- Вот это да! Еще бы не загореться! - Киномеханик открыл верхнюю крышку, всматриваясь внутрь проектора.
- Что случилось? - спросил Редклиф с обвинительными нотками в голосе.
- Внутри полно расплавившейся пластмассы. Весь ламповый отсек в ней.
- Не может быть! - резко оборвал его Редклиф, хотя и сам видел, что механик прав. - Как же тогда мы получили изображение на экране?
- Вероятно, пластмасса лежала рядом с лампой, и когда та нагрелась, от высокой температуры расплавилась.
- Но как она попала внутрь?
Киномеханик пожал плечами.
- Это ваш проектор, точнее был ваш.
- Был? - почти взвизгнул Редклиф.
Киномеханик начал объяснять.
- Большое количество расплавившейся пластмассы просочилось в ту часть проектора, где расположен мотор. Сейчас она уже, наверно, застыла, поэтому и мотор, и все рядом лежащие механизмы выведены из строя. За исключением объектива, этот проектор можно выбросить на свалку. Посмотрите...
Он показал на лентопротяжный механизм, заляпанный затвердевшей пластмассой.
Редклиф готов был расплакаться.
- О, Боже, какая беда. Но как? Не понимаю!
Киномеханик решил перейти к делу.
- Понятия не имею как, мистер Редклиф. У вас здесь люди ждут продолжения фильма. Запасной проектор есть?
- Нет. Даже не думал, что может понадобиться.
- Сейчас вы так больше не думаете, правда? Что ж, попробуем тогда обойтись одним.
- Бог мой, вы хотите сказать, что между частями придется включать свет? Да, называется, посмотрели фильм.
- Боюсь, другого выхода у нас нет. Да, кстати...
Редклиф уже было направился объяснять положение вещей зрителям, но ему пришлось задержаться.
- Что еще?
- Эта пленка... - Он ткнул пальцем в сторону катушки, которая все еще стояла на сгоревшем проекторе. - Она тоже в пластмассе.
Редклиф даже задохнулся, когда услышал эти слова.
- Я одолжил эту копию в киноархиве. О боги небесные! Они мне такое устроят!
Киномеханик кивнул головой.
- Не сомневаюсь. Ну что, я тогда все подготовлю? А вы пойдите и объясните им, что их ожидает.
Через десять минут все было готово к показу. Застывший в ожидании Редклиф стоял и кусал ногти; он так волновался, что даже не заметил, как подошла Голди и, желая приободрить его, прижалась к нему. Огни медленно погасли, и зал начал наполняться звуками церковного песнопения, когда раздался оглушительный взрыв, который начисто сорвал кожух с проектора и отбросил киномеханика назад к стене.
Зрители рванулись к выходу прежде, чем Редклиф успел зажечь свет; когда же свет загорелся, его глазам предстал киномеханик, у которого из раны над левым глазом струилась кровь.
- Что, черт возьми, происходит? - взвизгнул он, повернувшись к Голди, а потом снова к киномеханику.
Киномеханик дважды тряхнул головой и пальцем потрогал лоб. Коснувшись раны, он поморщился от боли.
- Кое-кто ответит за это... - Он неуверенно шагнул вперед и глянул на сломанный аппарат. - Это все подстроено, - сказал он, осматривая обломки.
Объектив задрался вверх и отделился от передней панели того, что раньше называлось кожухом. За ним, в месиве искореженных деталей и механизмов, дымилась и тлела сгоревшая пленка.
- Это случилось, когда я включил лампу, - добавил киномеханик. - Что-то в ламповом отсеке. Боже, моя голова!
Голди попробовала помочь двум остолбеневшим мужчинам, но они никак не реагировали. Они просто стояли и смотрели то друг на друга, то на разорвавшийся проектор. Она глазами поискала что-нибудь, чтобы перевязать рану, на лбу у киномеханика, и взгляд ее упал на полотенце для рук, лежавшее около коробок с пленкой. Когда она взяла в руки полотенце, она ощутила какой-то странный запах. Голди замерла и принюхалась.
- Том, мне кажется, здесь что-то не так.
Не в силах более смотреть на картину разрушения, Том подошел к Голди и вопросительно уставился на нее.
- Что?
- Этот запах.
Он принюхался - вид у него стал озадаченный. Наконец он что-то уловил, какой-то знакомый запах.
- Лак для ногтей? - предположил он.
При упоминании лака для ногтей киномеханик обернулся, подошел к ним и тоже принюхался.
- Амилонитрат, - сказал он.
- А он для чего? - спросил Голди.
- Растворяет пленку, - сказал киномеханик грустным голосом. - Вы бы заглянули в коробки с фильмом.
Оставшиеся части "Виридианы" превратились в студень, бесформенными комками налипший на металлические катушки.
- Я только приоткрыл крышку верхней коробки перед запуском проектора, - сказал киномеханик и в замешательстве потряс головой. Потом он повернулся и взглядом окинул пустой зал. - У вас остался только экран, мистер Редклиф.
Редклиф был вне себя от ярости. Все пропало, и в довершение ко всему он испытал такое унижение... У него не было даже предположения, как и почему это произошло. Одно ясно ему конец, с ним все кончено. Он опустился на стул и уронил голову на руки. Голди подбежала к нему, обвила его руками, прижалась щекой к его щеке и начала тихим голосом его успокаивать. Редклиф поднял голову и холодно взглянул на нее.
- Проваливай, - сказал он и снова уронил голову на руки.