросил Фродо. – Не ему бороться с вами. Не делайте ему больно, если можете, – тогда он будет спокойнее. Смеагорл! Они не обидят тебя. Я пойду с тобой, и тебя никто не обидит, никто, пока я жив. Доверься хозяину.
Горлум повернулся и плюнул на него. Воины подняли пленника, закрыли ему лицо платком и понесли.
Фродо тащился за ними и на душе у него было тяжело. Они прошли сквозь расселину, вниз по лестнице, по переходам в пещеру. Там горело несколько факелов, и спящие уже начали просыпаться. Сэм внимательно посмотрел на тюк, принесенный воинами. – Поймали? – только спросил он.
– Да, – смущенно ответил Фродо, – хотя нет, я не ловил. Он сам пришел, потому что доверял мне. Я не хотел, чтобы его так связывали. Надеюсь, все кончится хорошо, но как бы ни кончилось, мне это дело не нравится.
– Мне тоже, – подтвердил Сэм. – Там, где появляется эта вонючка, ничего хорошего не жди.
Подошел один из воинов, жестом позвал хоббитов за собой, и привел их в знакомый угол пещеры. Там сидел в кресле Фарамир, в нише у него над головой горел светильник. Он кивнул на стулья рядом с собой и распорядился: – Принесите вина для гостей. И приведите пленника.
Принесли вино. А потом Анборн принес Горлума. Он снял с пленника капюшон и поставил его на ноги, а сам встал чуть позади. Горлум щурился, прикрывая злобные глаза тяжелыми веками. Он выглядел очень жалким и мокрым, рыбу все еще сжимал в руке и от него сильно пахло чешуей и сыростью. Жидкие пряди волос прилипли ко лбу, словно мокрые водоросли, а нос настороженно шевелился.
– Ссснять веревку! – сразу захныкал он. – Сснять! Нам больно, да, очень больно, а мы ничего не сделали.
– Ничего? – повторил Фарамир, пристально разглядывая злополучное существо. В его лице не было ни гнева, ни жалости, ни удивления. – Ничего? Ты никогда не делал ничего такого, за что тебя стоило бы связать? Об этом, к счастью, не мне судить. Но сегодня ты пришел туда, куда приходить нельзя под страхом смерти. Рыба из этого озера стоит дорого.
Горлум выронил свою рыбу. – Не хочу ее, – быстро сказал он.
– Дело не в рыбе, – значительно произнес Фарамир. – Смерти заслуживает всякий, кто только подойдет к озеру и поглядит в него. Я пощадил тебя по просьбе Фродо, его ты поблагодаришь потом, а сейчас отвечай: – Кто ты? Откуда? Куда идешь? По какому делу?
– Мы пропали, пропали! – жалобно захныкал Горлум. – Ни имени, ни дела, ни сокровища, ничего! Только пустота! Только голод. Мы голодны, да. Несколько рыбок, гадких, костлявых рыбок, а они говорят – смерть. Такие они мудрые, такие справедливые, да!
– Не тебе судить о нашей мудрости, – оборвал его Фарамир, – а насчет справедливости – посмотрим. Освободите, его, Фродо, – он снял с пояса маленький кинжал и подал хоббиту. Но Горлум, не поняв этого жеста, с визгом повалился на землю.
– Ну, ну, Смеагорл, – успокоил его Фродо, – ты должен мне верить. Я тебя не покину. Отвечай правдиво, если можешь. Тебе это не повредит.
Он перерезал веревки и поднял Горлума на ноги.
– Подойди сюда! – приказал Фарамир. – Смотри мне в глаза! Знаешь ли ты, как называется это место? Был ли ты здесь когда-нибудь?
Горлум медленно поднял голову и нехотя встретился взглядом с Фарамиром. Погасшие, холодные и тусклые глаза несчастного встретились с ясными, твердыми глазами гондорского воина. Наступило короткое молчание. Потом Горлум поник и начал дрожать крупной дрожью. – Мы не знаем и не хотим знать, – жалобно прошептал он. – Никогда здесь не были, никогда не будем.
– В душе у тебя есть закрытые окна и запертые двери, а за ними – темные комнаты, – задумчиво проговорил Фарамир. – Но сейчас, я думаю, ты сказал правду. Это хорошо. Чем ты можешь поклясться, что никогда не вернешься сюда, что никогда ни словом, ни знаком не укажешь сюда путь никому живому?
– Хозяин знает, – сказал Горлум, быстро искоса взглянув на Фродо. – Да, он знает. Мы поклянемся ему, пусть он спасет нас. Мы поклянемся. Им. Да! – он подполз к ногам Фродо. – Спаси нас, добрый хозяин! – проскулил он. – Смеагорл клянется Сокровищем, клянется по-настоящему! Никогда не придет, никогда не скажет, нет, никогда! Нет, нет!
– Этого довольно? – спросил у Фродо Фарамир.
– Да, – ответил Фродо. – Вам придется либо поверить его клятве, либо соблюсти закон. Больше ничего не остается. Но я обещал, что ему не будет вреда, если он пойдет со мной. Я не могу и не хочу нарушать свое обещание.
Фарамир с минуту подумал. – Хорошо, – сказал он. – Я отдаю тебя твоему хозяину, Фродо, сыну Дрого. Пусть он решает, что делать с тобою.
– Но, благородный Фарамир, – возразил Фродо с поклоном, – вы еще не решили, что делать с упомянутым Фродо, а без этого мне трудно что-нибудь решать самому. Ваш суд был отложен до утра, оно уже близко.
– Тогда я вынесу свое решение, – сказал Фарамир. – Что касается вас, Фродо, то насколько это зависит от моей власти, объявляю вас свободным в Гондоре до самых дальних и древних его пределов; но ни вам, никому из ваших спутников не разрешается без зова приходить туда, где мы сейчас находимся. Мое решение будет действительно на один год и один день, а затем отменено, если за это время вы не явитесь в Минас Тирит, чтобы представиться правителю Города. Тогда я буду просить его утвердить мое решение и сделать его пожизненным. Пока же всякий, кого вы возьмете под свое покровительство, будет пользоваться моим покровительством и защитой законов Гондора. Довольны ли вы решением?
Фродо низко поклонился.
– Я доволен, – заявил он, – и прошу вас располагать мною, если я достоин высокой чести служить вам.
– Вы вполне достойны, – кивнул в ответ Фарамир. – Итак, принимаете ли вы это существо – Смеагорла – под свое покровительство?
– Да, я принимаю Смеагорла под свое покровительство.
Сэм только шумно вздохнул; но причиной тому был отнюдь не обмен учтивостями, которыми он, как всякий хоббит, был вполне доволен. Правда, в Хоббитании для подобного случая понадобилось бы куда больше речей и поклонов.
– Теперь о тебе, – обратился Фарамир к Горлуму. Ты приговорен к смерти, но пока ты идешь с Фродо, приговор не вступит в силу. Если же кто-то в Гондоре найдет тебя одного без Фродо, приговор будет немедленно исполнен. И пусть тебя настигнет быстрая смерть, в Гондоре или за его пределами, если ты не будешь служить своему хозяину хорошо! А теперь отвечай мне: куда вы шли? Ты был его проводником. Куда ты его вел?
Горлум молчал.
– Не запирайся, – настаивал Фарамир. – Отвечай, или я отменю свое решение. – Но Горлум продолжал молчать.
– Отвечу за него я, – сказал Фродо. – По моей просьбе он привел меня к Черным Воротам, но они были закрыты.
– В Неназываемую страну открытого пути нет, – заметил Фарамир.
– Тогда мы пошли по дороге на юг, – продолжал Фродо, – потому что, по его словам, есть другой путь, около Минас Итиля... то есть Минас Моргула. Он ведет на перевал, а потом вниз, в... словом дальше.
– А вы знаете, как называется этот перевал? – спросил Фарамир.
– Нет, он не говорил мне.
– Имя этого места – Кирит Унгол! – Тут Горлум громко зашипел и забормотал что-то. – Разве не так? – обратился к нему Фарамир.
– Нет! – крикнул Горлум и вздрогнул, словно что-то укололо его. – Да, мы слышали один раз. Но что нам до названия! Хозяин сказал: он должен войти. А мы должны попытаться найти вход. Других путей нет.
– Нет? – переспросил Фарамир. – А ты откуда знаешь? Ты что, так хорошо изучил Мрачную Страну? – он долго смотрел на Горлума, размышляя, потом сказал: – Уведи его, Анборн. Обращаться мягко, но стереги хорошо. А ты, Смеагорл, не вздумай нырнуть в водопад. У камней на дне зубы такие острые, что как бы тебе не умереть раньше времени. Уходи и забирай свою рыбу.