Он быстро ушел, оставив чужеземцев под бдительными взглядами своих товарищей.
Через некоторое время он вернулся.
-- Следуйте за мной! - сказал он. - Теоден разрешил вам войти; но любое оружие, которое у вас есть, будь это просто посох, вы должны оставить у порога. Стражники его сохранят.
Темные ворота раскрылись. Путешественники цепочкой прошли мимо стражников. Они увидели шурокую дорогу, выложенную большими плитами и ведущую на верх, к широким пролетам каменных ступеней. Много деревянных домов с темными дверями миновали они. Рядом с дорогой в каменном канале тек быстрый ручей с чистой водой, журча и всплескивая. Наконец они пришли на вершину холма. Здесь на зеленой террасе стояла платформа, из подножья которой вытекал ручей: источником его служило каменное изваяние лошадинной головы; под ней находился каменный бассейн, куда устремлялась вначале вода. Наверх вела широкая каменная лестница, на верху ее с обеих сторон были белые, высеченные из камня сидения. Здесь сидели другие стражники, положив на колени обнаженные мечи. Золотые волосы опускались им на плечи; солнце отражалось в больших щитах, ярко горели их длинные кольчуги; они казались выше обычных людей.
-- Двери перед вами, - сказал стражник. - Я должен вернуться к своим обязанностям у ворот. Прощайте! И пусть Повелитель Марки будет милостив к вам.
Он повернулся и быстро двинулся назад по дороге. Остальные поднялись по лестнице к высоким стражникам. Молча стояли они наверху, не произнося ни слова, пока Гэндальф не ступил на мощеную площадку над лестницей. Тут стражники неожиданно приветствовали путников на своем языке.
-- Привет, пришельцы издалека! - сказали они и повернули мечи рукоятями к путникам в знак мира. Зеленые камни сверкнули в солнечном свете. Один из стражников выступил вперед и заговорил на общем языке.
-- Я страж ворот Теодена, - сказал он. - И мое имя Гама. Я должен попросить вас сложить оружие, прежде чем вы войдете.
78
Леголас отдал ему в руки свой нож с серебряной рукоятью, лук и колчан.
-- Берегите их, - сказал он, - потому что они из Золотого Леса и сама Госпожа Галадриэль дала их мне.
Удивление промелькнуло в глазах человека, и он торопливо положил оружие к стене, как бы боясь притронуться к нему.
-- Я обещаю вам, что ни один человек не притронется к нему.
Арагорн стоял в нерешительности.
-- Я не хочу откладывать меч или доверять Андрил другому человеку, - сказал он.
-- Такова воля Теодена, - сказал Гама.
-- Я не уверен, что воля Теодена, сына Тенгела, пусть даже он Повелитель Марки, должна возобладать над волей Арагорна, сына Араторна, потомка Элендила.
-- Это дом Теодена, а не Арагорна, даже если он король Гондора, - сказал Гама, быстро ступая к двери и преграждая путь. Меч в его руке теперь был обращен острием к путникам.
-- Пустой разговор, - сказал Гэндальф. - Требование Теодена беспочвенно, но бесполезно отказываться. У короля есть право требовать повиновения, разумен его приказ или неразумен.
-- Верно, - сказал Арагорн, - и я выполнил бы приказ хозяина дома, будь это даже лесная хижина, если бы речь шла о другом мече, а не об Андриле.
-- Каким бы ни было его название, - сказал Гама, - вы положите его, если не хотите в одиночку стражаться с воинами Эдораса.
-- Не в одиночку! - сказал Гимли, трогая пальцем лезвие своего топора и мрачно глядя на стражника, как будто это было молодое дерево, которое Гимли задумал срубить топором. Не в одиночку!
-- Тише, тише! - сказал Гэндальф. - Мы же друзья. Или должны быть друзьями: если мы поссоримся, единственной наградой нам будет смех Мордора. У меня срочное дело. Вот по крайней мере мой меч, добрый Гама. Береги его. Он называется Гломдринг, и он сделан эльфами давным-давно. Позвольте же мне пройти. Идемте, Арагорн.
Арагорн медленно отстегнул меч и сам приложил его к стене.
-- Здесь я оставлю его, - сказал он, - но советую вам не трогать его и никому не позволять его трогать. В этих эльфийских ножнах лежит Меч, который был Сломан и теперь Сплавлен вновь. Тельчер первым изготовил его в древние времена. Смерть ждет любого человека, кроме потомка Элендила, обнажившего этот меч.
Стражник отступил назад на шаг и с изумлением посмотрел на Арагорна.
-- Кажется, вы прилетели на крыльях песен из забытых дней, - сказал он. - Все будет, как вы говорите, господин.
-- Ну, - сказал Гимли, - в компании Андрила мой топор может остаться здесь без стыда. - И он положил топор на пол. - А теперь ведите нас говорить с вашим хозяином.
Стражник стоял в нерешительности.
-- Ваш посох, - обратился он к Гэндальфу. - Простите меня, но его тоже нужно оставить у двери.
-- Глупость! - сказал Гэндальф. - Предусмотрительность - это одно, а невежливость - это совсем другое. Я стар. Если я не буду опираться на посох при ходьбе, мне придется сидеть
79
здесь и ждать, пока Теоден сам не придет поговрить со мной.
Арагорн засмеялся.
-- У каждого есть что-нибудь слишком дорогое, чтобы доверить это другому. Но неужели вы лишите старика его поддержки?
-- Посох в руке колдуна может быть не просто опорой старости, - сказал Гама. Он с сомнением посмотрел на ясеневый посох, на который опирался Гэндальф. - Но в трудных случаях человек должне полагаться на свой рассудок. Я верю, что вы друзья и люди чести, у вас нет злых целей. Можете войти.
Охранники подняли тяжелый брус на двери и медленно повернули ее внутрь на петлях. Путники вошли. Внутри им показалось темно и тепло после чистого воздуха на холме. Зал был длинным, полным тени и полусвета; могучие столбы поддерживали очень высокий потолок. Тут и там яркие столбы солнечного света падали сквозь расположенные высоко в восточной стене окна. В башенке на крыше, через которую проходила тоненькая струйка дыма, было видно бледно голубое небо. Когда их глаза привыкли, путники увидели, что весь пол вымощен камнями множества цветов; извилистые руны и странные изображения видны были под ногами. Они увидели теперь, что столбы были покрыты богатой резьбой, тускло сверкавшей золотом. Множество шерстянных тканей висело на стенах, а по их широкому пространству двигались герои древних легенд, некоторые потускневшие от возраста. На одну из этих фигур падал солнечный свет - юноша на белом коне. Он дул в большой рог, и его желтые волосы развевались на ветру. Лошадь подняла голову, ее красные ноздри раздувались, как будто она ржала, учуяв воздух битвы. Пенистая вода, зеленая и белая завивалась у ног юноши.
-- Взгляните на Эорла Юного! - сказал Арагорн. - Так он ехал на битву на полях Келебранта с севера.
Четверо товарищей прошли вперед, мимо огня, ярко пылавшего в большом очаге в центре зала. Здесь они остановились. В дальнем конце зала, за очагом, у выходившей на север стены, был помост с тремя ступенями; посредине помоста стоял большой позолоченный трон. На нем сидел человек, настолько согбенный от возраста, что казался гномом; его волосы были белы и густы и большими прядями падали из-под тонкого золотого обруча, надетого на лоб. В центре лба сиял единственный белый бриллиант. Борода, как снег, лежала у него на коленях; но глаза его горели ярким светом, когда он взглянул на незнакомцев. Рядом с троном стояла одетая в белое женщина. У ног короля на ступенях сидел сморщенный человек с бледным мудрым лицом и тяжелыми веками, прикрывающими глаза.
Наступило молчание. Старик на троне не двигался. Наконец Гэндальф заговорил:
-- Привет, Теоден, сын Тенгела! Я вернулся. Потому что надвигается буря, и все друзья должны собраться вместе, иначе их уничтожат поодиночке.
Старик медленно встал, тяжело опираясь на короткий черный посох с рукоятью из белой кости; и теперь путники увидели, что хотя он и согнут, он все еще был выысок, а в юности должен был быть очень высоким и гордым.
-- Приветствую вас, - сказал он, - если вы ждете приветствия. Но по правде говоря, сомнительно, чтобы вас встретили с радостью, мастер Гэндальф. Вы всегда были вестником горя. Беда следует за вами, как вороны. Я не хочу вас обманывать, когда я услышал, что Обгоняющий Тень вернулся без
80
всадника, я обрадовался возвращению коня, но еще больше обрадовался отсутствию всадника; и когда Эомер принес известие о вашей гибели, я не горевал. Но новости из далека редко оказываются правдивыми. Вы пришли снова! И с вами придет еще худшее зло, чем раньше. Почему же я должен приветствовать вас, Гэндальф Ворон Бури! Ответьте мне.
Он снова медленно сел на трон.
-- Вы говорите справедливо, повелитель, - сказал человек, сидящий на ступеньках помоста. - Не прошло и пяти дней, как пришло горькое известие о том, что Теодред, ваш сын, убит за западными болотами - ваша правая рука, Второй Маршал Марки. У меня мало веры в Эомера. Мало людей осталось бы охранять ваши стены, если бы ему было позволено править. А теперь мы получили известие из Гондора, что на востоке зашевелился Враг. И в такой час возвращается этот чужеземец. Почему в самом деле мы должны приветствовать вас, мастер Ворон Бури? Латополл назову я вас - приносящий плохие вести. И я уверен, что вы их принесли...
Он угрюмо засмеялся, поднял на мгновение свои тяжелые веки и взглянул на путников темными глазами.
-- Вы считаетесь мудрецом, мой друг Змеиный Язык, и, несомненно, служите большой поддержкой своему хозяину, мягко ответил Гэндальф. - Но двумя путями может прийти человек со злыми новостями. Он может быть создателем зла, но может также прийти, чтобы оказать помощь в трудную минуту.