“Барыня-сударыня, ёрш твою медь”, - мысленно дал сам себе леща.
Что-то бравада из меня прёт, как из рога изобилия. Совсем безбашенный стал. Не иначе, озверина какого наркотического отведал, из-за чего энергия во мне прям бурлит и из ушей лезет, да на “хи-хи” периодически пробивает. Самому за себя страшно становится. А если крыша вообще улетит в заоблачные дали? Да я ж тут такого натворю… Если, конечно, выживу. Вон, Петруха — и то косится на меня как-то подозрительно. Да я и сам бы рад остановиться, только уже никак не получается. Мне теперь и море по колено. Хотя подспудное чувство страха, вроде, мозги пытается вернуть на место. Так что есть надежда на то, что не свихнусь и окончательно берсерком не стану: для них война как наркотик — без неё жить не могут. Мне тут ещё расстройства психики не хватало до кучи.
А что ж я такое съел или выпил? Эх, не до этого сейчас. Мозги уже заняты другой, гораздо более срочной задачей: нужно как можно быстрее подготовить позицию для встречи вражеской бронетехники. Вот и посмотрим, что крепче: мой лоб или немецкая броня?
После резвой уборки бросились разворачивать орудие с повреждённым щитком в сторону приближающихся танков. Благо, пушчонка была относительно лёгкой — чем-то напоминала нашу “сорокопятку”. Только пожиже.
“Pak 36,- проявилась долгожданная подсказка от уснувшей, было, памяти, — По прозвищу “колотушка” или “дверной молоток”. Орудие калибром 37 мм и бронепробитием 35–40 мм. Против "троек", что идут сюда ускоренным маршем, орудие вполне сыграет: башня имеет 30 мм брони. В лоб корпуса лучше не бить — там 50–60 мм. Хрен пробьёшь. Значит, лучше всего (и надёжней) первым выстрелом бить по гусеницам, а когда танк развернёт боком — лупить от души: боковая броня хлипкая.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Pak_36
https://ru.wikipedia.org/wiki/PzKpfw_III
Если буду выцеливать погон башни или какой-нибудь драный лючок мехвода — спалюсь. Нет у меня опыта подобных стрельб. Расстояние здесь — всего ничего: триста метров даже не будет. Для танка — плёвое расстояние. Так что на повторный выстрел банально может не хватить времени. Точнее, его не дадут сделать сами фрицы, врезав по нам осколочным.
— Привет, славяне, — вдруг раздалось со спины, — решили вдвоём все танки переколошматить?
— Если подмогнёшь — будем втроём, — невозмутимо ответил я, мельком бросив взгляд на вновь прибывшего, не прекращая наводить порядок на позиции, — Там ещё одна целая пушчонка на боку валяется. Помоги лучше её поставить на ноги.
— Баба… Етить-колотить… — донеслось со спины.
— Слушай, кобель, — озлился я, оборачиваясь, — Либо помогай, либо вали нахрен. Времени нет с тобой лясы точить: сейчас сюда фрицевская броня пожалует. Или ты лично их всех шапками закидаешь?
Передо мной ошалело лупал глазами парень лет двадцати, в грязном, местами порванном, ватнике, в шапке-ушанке, с перекинутой на грудь “мосинкой” без примкнутого штыка. Слегка подкопчённое простоватое лицо деревенского парня сначала выражало смесь удивления и радости (видимо, от предвкушения встречи с девицей-красавицей), которое, стоило только увидеть мою чёрную и опухшую от синяков “морду лица”, буквально на глазах сменилось гримасой чуть ли не благоговейного ужаса. Ну да, Ольга сейчас совершенно красотой не блещет. Увы. И тут пока ничего не поделаешь: нужно время, чтобы синяки сошли и опухоль спала.
От случившегося вдруг стало смешно до чёртиков, из-за чего я хитро подмигнул бедняге, чуть не наложившему в штаны, и елейным голосом поинтересовался:
— Что, Бабу Ягу никогда не видел? Не дрейфь! Я сегодня добрая. Токма фрицами закусываю. Такие тощие, как ты, мне без надобности.
И, не дожидаясь ответа, снова развернулся к орудию.
— Э-э… — замялись сзади.
— Что тут происходит? — появилось на сцене новое действующее лицо.
— А, лейтенант, — определил я подошедшего по голосу и, по-прежнему продолжая обустраивать позицию, продолжил: — Нужно быстро привести в чувство ещё одно орудие: перевернуть и поставить на снарядный ящик — колесо оторвано. Подготовить к бою и замаскировать. Также нужна пара бойцов на пулемёт — если мы с Петрухой будем выступать в качестве артиллеристов, из него стрелять по живой силе противника будет некому. А там фрицев за танками ещё едет “до чёрта”. Ну же, лейтенант, шевелись — время дорого!
Тот счёл за лучшее промолчать и стал бодро раздавать указания. Оказалось — на позицию артиллеристов вместе с лейтенантом прибыло больше половины отделения — семь человек, включая самого командира.
— Миномёты хоть нас поддержат? — вновь подал я голос.
— Не волнуйтесь, Ольга, второе отделение уже поменяло позицию и готово к открытию огня.
— Ладненько, — пробормотал я, наводя заключительный лоск на маскировку, попутно прокручивая мысль о том, что мне сильно повезло нарваться на вполне адекватного командира, который не стал качать права, быстро оценил обстановку и взял на себя именно те обязанности, которые в данной конкретной ситуации от него были наиболее востребованы.
"Далеко пойдёт. Грамотный командир!" — вставил свои "пять копеек" внутренний голос.
"Ага, — возразил ему я, — если не затрут более хитрые, да удачливые, имеющие "мохнатую лапу" в верхних эшелонах власти."
Впрочем, на этом внутренний диалог и закончился — банально не осталось времени.
Меж тем, бравые бойцы под руководством лейтенанта очень быстро поставили перевёрнутое орудие “на ноги” и развернули его в направлении ожидаемой атаки немецких танков. Замаскировали же едва ли не быстрее.
Двое из них, подхватив мой трофейный “МГ”, тут же умчались на левый фланг занимать позицию, двое временно стали артиллеристами “безногого” орудия, двое с “дегтярём” заняли позицию правее нас с Петрухой. Лейтенант занял позицию по центру ближе к расчёту “безногой” пушки — где обзор получше.
Он тоже сначала воспринял стрельбу из орудий в штыки — дескать, не обученные у него люди. Не артиллеристы ни разу.
Однако, на мою короткую отповедь о том, что по стволу и ребёнок сможет навести — не говоря уж о профессиональном бойце — отреагировал весьма сдержанно и в чём-то даже согласился. Ну, действительно: где мы сейчас артиллеристов искать будем? Разве они тут по тылам толпами бегают? Раз умудрились с миномётами разобраться — значит, и из орудий стрелять научатся. Это когда стреляешь с закрытых позиций, да на большое расстояние чёрт знает сколько всего учитывать нужно. А у нас-то — чистый детский сад: работаем на прямой наводке. Тут только одно правило: успеть прицелиться раньше фрица и влепить ему бронебойную болванку куда надо.
Кстати, а как у нас с бронебойными? Заглянув в ящики для снарядов, слегка ошалел: разнообразие просто поражало.
https://warspot.ru/6453-neprostaya-sudba-kolotushki
С первого взгляда и не разобрать — какие из них какие. Вот как, например, отличить бронебойный от осколочного? Но тут уж память моя вдруг активировалась, однозначно отделив одно от другого. Сомневаться в её подсказках даже и не пытался: сравнивать всё равно не с чем. Поэтому все “тупорылые” снаряды с жёлтыми поясками отнёс к осколочным, а остроконечные с чёрными поясками — к бронебойным.
http://копанина. рф/publ/1/3_7sm_snarjady_pak_3_7/10-1-0-534
Как оказалось, кроме бронебойных и осколочных присутствовали какие-то хитрые надкалиберные, напоминающие мины от миномёта — с такими же стабилизаторами. Причём, стрелять таким снарядом можно, лишь насадив на ствол снаружи. Бред какой-то. В общем, нам понадобятся только бронебойные для танков и осколочные для пехоты.
И только мы успели зарядить орудия бронебойными, как на холме появился первый панцер. Основательно-угловатый, кряжистый — внушал уважение одним только своим видом.
“Никак, “тройка”? — выдал, наконец, внутренний голос — А где разведчики-мотоциклисты? Так спешили, что забыли про свой любимый орднунг?”. И стыдливо примолк. Память, отчего-то, промолчала.
И как это понимать? Я же буквально несколько минут назад прикидывал бронепробитие и тактико-технические характеристики немецкой техники? Что за тупой игнор? Меня тут же посетило состояние когнитивного диссонанса: внутренний голос — сам по себе, память — себе на уме, а я тогда какого чёрта в голове Ольги делаю? Наблюдателем работаю? Не удивлюсь, если руками-ногами какой-нибудь Вася Пупкин управляет. Меня об этом даже не спрашивая и не извещая. Так, стоп! Опять наркота мозги пудрит? Да какой же гадости я наглотался на свою беду? Галеты… Галеты стандартные. Шоколадка? М-м-м… С первитинчиком? Твою ж через тудыть! Вот откуда наркота. Чёрт. У-у-у, идиота кусок. Что ж ты, зараза, в рот всё, что ни попадя тянешь? Вот балда!
Все эти мысли вихрем пронеслись в голове, сбивая концентрацию и мешая адекватно реагировать на внешние раздражители. Поэтому на некоторое время я как-то слегка потерялся. Но верный второй номер тут же напомнил о том, что мы тут, как бы, врага бить должны, а не рот разевать:
— Ну же, стреляй!
От этого возгласа я как сумасшедший закрутил маховики наводки, совмещая прицельную прорезь с направлением на танк. Но не успел до конца свести всё воедино, как слева раздался выстрел второго орудия.
Снаряд прошелестел в направлении противника и воткнулся точнёхонько… в землю под гусеницей танка, отчего тот слегка подпрыгнул и, распустив гусянку, развернулся боком. Тут и я, наконец, добившись совмещения прицела с бортом панцера, сделал выстрел. На удивление, первый же снаряд, разворотив броню, врубился в двигатель, заставив танк окутаться чадным дымом (всё-таки, состояние под названием “боевой режим”, пока меня не подводило, обеспечивая необходимую точность попаданий).
Но не успели обрадоваться, как на гребень с двух сторон вылезли сразу две "тройки". И через секунду к ним присоединились ещё две.
— Бронебойный! — рявкнул я, подгоняя слегка замешкавшегося второго номера, одновременно с этим бешено крутя маховиками. Договориться с соседями о распределении целей мы, к сожалению, не успели. Но, судя по всему, ребята и так прекрасно поняли, что два левых панцера — их. Соответственно, я изо всех сил пытался активно навестись на ближайшего правого в надежде на то, что крайний не успеет заметить откуда стреляли.
Наконец, клацнул затвор, сообщив о том, что очередной бронебойный снаряд уже в стволе.
— Бах! — послал я вперёд смертоносный подарочек.
Бамс, хрясь — гусянка долой.
— Снаряд!
— Готово.