- Прекрасно, сэр.
Меня прервал шум голосов. Двое воров - все те же Никко и Кармелион, которые уже раз поссорились раньше, - кинулись друг на друга с ножами. Айзор с быстротой молнии вскочил на ноги и устремился к поляне. Он мгновенно изменился и походил теперь на рычащего льва. Вены на его висках вздулись от ярости.
Он схватил спорящих - каждого одной рукой. Никко швырнул прямо в костер, на котором готовилась еда, Кармелиона с такой силой ударил о ствол дерева, что тот потерял сознание. Когда Никко выскочил из костра, туша горящие места на одежде, Айзор с силой ударил его в челюсть.
- Клянусь Нериксом! - прогремел он. - Я предупреждал вас, мерзавцев! Привязать их к дереву!
Когда это было сделано, Айзор взял тяжелый хлыст и, крича и ругаясь, принялся стегать мужчин по обнаженным спинам, пока их тела не превратились в кровавое месиво. Когда кто-то из них издавал вопль, Айзор отвечал на него издевательским смехом. Он остановился только тогда, когда оба разбойника потеряли сознание, - и даже его мощная рука стала уставать.
Вернувшись туда, где я ждал его, он велел принести ему еще эля. Я начал было фразу:
- Сэр, если мне будет позволено... Но Айзор зарычал:
- Убирайся, ты, человек-ящерица! Будь доволен, что я не полечил этим способом тебя! Возвращайся под свое дерево и оставь меня в покое!
7
АРХОН ГАВИНДА
На следующее утро Айзор снова был настроен великодушно. Он вернул мне мои вещи - все, кроме денег, - и дал мне одеяние с меховым воротником и бархатную шапочку. Шапочку эту им пришлось снабдить тесемками, ибо моя голова плохо приспособлена для головных уборов обитателей Первого Плана. Потом Айзор повел меня к оседланной лошади и дал мне инструкции насчет обращения с этим существом.
- Это не моя лошадь, - сказал я.
- Точно, это самое старое животное, какое только у нас нашлось, и оно лучше отвечает твоим качествам наездника. Твоя прежняя коняшка слишком хороша, для того чтобы мы могли позволить тебе ее терзать. Кроме того, теперь ты будешь чувствовать себя в безопасности и поедешь с удобствами.
Боясь, что в приступе дурного настроения Айзор мог бы отрезать мой хвост или еще что-нибудь не менее дорогое моему сердцу, я не решился пускаться в спор по этому поводу. И удовольствовался тем, что заметил:
- Но, мой дорогой господин, если я могу покрыть нужное расстояние с помощью этой лошади, то как я сделаю это, совершенно лишенный денег? На что я буду покупать еду себе и животному, чем буду платить за ночлег?
- Ты хочешь сказать, что вы, демоны, покупаете вещи за деньги, как и мы, люди?
- Находясь на Первом Плане, я должен поступать так, как поступают все его обитатели. Если вы отправите меня так, как есть, из моего путешествия ничего не выйдет.
- Ты мог бы брать в тавернах взаймы, с тем чтобы за тебя платили синдики.
- О Айзор, солимбрийцы так кричат и разбегаются при виде меня, что я просто не решусь обращаться в гостиницы с подобным предложением. Ну разве вы предоставили бы мне кредит, если бы были владельцем гостиницы?
Айзор почесал бороду:
- Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ну тогда ты можешь поймать какое-нибудь животное и пообедать им.
- Чтобы потом за мной стали охотиться окрестные жители? Вам же лучше меня это все известно, капитан Айзор.
- А, девять адов! Я дам тебе достаточно, чтобы ты мог доехать до Швена, если будешь бережливым. Тебе нужно ехать семь дней, а по три марки в день вполне достаточно.- Он отсчитал мне двадцать одну марку и с неохотой сунул деньги в мой бумажник. - Ну а насчет всего остального сам ломай себе голову, а меня больше не морочь.
Мои усики сообщили, что очередной приступ гнева Айзора уже на подходе, так что я не стал его "морочить". Двое разбойников отвели меня назад к дороге и отпустили.
Скорость, с которой желала двигаться та старая кляча, которую я получил, явно оставляла желать большего. Мне без конца приходилось подстегивать ее прутом, и все равно двигалась она еле-еле.
Таким образом, я достиг ворот Солимбрии лишь к вечеру этого дня. Я проехал через неохраняемые ворота. Улицы были пусты. Когда я остановил лошадь и нагнулся, чтобы спросить у прохожего, где гостиница, человек уставился на меня, потом заложил пальцы в рот и свистнул.
Из ближайшего дома выскочили еще двое, и вся эта тройка кинулась на меня. Один пытался стащить меня за ногу с седла, а двое других - пырнуть меня ножами. Я выхватил булаву, что висела прикрепленная к луке седла, и одним ударом размозжил головы двоим нападающим. Третий исчез в ночной тьме.
Я огляделся, надеясь увидеть офицера, которому мог бы объяснить присутствие двух трупов, но никого не увидел. Поэтому я оставил их лежать там и проследовал дальше, пока не увидел гостиницу, - я распознал ее по черепу быка над дверью.
Дверь была заперта, и мне понадобилось долго стучать и кричать, прежде чем хозяин решился чуть-чуть ее приоткрыть.
- Я посетитель, готовый заплатить! - закричал я.- Гость! Посыльный из Ира!
После многократных повторений этих слов и прочих уговоров мне удалось добиться того, чтобы трактирщик впустил меня, хотя он страшно нервничал и держал наготове лом, пока я показывал ему документы. Когда мы наконец договорились, я рассказал трактирщику о том, что произошло со мной в этот вечер.
- Ничего удивительного в этом нет, когда ездишь по улицам Солимбрии после наступления темноты! - объяснил человек, чье имя было Раис. - Место просто кишит бандитами.
- И ничего не делается для того, чтобы с этим бороться?
- Практически ничего. Констебли, которым не платят, махнули на все рукой и не обращают внимания на грабителей. Некоторых горожане нанимают сами как телохранителей.
- Странная страна и странный город, - сказал я. - Так всегда было?
- Нет, в прошлом году здесь царил безупречный порядок. Но этот проклятый Гавинда, черт бы его ел, все поставил с ног на голову. Ну ничего, пережить бы еще месяц, а там и другие выборы. Может быть, боги дадут нам более умелого архона.
Несмотря на все мои протесты, мне понадобилось два дня на то, чтобы добиться аудиенции с архоном Гавиндой. Тем временем трактирщик Раис, обнаружив, что я не такое чудовище, каким кажусь, сделался весьма дружелюбен. Я был единственным его постояльцем; дела шли из рук вон плохо. На следующий после моего прибытия день он, отправившись за продуктами, предложил мне сопровождать его.
- Ни один человек, находящийся в здравом уме, не нападет на меня, если я буду находиться в твоем обществе, - сказал он.
- А это кто такие? - Я указал на толпу женщин, семенивших вдоль улицы в сопровождении двух дюжих вооруженных мужчин.
- Домашние хозяйки идут на рынок, - объяснил он. - Вооруженные люди это бывшие констебли, которых нанял для охраны один квартал. Все женщины этого квартала ходят на базар одновременно, чтобы охрана не дала обокрасть их или обмануть.
- Вы, обитатели Первого Плана, странные существа,- сказал я.
- Как так? А вы, на земле демонов, лучше?
- На Двенадцатом Плане демоны воспитываются своими родителями так, чтобы всегда вести себя надлежащим образом по собственному разумению. Ведь у нас по сравнению с вами имеется лишь ничтожная часть организаций, следящих за поведением обитателей. Но вы, человеческие существа, становитесь дикими, как лесные животные, как только вами перестают управлять, и кидаетесь друг на друга, как... как...
- ...как крабы, посаженные в корзинку,- подсказал Раис.
- Благодарю вас, сэр, я действительно не мог припомнить, как называются эти существа.
- В глубине сердца мы совсем не все воры и убийцы,- сказал он.Собственно, большей частью мы были бы склонны к миру и порядку, если бы только нам дали возможность спокойно зарабатывать себе на жизнь.
- Но значительная часть ваших людей принадлежит совсем к другому сорту, если мне будет позволено заметить так, - сказал я.
Раис вздохнул:
- Боюсь, что ты прав. А вы, демоны, когда-нибудь ведете себя неподобающим образом?