Здесь впервые с самого начала своей службы Джек увидал Чакевилли. Сбейпташка у того на кокарде означала звание полковника, цвет погон свидетельствовал о принадлежности к генеральному штабу.
Джек откозырял по всей форме. Моложавый полковник заулыбался и отдал команду "вельно":
- Ага, вы уже стали капралом, юноша! Мои поздравления! Ну, не стану врать, я знал, знал - старый хитрец наслышан об этом. Малость присматривал за вами, Кейдж, следил за успехами! Ну, признайтесь мне, старику, откровенно: дезертировать все еще собираетесь?
- Никак нет, сэр!
- А почему нет? Вот она, Дионисия, доплюнуть можно!
- Причин много, сэр. Они вам в основном известны. И есть одна, о которой вы, возможно, еще не слыхали. Встретился мне тут один паренек, из разведчиков... Действовал в городке Сбейптаху. Говорит, что и мать, и сестер, и братьев - всех до одного, сэр, - отправили в рудники. Отец покинул кадмус, чтобы вернуться к людям. Так его тут же приговорили к аутодафе и отправили ждать костра в тюрьму. Но отец не смирился - выломал решетки и убил голыми руками двух надзирателей, прежде чем погиб и сам...
- Мои соболезнования, Кейдж, - после краткой паузы сочувственно вымолвил Чаксвилли. - Самые искренние соболезнования. Не хотелось бы внушать вам напрасных надежд, но я распоряжусь по штабу, чтобы занялись поисками вашей семьи, и занялись как следует. Уже завтра мы освободим от тирании несколько дионисийских городов. Возле одного из них как раз есть такие рудники. Если ваша родня там, я позабочусь, чтобы с ней обошлись как следует.
- Благодарю вас, сэр, - ответил Кейдж дрогнувшим голосом.
- Не спешите благодарить. Вы мне приглянулись с первой же нашей встречи, юноша, хотя вовсе и не подозревали об этом. Не перейдете ли ко мне в адъютанты? Если дело пойдет на лад, очень скоро станете унтер-офицером. К тому же не понадобится стрелять по соотечественникам, разве что придется совсем уж туго.
- Благодарю за доверие, сэр. С большой охотой, сэр. Хотя, признаться, в Дионисии есть несколько типчиков, лица которых я бы не прочь рассмотреть повнимательнее сквозь оптический прицел своего карабина...
- Ну-ну, мой мальчик. Я вас понимаю лучше всякого другого, но мы не можем позволить себе такую роскошь, как личные счеты. Каждый уцелевший дионисиец - будущий гражданин великoго Социнуса, не так ли?
- А вы быстро продвинулись по службе, сэр, - рискнул заметить Джек. Когда нас развело в разные стороны, были, если не ошибаюсь, лишь капитаном?
Чаксвилли странно улыбнулся и даже малость покраснел.
- Вы, очевидно, ничего не слыхали о моей женитьбе, капрал? Я подобрал себе в жены вашу старую знакомую - ту самую ведьму, Полли О'Брайен, смазливую сучку, как порою хочется ее величать. И, как вы, наверное, помните, ни тщеславия, ни напора ей не занимать стать. Исхитрилась - при обстоятельствах, о которых лучше и не задумываться, - привлечь к моей скромной персоне внимание фельдмаршала. Старик Хананий Кроутан, не для чужих ушей будь сказано, всегда питал слабость к смазливым мордашкам, и не только лишь к мордашкам... Я действительно продвинулся несколько быстрее положенного, но ничуть этим не тягощусь. Вы меня знаете, Кейдж, я способен на куда как большее, хоть и не кричу об этом на каждом углу.
От смущения Джек залился краской. Хохотнув, Чаксвилли хлопнул Кейджа по плечу:
- Не смущайся, сынок! Я знал что делал, когда женился!
Вторжение началось на рассвете, едва лишь развиднелось.
Невеликая числом по сравнению с силами противника армия Соцйнуса была оснащена по последнему слову военной науки, обладала сказочной мобильностью и практически не зависела от тылов. Суммарная огневая мощь сил вторжения была поистине чудовищной.
План кампании был продуман и разработан стратегами из штабов до последней мелочи. Никаких тактических приемов и скрытных маневров - ставка делалась лишь на демонстрацию подавляющего технического превосходства. Против пятидесяти тысяч дионисийских гвардейцев Социнус выставил ударный корпус в восемь тысяч бойцов - восемь из двадцати, составлявших всю численность армии. И дал войскам королевы достаточно времени, чтобы зарыться в землю на подступах к Сбейптаху.
Чтобы достичь окрестностей фермы Кейджей, колонне потребовалось менее часа. Стоя в открытом люке своего паровика, Джек помертвевшим взглядом наблюдал царящее кругом запустение. Обугленные, частью поваленные рога кадмусов, чудовищные язвы воронок. Похоже, осаждавшие вели здесь минные галереи. И повсюду под снегом - скелеты, скелеты...
От отчего дома остался лишь забеленный снегом покореженный каркас. За ним, как забытые в поле заснеженные стога, стояли покосившиеся амбары, возле одного валялся вдребезги разбитый фургон.
Джек прикрыл глаза, чтобы избавиться от кошмарного зрелища. Увы, он не мог так же просто избавиться от саднящих мыслей. Где ты сейчас, Р'ли, где ты, любимая, что с тобой случилось?
Ровно в полдень развернулась генеральная битва. Главный и сокрушительный удар по силам противника нанесли бронированные "медведжинны" и "гусеницы". Спустя полчаса, строго по расписанию, к гавани Сбейптаху подошел социнианский флот и начал бомбардировку форта. Три десятка аэролетов с новейшими нефтяными двигателями принялись утюжить позиции королевских войск тяжелыми бомбами.
К двум часам пополудни город пал. Остатки разбитой королевской армии, побросав снаряжение, спасались паническим бегством.
Оставив за спиной батальоны жандармерии, ударный корпус возобновил стремительный марш. Заграждения на дорогах попросту обходили кругом, не снижая темпа движения, - стратегия предусматривала прорыв лишь сильно растянутой обороны противника и непрерывное развитие наступления.
Стрела на штабной карте утыкалась в порт Мерримот, куда столица государства была перенесена после пожара в СентДионисе. Ударный корпус катил вперед строго по графику, не беспокоясь о деморализованных остатках разбитых войск противника и толпах перепуганных штатских - ими впоследствии займется жандармерия, - не беспокоясь о тылах и коммуникациях - еще до того, как боезапас выйдет, он будет пополнен молниеносными поставками с воздуха.
Следом за корпусом уже катит вторая волна вторжения - для расширения прорыва и зачистки территории. И для ее действий нужно успеть подготовить место. Марш-марш вперед!
По пути Джек навидался следов планомерной осады кадмусов и наслушался рассказов об ответной жеребякской герилье - беспощадной партизанской войне. Об этом красноречиво свидетельствовали руины сожженных придорожных ферм и уничтоженных минными галереями обиталищ вайиров. Жеребяки держались отчаянно - призвав на помощь драконов, они нанесли людям страшный, невосполнимый урон. Лишь потеряв драконов всех до последнего, отступили. Поговаривали, что отдельные кадмусы все еще продолжают держать осаду...
Сейчас унтер-офицер Кейдж ехал уже в огромном штабном паровике. Работы было невпроворот. Сидя за персональным столом в весьма просторном помещении, Джек в основном принимал и передавал приказы и донесения по дальнофону устройству, способному поддерживать связь на расстоянии до двух тысяч миль. Но случалось бывать и в передрягах - вчера, например, сопровождая полковника к переднему краю, довелось поучаствовать в жестокой рукопашной. Теперь вот снова черед донесениям.
"Тарану", так именовался ударный корпус на штабном языке, все же довелось изведать перебои в снабжении. Грозовой фронт надолго задержал аэролеты на дальних базах, отрезав корпус также и от связи с основными силами по дальнофону.
Вчерашний неожиданно яростный прорыв королевских гвардейцев привел к незапланированному расходу боеприпасов. Понеся ужасающие потери, войска королевы смяли мощные огневые заслоны и даже сумели расчленить на время главные силы корпуса.
Но вот снова развиднелось, засияло солнышко, улегся ветер.
Снабжение сразу же наладилось, королевские подкрепления за час-другой были отброшены с отвоеванных рубежей, и "Таран" вновь устремился вперед. До самого Уитторна корпус практически более не встречал сопротивления. Дионисийцы, как видно, стягивали остатки армий на защиту последнего своего стратегического оплота - порта Мерримот.
В Уитторне объединились в мощный кулак четыре группировки войск вторжения, прорывавшие границу с различных направлений. Пять дней объединенная армия перегруппировывалась и отдыхала, пополняя боекомплекты как поставками с воздуха, так и поступлением подоспевших усиленных "медведжиннами" обозов.
В штабах остальных трех корпусов тоже пришли к выводу, что относительная легкость продвижения до Уитторна может оказаться чревата сильными заслонами и ловушками на подступах к столице.
Тем не менее спустя всего две недели последний оплот пал.
Согласованными ударами с моря, с воздуха и по суше социнианские силы смяли оборону противника. Но город не сдавался - дионисийцы сражались как львы, до последнего вздоха. Казалось, каждый камень в разрушенном городе огрызался огнем.
Когда у защитников кончался порох, они хватались за луки и копья.
Вскоре Джек Кейдж вместе со своим командиром и другими высшими чинами социнианской армии, стоя на макушке холма, наблюдал, как мимо них препровождают к специально сооруженному в центре лагеря шатру плененную королеву. Елизавета Третья, крупная, но изящно сложенная шатенка тридцати пяти лет, с помятой прической и пятнами грязи на холеном породистом лице, продолжала держаться весьма величаво для подобной оказии.
- Думаю, мы без особых трудностей сумеем убедить ее отдать своим подданным приказ прекратить бессмысленное кровопролитие, - заметил Чаксвилли. - Как только ключевые гарнизоны будут заняты нашими войсками, двинемся дальше. Впереди у нас еще немало работы.
При виде королевы Джек машинально обнажил голову - с младых ногтей в него вколотили привычку делать это при одном лишь упоминании высочайшего имени. Смущенно потеребив кожаный шлем в руках, вернул его на место, украдкой огляделся и снова предался лицезрению полыхающих развалин.
День стоял ясный, и солнышко пригревало уже не вовсе по-зимнему. Нежный ветерок сносил клубы дыма к востоку, очищая кругозор - с холма бывший город открывался, как на ладони.
Джек задумался: когда же удастся прознать что-нибудь о судьбе родных? Вроде бы теперь самое время побеспокоить Чаксвилли напоминанием. Прежде, когда у них сутками не случалось и минуты продыху, такая попытка была бы заведомо обречена на провал. Теперь же - другое дело...
Он отчеканил несколько шагов, отделявших от командира.
Замер. И ахнул.
- Что случилось, дружище? - обернулся Чаксвилли. - Что это ты вдруг так побледнел и вылупился, как...
И осекся.
Задохнувшись, Чаксвилли и сам на глазах утратил весь свой лоск и весь социнианскйй загар. И что было сил хлопнул полковничьей шапкой оземь. Бесконечная череда самых страшных проклятий, исторгшихся из его уст, незаметно перешла в слезы, простые человеческие слезы, настоящие ручьи слез - суровый полковник и безжалостный агент рыдал, точно оставленный без десерта младенец:
- Опоздали! Все-таки опоздали! Господи, начать бы на каких-то полвека раньше...