- Люди убили и твою маму тоже.
Он вздохнул.
- Нет, ребенок, это случилось давно.
- Его уважение к Руби возросло, когда она прошептала:
- Я накажу людей, которые сделали это.
- Я верю, что однажды ты это сделаешь, - честно сказал он. Но кто может быть уверен, что она готова, чтобы осуществить свою месть, достаточно искусна и сильна, чтобы наказать, не навредив себе? – Но ты не можешь пойти за ними до тех пор, пока не будешь готова и уверена, что победишь.
Она наклонила голову.
- Как я узнаю?
Я могу убедиться в этом. Я могу помочь тебе отомстить.
- Уверен, ковен обучит тебя. Или Кэрроу.
- Знаешь, ты прямо как я. Мы оба потеряли маму, и теперь у нас обоих есть Кэрроу.
Желая сменить тему, он спросил:
- Какие у тебя силы?
- Я как Кроу, те же три касты, что и у нее, - когда он дал ей знак продолжать, она сказала, - Воительница, колдунья и чародейка. Но я ничего не могу делать в этом ошейнике, - она свирепо зыркнула вниз.
Он уже знал, что Кэрроу была колдуньей, только не понимал, чем конкретно она обладала. Он хотел бы поверить, что она заставила его желать ее, но то, что он чувствовал, было слишком всепоглощающим, чтобы быть простым заклинанием.
- Магия Кэрроу словно приходит и уходит, - прошлой ночью она говорила ему, что ее ошейник был отключен в Обливионе. Тогда почему ее магия была так непредсказуема?
- Я предполагаю, - она пожала плечами, - если у нее нет источника силы.
Источник? Силы?
- Я не собираюсь никому говорить об этом.
Кое-как выдавив неуклюжую улыбку, он повернулся к ней.
- Но это же только мне, ребенок.
С подозрением она произнесла:
- Почему ты сказал мне, что вы с Кроу поженились?
Его плечи застыли, притворная улыбка исчезла.
- Это так.
- Я спрашивала ее, так ли это.
Таким равнодушным голосом, каким только мог, он спросил:
- И что она сказала?
- Она сказала, что даже если бы это было так, ты не хочешь быть с нею.
Значит, Кэрроу не отрицала этого. И прошлой ночью, она вела себя так, словно хотела, чтобы он заявил на нее свои права. Когда он попросил оставить его одного, он видел ее разочарование.
Было так легко поверить, что она хочет начать с ним новую жизнь. Легче, чем продолжать верить, что она готова симулировать чувства, в обмен на его защиту.
Звучит знакомо.
- Но я думаю, ты хочешь быть с ней, - сказала Руби, - Ты был расстроен прошлой ночью на пляже, когда ей было плохо.
Расстроен? Он был близок к потере рассудка от беспокойства и муки.
Но с ведьмой было два вопроса. Мальком не мог перенести ее потери; он определенно потеряет ее. Как только она узнает о его прошлом, или вернется домой…
И он не знал, сможет ли поверить еще раз. Это приносило только страдания.
Я делаю это час за часом, отрицая перед самим собой то, что я хочу больше всего.
- Мы говорили о тебе прошлой ночью.
- Правда?
- Да, если ты женился на Кэрроу, и она удочеряет меня, значит ты тоже. Ты мой приемный демон.
- Приемный демон?
- Да, как приемный отец, который демон.
Приемный отец, это разновидность отца? Почему Кэрроу сказала это ребенку? Чтобы оказать на него давление? У нее много мужества, если она надеется, что он обеспечит ее и ее падчерицу. Даже не спросив его.
Малком провел рукой по лицу. Зачем Кэрроу хотела его на эту роль?
О чем тут думать, глупец? Она и ее ребенок, обе были здесь беззащитны.
Когда желудок Руби заурчал, он тут же поднял голову.
- Ты голодна.
Она застенчиво улыбнулась.
- Угу.