Легкое прикосновение к плечу заставило тебя нахмуриться. По черному полю экрана бежали титры, и ты выключил телевизор.
— Да, уже иду. — Но с места не сдвинулся. Снейп сел на диван рядом с тобой.
— Что-то случилось? — Ты покачал головой. Его такой ответ не устроил. — Вы обещали честно отвечать на поставленные вопросы.
Разве? Ты не помнил такого пункта соглашения, ну да бог с ним. Сейчас профессор — единственный человек, с которым ты можешь поделиться хотя бы частью своих сомнений.
— Я не уверена, что смогу стать хорошей матерью. Что если я буду делать все возможное, любить его, стараться, а он все равно не будет со мною счастлив? Смогу ли я стать ему семьей, дать чувство уверенности во мне, защищенности? Что если я слишком молода, глупа или просто не подхожу для этого? Как мне тогда быть?
Снейп задумался.
— А ответа на ваши вопросы не существует. Я вот, например, точно уверен, что совсем для всего этого, как вы изволили выразиться, «не подхожу». Все, что мы с вами можем сделать — это действительно постараться. К чему приведут эти усилия, я, признаться, понятия не имею. Только ничего вообще не получится, если мы не сделаем все возможное и невозможное.
— Что, например? — спросил ты.
Он пожал плечами.
— Мы живем в этом доме, нам сложно, но шага назад мы не делаем. Хотя периодически мне хочется вас проклясть, а вам, соприкоснувшись со мной — пойти и обнять унитаз без веской на то причины.
Ты покачал головой.
— Это сложно объяснить, но меня тошнит не от вас, а от собственного панического страха перед близостью с кем-то.
— Ну так и я в душе проклинаю не конкретную женщину, а собственное неумение уживаться с людьми.
Ты улыбнулся.
— Но мы говорим об этом!
— Говорим, — кивнул Снейп. — Потому что это единственное, что мы сейчас можем сделать, не уничтожая уже достигнутого равновесия. Это чертовски выводит меня из себя. Вот такие бессмысленные разговоры… Мне проще все спланировать, чем двигаться на ощупь. Только так, как я хочу, не получится. А что-то выйти должно.
— Потому что мы стараемся?
Он кивнул.
— Другой причины я не вижу.
Ты успокоился. Вот так странно — взял и почувствовал облегчение. Снейп, который долгие годы пытался уничтожить тебя как личность, теперь дарил уверенность, а значит, вы сделали какой-то невероятный шаг вперед. Ради того единственного, что таких усилий стоило.
— Спасибо за разговор.
— Обращайтесь. Но только по серьезным причинам, иначе я сойду с ума раньше, чем у нас кто-то родится. Пойдемте спать.
Вы пошли. Ты не пытался утопиться в душе и надел первую подвернувшуюся майку, а не самую уродливую, потому что понял: Снейп не будет ничего от тебя требовать, он умеет ценить мелочи и не уничтожит ваше шаткое взаимопонимание. Вы спали под одним покрывалом. Ты больше не нервничал, балансируя на краю кровати, чтобы случайно не столкнуться локтями. Если секс для тебя невозможен, профессор смирится с этим. Ты, главное — придумай, какую важную уступку сделать ему в ответ.
***
Две вполне мирных недели тебя меньше тошнило по утрам. Накупив книг по садоводству и ремонту, ты занимался садом и приводил в порядок дом. Дел было так много, что ты не оставил себе времени на переживания. Бриджит Джефферс приходила помогать. Ты больше не испытывал к ней неприязни, но некоторая настороженность осталась, и однажды, перекрашивая коридор на втором этаже, ты признался, стараясь ее развеять:
— Помните тот вечер, когда я приглашала вас в кафе, а вы не пошли?
— Да. Простите, но я…
Ты улыбнулся.
— Мне неловко в этом признаваться, но я слышала ваш разговор с Северусом в саду и узнала, что я, оказывается, — ревнивая стерва.
Бриджит от изумления даже выронила валик на покрытый пленкой пол.
— Вы ревновали мистера Снейпа ко мне?
Ты кивнул.
— Точно. В общем, я проследила за вами, потом мы с ним поговорили, и все разрешилось. Если захотите еще куда-нибудь сходить, у меня масса свободного времени и есть желание поработать вашей спутницей. К тому же женщина-художник, работы которой вам понравились, дала мне свою визитку. Она сказала, что пригласит вас на новую выставку, если вы ей позвоните.
Бриджит стояла, то бледнея, то краснея как рак.
— Мисс Джонс, вы все не так поняли. Я не думала, что доставляю вам неприятности своим поведением. Вы такая красавица, у меня и в мыслях не было, что вы станете ревновать своего друга ко мне… — Ее просто трясло от ужаса. — Картины были красивые, но обычно я не хожу по таким местам. Если бы родители узнали… В общем, я вряд ли снова пойду на такую выставку.
Ты улыбнулся.
— А мы никому не скажем.
Она все равно паниковала, все отрицала, и ты отстал. Просто сунул визитку в карман ее сумочки и забыл об этом. Снейп был прав: пока эта девушка сама не наберется смелости, силой ее жизнь изменить, конечно, можно, но счастливой это Бриджит не сделает. Пусть и дальше приходит к тебе и помогает красить стены, если ей это действительно нравится. Тем более что вкус у юной миссис Джефферс был. Благодаря тому, что она научила тебя не просто покупать первую приглянувшуюся краску, а сначала представлять, как она будет смотреться, вы с профессором поскандалили лишь однажды, после чего чердак из оранжевого цвета пришлось перекрасить в серебристо-серый.
Некоторые сомнения вызывала у тебя только небольшая комната рядом со спальней. Раньше в ней располагалась библиотека, ты использовал ее для собственного стола и компьютера, но Снейп уже не первый раз говорил о том, что стеллажи лучше перенести в кабинет и, потеснившись, соглашался поставить там второй стол для тебя.
— Зачем? Я вовсе не хочу вам мешать.
— Детская, — хмуро напомнил он, и вы оба на этом слове как-то «зависли».
— Э-э-э… Подождем с ремонтом, пока не узнаем, кто родится?
— Подождем.
Еще один повод для полного согласия. Но нашелся человек, который назвал вас идиотами.
— Саша, вы в своем уме? — Тину ты видел даже слишком часто, потому что любил гулять у пруда рядом с ее домом в то же время, когда она чинно катала в коляске близнецов в сопровождении дородной няни-ирландки. — Ты просто представить не можешь, сколько всего нужно малышу и его будущей маме. Кроватку, коляску, столик для пеленания — все это за один день не выбрать. Мы, конечно, устроим тебе вечеринку для будущих мам. Я помогу составить список подарков, но простынки и погремушки должны подходить к мебели. Ее выбор крайне важен…
После двадцати минут таких разговоров ты начинал тихо сходить с ума и, в конце концов, твердо решил ничего не предпринимать, пока не узнаешь пол малыша. И, конечно, никаких ритуальных плясок и задариваний еще не рожденного ребенка. В этом вы со Снейпом были единодушны. Он был так доволен твоим решением, что не слишком ворчал, когда в воскресенье ты заявил, что умрешь без банки маринованных помидоров, и даже согласился пойти с тобой в магазин и тащить склянки «про запас». Ты отправился одеваться и выяснил, что любимые джинсы стали малы. Перемерил еще десять штук. Шесть из них были забракованы. Осторожно, бочком ты приблизился к зеркалу. Никаких видимых изменений. Живот как живот… Только чертовы штаны не позволяли заблуждаться. Ты вдруг подумал, что в последние недели расслабился. Происходящее стало казаться тебе какой-то новой игрой. Но ведь это жизнь, а не дурацкий сон. Тебе не проснуться…
— Вы идете? — Снейп постучал в дверь.
Ты чувствовал себя совершенно разбитым и, открыв дверь, сообщил:
— Я беременна.