- Что вы думаете предпринять? - с тревогой спросила Анита, видя, что сержант не собирается покидать участок.
- Полагаю, мне следует пойти и поговорить с мистером Тренчем, священником, надо попытаться нарисовать себе картину передвижений доктора Шорта за вчерашний день. Конечно, вы представляете, что он скажет.
- Нет, а что?
- Он посоветует, чтобы мы обязательно проверили пруд. Клайд было рассмеялся, но внезапно умолк, увидев встревоженное выражение на лице Аниты. - Я сейчас же пойду к священнику, миссис Кроутер.
Анита направилась к выходу, но остановилась в задумчивости:
- Сержант, а по поводу всех этих событий, что произошли за последнее время - пожары, смерть старика, - вы еще не пришли ни к каким выводам?
- У нас есть кое-какие соображения, но я не имею права обсуждать их с вами.
- Но Эдвард... Он исчез...
Клайд обошел вокруг стойки и положил свою ладонь на ее руку.
- Это только ваше воображение, миссис Кроутер. Люди всегда воображают что-нибудь ужасное. Я уверен, что доктор жив и здоров, но, тем не менее, я приведу необходимое расследование и буду держать вас в курсе.
- Спасибо, сержант.
Анита снова направилась в бар. Только две вещи могли исправить ее настроение - мужчины и выпивка. В данном случае, решила она, лучше всего подойдет порция джина. Возможно, это успокоит ее, и она поймет, что зря волнуется.
Клайд нашел священника в саду срезающим цветы старым перочинным ножом. Как только тень сержанта упала на ведро, стоящее рядом с Тренчем, тот обернулся и на мгновение на лице его появилось выражение человека, загнанного в угол. Но оно почти сразу исчезло, сменившись мягкой простодушной улыбкой.
- Сержант, вы меня напугали. - Он крепко пожал сержанту руку. - Давненько вы не оказывали мне чести видеть вас. Проходите, давайте выпьем чаю.
Клайд еще не забыл возмущения, которое охватило его, когда он слушал проповедь Тренча на похоронах старого Джона Харриса. Тем не менее Тренч обладал особым, свойственным только ему обаянием, которое могло бы подавить и более сильную антипатию. И Клайд с легким сердцем последовал за ним на кухню. Увидев священника без пиджака, Клайд обратил внимание на два его качества, которых прежде не замечал. Во-первых, священник оказался очень подвижным и гибким человеком, что, как правило, свойственно людям более молодым и хорошо тренированным. Кроме того, без этой черной одежды, скрывавшей его прирожденное изящество, в нем можно было распознать человека, который, по крайней мере в делах, являл собой тип непременного победителя. Клайд обнаружил, что ему очень легко говорить с ним как мужчине с мучиной. - Ради Бога извините за беспокойство, мистер Тренч, но...
В этот момент Тренч замер, держа чайник в руке.
- Вы никоим образом не беспокоите меня, сержант. Я здесь для того, чтобы принимать людей и выслушивать их, в этом и заключается большая часть моих обязанностей.
- Что ж, хорошо. Святой отец, я пришел, чтобы поговорить с вами о деле, касающемся исчезновения...
Видно было, что Тренч ждал продолжения, однако приготовление чая, очевидно, занимало его больше.
- Да? Могу ли я чем-нибудь помочь?
- Откровенно говоря, официального дела еще не заведено, но человек действительно исчез, не хочется думать, что навсегда, и я бы хотел проследить его передвижения.
- Вы полагаете, я могу помочь? - Тренч продолжал наблюдать за чайником, все еще сохраняя отрешенный вид. Клайд замечал такое за священниками и врачами. Всегда они чем-то озабочены. Клайд полагал, что люди, связанные с таинствами жизни, должны быть немного не в себе.
- Да, сэр. Человек, о котором я говорю, - доктор Эдвард Шорт. Он был вчера у вас около половины первого.
- А, доктор Шорт... - Лицо Тренча прояснилось при упоминании этого имени. Клайд почувствовал, что у священника проснулся интерес к разговору. - Он что же, пропал?
- Похоже на то. Так он приходил к вам, мистер Тренч?
Священник кивнул головой.
- Приходил. Это я пригласил его. Он ведь новый член нашей общины. Я счел необходимым оказать ему обычные знаки внимания и уважения. Не так уж много столь замечательных людей переезжают в нашу деревню. (Тренч начал заваривать чай.) Что же заставляет вас думать, что он исчез?
- Он не был дома со вчерашнего дня. После того как он ушел от вас, его никто не видел.
Тренч молчал и сосредоточенно помешивал ложечкой в заварном чайнике. Затем он поставил чайник и вздохнул.
- Как странно. Надеюсь, вы проверили на работе и в других местах?
Клайд заверил его, что все сделано.
- Он пробыл у меня около часа. Значит, ушел он примерно в половине второго. Он сказал, что ему необходимо сделать какую-то работу.
Тренч налил две чашки чая и одну протянул Клайду. Он видел, что сержант в тупике и не знает, о чем еще спрашивать. Тренч пил чай и смотрел через окно в сад, не пытаясь ему помочь.
- Как он вам показался, мистер Тренч? Не было в нем чего-нибудь необычного? - Ничего лучшего Клайд придумать не мог. - Временное затмение разума - такое вполне может быть. Не мог ли Шорт изменить своему привычному распорядку?
- Сержант, я вчера встретился с ним впервые. Мне трудно сказать, выглядел ли он как обычно или нет. Но если вы хотите знать мое мнение, то я ожидал от него гораздо большего.
Глаза у Клайда загорелись. Тренч поставил свою чашку и непроизвольно отвел руку в сторону.
- Он высказывал довольно дикие взгляды о своем месте в обществе. Например, он упорствовал в мысли, что задача ученого - заменить Господа нашего в душе человеческой. Машины и формулы должны прийти на смену вере и красоте.
- Постойте, постойте, - Клайд вынул записную книжку и что-то в ней нацарапал. - Он был агрессивен, мистер Тренч?
- Да, он был агрессивен и позволил себе оскорбительные высказывания в отношении моей профессии. Ну, к этому я уже привык. Но, в целом, доктор Шорт очень неплохой человек. У него было много добродетелей, даже если они не все осознавались им.
- Святой отец, вы сказали "было". У нас пока нет оснований предполагать, что доктор Шорт мертв. По крайней мере, в настоящее время.
Тренч сидел молча, ухватившись за край кухонного стола. Тело его провисло между двумя напряженными руками. Взгляд был тяжел, лицо меняло выражение так быстро, словно Тренч подыскивал подходящее. Наконец он сказал:
- У меня особое чувство, сержант...
- Вы хотите сказать - он мертв?
- Я сейчас говорю по наитию, основываясь на интуиции. Ничего конкретного я, конечно, не знаю. Очевидно, это мои чувства определили мое высказывание об этом человеке.
- Конечно. - Клайд заглянул в записную книжку, но решил ничего не писать. Он допил чай и собрался уходить.
- Боюсь, что чувства необходимо подкрепить неопровержимыми фактами мистер Тренч. Тем не менее спасибо за помощь. Будем надеяться, что на этот раз ваши чувства подвели вас.
- Я тоже надеюсь. - Тренч проводил его до двери дома и долго смотрел вслед. Как только сержант исчез из виду, Тренч повернулся и резко схватился за нож, которым обрезал цветы. Лезвие было заточено как бритва. Он затачивал его регулярно, каждый месяц, с тех пор как купил нож - тридцать лет назад. Сжав челюсти, он вытянул вперед левую руку и плотно приставил конец ножа к открытой ладони. Острый край пробил кожу и впился в тело. Тренч с трудом подавил крик боли, когда сталь перерезала сухожилия и нервы. Вынув лезвие, он воткнул его в руку еще и еще раз, разрывая мышцы и сосуды. Уронив нож на пол, он некоторое время молча смотрел на него, затем оглядел израненную ладонь, наблюдая, как кровь, стекая по пальцам, падает на пол, на его ботинки, оставляя на них темные следы.
- Прости меня, Боже, - сказал он, чувствуя, что близок к обмороку. Он увидел, как в его ладони образовалось небольшое кровавое озерцо. - Я понапрасну поставил под угрозу все дело, мой язык чуть не предал твою цель. Я наказал себя, Боже.
Он подошел к раковине и открыл кран, подставил ладонь под воду и наблюдал, как стекает кровь. Абсолютная твердость и постоянная бдительность - вот необходимые условия. Он всегда должен помнить об этом.