Владимир Козлов
Брестская крепость
За окном автобуса мелькают поля, деревянные домики, коровники и силосные башни.
Классная берет микрофон, стучит по нему, дует.
- Слышите меня, ребята?
- Да!
- Хочу еще раз напомнить наш план на сегодня. Едем, пока не станет темно, останавливаемся в лесу на ночлег, ставим палатки, ужинаем и ложимся. А завтра с утра выезжаем, чтобы часам к двенадцати прибыть в Брест.
- А картошку печь будем? - спрашивает Синицына.
- Да, конечно, и картошку печь, и сало жарить... А вот вы помните, ребята, сколько лет назад была оборона Брестской крепости?
- В сорок первом, значит сорок шесть лет назад! - кричит выскочка Кутепова.
Онищенко говорит мне:
- Пацаны взяли "смагу". Будешь пить?
- Не, я не пью.
- Что, не куришь и не пьешь? Здоровеньким помрешь, да? А поебаться хочешь? Мы не курим и не пьем, только девок мы...
Нестеренко поворачивается к нам.
- Онищенко - ты такой уже пустомеля...
- Чего это я пустомеля?
- Сам знаешь.
- А хочешь, докажу, что не пустомеля? - Он улыбается. - Хочешь попробовать?
Нестеренко фыркает, отворачивается.
Онищенко наклоняется мне к уху, шепчет:
- Знаешь, с кем можно из наших баб поебаться? С Колтаковой. Она уже не целка. Ее летом в деревне пацаны отработали.
- Откуда ты знаешь?
- Она сама рассказала. Что, поверил? Один ноль в мою пользу. Нет, конечно, - пацаны говорили. Короче, один пацан, типа она с ним ходила, завел к себе домой, а потом еще и друзья евоные пришли - накончали ей на пузо, на платье. А она - заяву ментам.
- И что?
- Сели пацаны. По пятнадцать лет - прикидываешь? За то, что групповая. Слушай анекдот. Судят мужика. За групповое изнасилование крупного рогатого скота... Поднимается он. У него спрашивают: а где остальные, где - группа? Я был один.
Онищенко хохочет, я улыбаюсь. Он спрашивает:
- Что понял?
Я киваю.
Стоим на поляне - я, Онищенко, Курилович, Малеев и Усаченок. Все курят, кроме меня.
Малеев говорит:
- А я там знаете, что видел? Затычки. Бабы наши меняли затычки, и старые выбросили.
- Пиздишь, - говорит Усаченок.
- Пошли - покажу, если не веришь.
Онищенко спрашивает:
- А где, в какой стороне?
- В той. - Малеев показывает в сторону леса. Онищенко поворачивается ко мне.
- Пошли посмотрим, Вова.
- Ай, неохота.
- Пошли, что ты ломаешься, как целка? - Пацаны хохочут. - Мы сейчас придем, без нас не начинайте.
- Еще сначала принести надо. - Курилович идет к палаткам.
Выходим с Онищенко на поляну. Курилович держит в руке зеленую бутылку из-под водки.
- Ну что, нашли?
- Не-а. Дай-ка шахнуть, - говорит Онищенко.
- Значит, плохо искали. Держи.
Онищенко отпивает, смотрит на меня.
- Что, может ебнешь, Вова? А то...
Я беру бутылку, подношу ко рту. В ней - мутная самогонка. Горлышко мокрое, в слюнях. Я делаю глоток, протягиваю бутылку Куриловичу. Онищенко перехватывает, делает большой глоток.
- Малый, ты что - охуел? - орет Малеев. - Хочешь один все выжрать?