Одной из причин открыто католического характера Городельской унии было стремление Витовта приобрести симпатии на Западе, лишить западной поддержки Орден. Чисто православные земли Беларуси — Витебская, Полоцкая, Смоленская — не участвовали в Городельском съезде, и акты унии их не касались. Они оставались в государстве автономными территориями.
Акты Городельской унии сделали католичество привилегированной религией, из-за чего конфессиональная проблема в Великом Княжестве начала приобретать особое значение. Хотя постановление, запрещающее православным занимать важные государственные должности, не всегда и не обязательно выполнялось, тем не менее оно было серьезной причиной внутреннего разлада в государстве, так как подвергало дискриминации значительную часть населения Княжества.
Это обстоятельство стало причиной вспыхнувшей в 1432 году гражданской войны. Во время борьбы со Свидригайлой великий князь Жигимонт Кейстутович издал Трокский привилей (6 мая 1434 года), которым позволял иметь шляхетские гербы и привилегии и православным «русинам» (белорусам и украинцам). Жигимонт подчеркнул, что издал привилей для того, чтобы между народами Великого Княжества «не было никакого разлада и чтобы они пользовались равными милостями».
Во время полувекового княжения Казимира Ягайловича, когда в Великом Княжестве стабилизировалась внутренняя жизнь, успешно развивалось хозяйство, быстро увеличивалось население, был составлен первый из известных кодексов феодального права. Это так называемый Судебник 1468 года — ценный памятник законодательства, отразивший определенный этап развития нашей государственности. Утверждался он в Вильне 29 февраля на совете великого князя с панамирадой и «всем посольством».
В свое время польский историк В. Мацеевский называл его «белорусским статутом» не только потому, что этот кодекс был написан на старобелорусском языке. Он включил в себя нормы обычного белорусского права (вместе с давними нормами так называемой «Русской правды»).
Статут представлял собой сборник из 25 статей, в котором были систематизированы правовые нормы о наказаниях за уголовные преступления и о повинностях граждан. Он, в частности, защищал всех собственников от нападений и насилия, предусматривал обязательное исполнение судебного постановления, лишение звания и всех прав взамен смертной казни для шляхтича и лишение личной свободы — для нешляхтича, освобождал от наказаний семью преступника, вводил принцип индивидуальной ответственности, требовал возвращать законным владельцам найденные вещи и животных, а также закреплял феодальную зависимость крестьян, а всех жителей обязывал поддерживать в надлежащем порядке дороги и мосты. В статьях сборника закреплялся также ряд других важны> норм, которые впоследствии успешно совершенствовались в дальнейшей работе над систематизацией права.
Правда, параллельно с существованием Судебника, который использовался, по сути, только в центральных областях государства, другие земли по прежнему пользовались своим местным правом. Необходимость укрепления государственного суверенитета Великого Княжества Литовского стимулировала дальнейшие усилия по унификации права, что вскоре привело созданию «одного права» для всех земель — первого Статута Великого Княжества.
Нормы, изложенные в Статуте Казимира, без изменений действовали того времени, пока не были расширены и доработаны в Статуте 1529 года. Однако те из них, которые не вошли в этот Статут, оставались актуальными в дальнейшем. Статут 1468 года положил начало новому этапу развития права и законодательной деятельности государственных органов, который органически завершился созданием Статутов Великого Княжества Литовского — наиболее совершенных сводов законов в тогдашней Европе. В области правовой культуры наше государство значительно опередило соседей.
По терминологии и формулировкам к Статуту Казимира Ягайловича очень близок был первый сборник правовых норм Московского государства — Судебник князя Ивана III, принятый в 1497 году. Объясняется это тем, что составители московского свода пользовались сводом законов нашего государства и многое из него позаимствовали.
В конце XV века объединенное Московское государство вплотную подошло к границам Великого Княжества Литовского. В упорном противостоянии Вильня начала терять инициативу еще в начале правления Казимира Ягайловича, подписавшего в 1449 году «вечный мир» с Москвой. Согласно этому договору Великое Княжество отказывалось от активной роли на сопредельных землях. Именно в результате такой позиции Вильни московский князь вскоре подчинил себе Тверь, а затем Рязань. Новгород Великий под угрозой подчинения Москвы сам просил помощи у Казимира Ягайловича, но тот для поддержки Новгородской республики не сделал практически ничего.
В 1480-х годах служилые люди Московского государства без объявления войны начали опустошать соседние волости Великого Княжества Литовского. Московский правитель Иван III, который после брака с Софьей Палеолог позаимствовал у византийских цезарей и герб (двуглавого орла), и политическую доктрину, открыто потребовал от великого князя Казимира «Полоцка, Витебска, Смоленска и всех иных земель русских». Москва провозглашала себя единственной преемницей бывшей Руси и бралась «собирать» все восточнославянские земли.
Иван III готовился к открытой войне и следил за ситуацией в нашей стране. Как только умер Казимир Ягайлович, московские воеводы двинулись на запад. Воспользовавшись удобным моментом, они заняли Любуцк, Мценск, Мосальск, Серпейск, Вяземщину. Сил для того, чтобы защищать их, не было. Смоленский воевода Юрий Глебович сумел-таки возвратить несколько захваченных городов, однако в 1493 году московское войско продвинулось еще дальше. Иван III просил своего союзника крымского хана нанести удар по Великому Княжеству с юга, а к мазовецкому князю и магистру Тевтонского ордена направил послов с целью создания военного блока против Ягайловичей.
Для нашего государства, которое надеялось на прочность «вечного мира» с Москвой, война оказалась совершенно неожиданной. С целью предотвращения агрессии новый великий князь Александр направил к Ивану III своих посланцев с жалобами и предложениями. У хана Заволжской Орды и короля Польши он просил помощи, крымского хана пытался склонить на свою сторону, однако никто не спешил заступиться за Великое Княжество. Мир с московским правителем виленским послам удалось подписать лишь в 1494 году. По этому договору Вильня теряла громадные территории, в частности Вязьму и земли в верховьях Оки. Мирное соглашение было закреплено женитьбой Александра на дочери великого князя московского Ивана III Елене.
Казалось, родство монархов улучшит взаимоотношения государств, но этот брак только осложнил их. Иван III готовился к новой войне, пытался влиять на Александра как на своего зятя и натравлял на Великое Княжество крымских татар. В конце концов, ссылаясь на преследование здесь православной церкви, в 1500 году Иван III еще до объявления войны послал на нашу страну своих воевод. Многотысячное войско заняло Брянск, Новгород-Северский и Стародуб; другая группировка захватила Дорогобуж и намеревалась идти на Смоленск; из Великих Лук на Торопец двинулась третья московская армия. Подстрекаемые Иваном III, с юга налетели крымские татары, которые опустошили Берестейщину и выжгли посады Берестья и Каменца.
В этой критической ситуации навстречу московским воеводам выступил высший гетман Константин Острожский. За Смоленском он узнал, что враг располагает 40-тысячной армией, у гетмана же было лишь около четырех с половиной тысяч. И все же необходимо было защищать границы. «Мало ли много ли московитов будет, да только взяв Бога в помощь, биться с ними, а не бившись — не возвращаться», — твердо решил Острожский и двинулся на московское войско.
Трагическая битва состоялась 14 июля 1500 года у реки Ведроша вблизи Дорогобужа. Хоругви Острожского вначале даже потеснили московскую конницу, однако диспропорция сил была слишком велика. В неравной сече полегли почти все пришедшие с Острожским, а сам гетман оказался в плену. Великое Княжество потерпело первое в полевой битве ощутимое поражение от Московии.
Ища поддержки, Александр рассылал послов в другие государства — к заволжскому хану, инфлянтскому великому магистру, своим братьям королю польскому Яну Альбрехту и королю венгров и чехов Владиславу, однако реальную помощь он получил только от Инфлянтского ордена, вступившего в войну против Москвы.
Московские воеводы с большими силами вторгались в Беларусь и опустошали земли Мстиславщины, Витебщины и Полотчины, жгли Оршу и другие города. Только в 1503 году уставший Иван III согласился на мир. По подписанному договору к Московскому государству отошли большие пространства с городами Чернигов, Стародуб, Гомель, Новгород-Северский, Рыльск, Любеч, Путивль, Хотимск, Брянск, Любуцк, Дорогобуж, Невель, Велиж и другими. Как отметил в своей «Хронике Европейской Сарматии» Александр Гванини, «за один военный поход и за один год Москвитин захватил все тое, что много лет и с большими трудностями добывал великий князь литовский Витовт».
Так трагически началось XVI столетие для Великого Княжества — оборонительными войнами против Московии, потерей больших территорий, опустошением волостей и уничтожением городов.
Великого Княжества Литовского. Переправившись вблизи Лоева через Днепр, они двинулись прямо к Слуцку, а затем к Клецку, рассылая оттуда свои отряды по белорусским землям.
О приближении татар великий князь Александр узнал, находясь со своим двором в Лиде. Дело могло обернуться трагедией. Монарх поручил изгнать татар высшему гетману Станиславу Кишке и дворному маршалку князю Михалу Глинскому, а его самого, тяжелобольного, срочно повезли назад в Вильню.
Татары, выжигая и грабя окрестности, не дошли до Лиды всего какойто мили. Кишка с Глинским быстро собрали около шести тысяч ополчения и уже под Лидой разбили небольшой отряд захватчиков. Затем шляхетские хоругви направились в Новогородок и три дня стояли там, собирая сведения о главных силах орды. Пойманные под Городищем татары сообщили, что их главный кош размещен под Клецком. Тогда Кишка и Глинский повели войска через Асташин, Полонку, Ишколдь на Клецк.
Под Ишколдью наши воины столкнулись с отрядом из пятисот татарских конников и разгромили его, но несколько человек успели бежать и предупредили об опасности свои главные силы.
Наше войско остановилось неподалеку от Клецка, в деревне Липа, а утром следующего дня (в среду, 6 августа) двинулось прямо на татар. Гетман Станислав Кишка внезапно занемог и вместо него при полном согласии старших чинов командование над хоругвями принял Михал Глинский.
Когда князь Глинский подвел войска к Красному Ставу и реке Лань, татары уже стояли на противоположном берегу полностью подготовленные к битве. Обстреливая из луков наши хоругви, они не позволяли им переправиться через Лань. Перестрелка длилась несколько часов. Тем временем войско Глинского подготовило две переправы. Однако по правой конница переправилась быстрее, чем по левой, где находился сам Глинский. Заметив это, татары атаковали правое крыло и имели успех. Тогда главнокомандующий ускорил переправу и всеми силами ударил по татарам, разрезая их войско на две части. Потрепанное правое крыло наших воинов успело прийти в себя и тоже бросилось на врага. Часть татар оказалась в окружении. Не выдержав натиска, они стали спасаться бегством.
Всадники князя Глинского еще долго преследовали остатки татарских отрядов, уничтожая их и захватывая в плен вблизи Слуцка, Петрикова и даже на Украине. Немногие из большого войска захватчиков вернулись в свои крымские владения.
А под Клецком, где была одержана первая крупная победа Великого Княжества над крымскими татарами, вновь стали свободными несколько десятков тысяч жителей Беларуси, которых татары собирались угнать в неволю.
На исходе 1512 года Московское государство начало новую войну за «искони русские земли» — Беларусь и Украину, которые входили в состав Великого Княжества Литовского и под властью Москвы никогда не были.
Форпостом Великого Княжества на востоке являлся древний белорусский город Смоленск. В июле 1514-го его взяло в осаду громадное 80-тысячное войско московитов, пополненное наемниками из западноевропейских стран. По городским укреплениям почти безостановочно стреляли триста орудий. Воевода Юрий Сологуб капитулировал. Вдохновленный успехом, московский князь Василий III бросил свои войска в глубь Беларуси. Вслед за Смоленском сдались врагу Кричев, Мстиславль и Дубровно. Кремлевский властитель был настолько уверен в своей победе, что во время одного из застолий повелел воеводам «войски литовския и польския с королем до Москвы как быдло пугами гнать». Над государством наших предков действительно нависла смертельная опасность.
Великий князь Жигимонт Старый смог собрать под свои знамена в Менске только немногим более 35 тысяч воинов. Там были 16 тысяч всадников посполитого ополчения Великого Княжества под командованием прославленного гетмана Константина Острожского, 14 тысяч польских конников, три тысячи наемной пехоты и 2500 шляхтичейдобровольцев из Польши. Жигимонт с четырехтысячным войском остался в Борисове, а главные силы во главе с Острожским двинулись навстречу вражеской орде. В конце августа произошли первые стычки с захватчиками на реках Березине, Бобре и Друга.
После нескольких поражений русское войско остановилось между Оршей и Дубровно на речке Крапивна. Здесь и произошла решающая битва. Часть конницы Острожского вплавь и вброд — без потерь — переправилась через Днепр. Оставшиеся конница, пехота и артиллерия преодолели реку несколько выше по течению, по тайно наведенному наплывному мосту. Полки Константина Острожского начали строиться в боевые порядки напротив лагеря московитов в ночь с 7 на 8 сентября. В центре гетман поставил 16 тысяч литвинской конницы, по сторонам — поляков. Впереди были собраны самые меткие стрелки.
На рассвете под звуки труб и барабанов московские воеводы Челяднин и Булгаков-Голица повели полки в первую атаку. Острожский обратился к своим воинам с короткой пламенной речью: «Мужественные рыцари! Пусть доблесть и мужество ваши будут достойны славных отцов!..»
Неудача первой атаки не слишком смутила Челяднина и Голицу: они имели почти трехкратный перевес — 80 тысяч против 30. Такая самоуверенность сослужила воеводам плохую службу. Они неудачно взаимодействовали и даже не считали нужным помогать друг другу. Когда воины Острожского ударили по полкам Булгакова-Голицы, Челяднин от боя уклонился, а когда удар обрушился на его воинов, Голица отплатил тем же.
Попытка обойти наше войско и налететь с тыла не удалась, и после полудня московские воеводы бросили на противника главные силы. Битва достигла наивысшего накала. Гетман был среди своих ратников. Его поднятая над головой булава придавала мужество слабейшим.
И вдруг случилось совершенно неожиданное: конница Острожского заколебалась, ослабила свой натиск, а потом и вовсе покатилась назад. Растянутые боевые порядки московитов с победными криками перешли в наступление. Несколько минут всадники и впрямь спасались бегством, а затем внезапно круто повернули в сторону. Русская дворянская конница оказалась перед специально оставленными в засаде орудиями. Смертоносный град артиллерии прервал атаку. Чужаки, сбиваясь в нестройные толпы, засуетились и показали недавним «беглецам» спины. Конница Острожского рассекла орду завоевателей на части и рассеяла их по широкому прибрежному полю.
Врагов гнали и рубили еще пять верст. Вода в Крапивне покраснела от крови и, согласно преданию, вышла из берегов, так как тела множества убитых запрудили реку. Многие нашли свою смерть в Днепре, в окрестных лесах и болотах.
Летописи и хроники сообщают, что московская рать потеряла убитыми около 40 тысяч. Челяднин, Булгаков-Голица и еще восемь воевод попали в плен. Вместе с ними в руках победителей оказались две тысячи «детей боярских» и три тысячи рядовых воинов. Ошеломленный вестью о полном разгроме своей армии, Василий III объявил, что все пленные для него — мертвы и бросил их на произвол судьбы. Булгаков-Голица возвратился в Москву только в 1552 году.
Оршанская битва стала одной из крупнейших в Европе XVI века. Блестящая победа нашего оружия отдала инициативу в руки Великого Княжества.
Все захваченные московитами города, кроме Смоленска, были освобождены. Начал распадаться направленный против Польши и Великого Княжества Литовского тайный альянс Московии и европейских государств. Ошеломленные триумфом великокняжеского войска под Оршей, крымские татары на два года прекратили набеги на Княжество и повернули своих лошадей в сторону Московии.
В декабре 1514 года великий гетман Константин Острожский триумфально вступил в столицу нашего государства Вильню. В честь победы на его средства там были возведены православные храмы Святой Троицы и Святого Николая, которые сохранились до наших дней.
Описание битвы под Оршей помещено в «Хронике» Мацея Стрыйковского. Спустя несколько лет после победы неизвестным художником было создано живописное батальное полотно, где изображен один из эпизодов сечи. На картине, хранящейся ныне в Национальном музее в Варшаве, можно увидеть боевые белокраснобелые флажки белорусских воинов. Это самое раннее изображение нашего национального знамени.
В предисловии к этой книге, которая называлась «Псалтирь», он писал: «Я, Францишек, Скоринин сын с Полоцка, в лекарских науках доктор, повелел Псалтиру тиснути… наперед ко чти и к похвале Богу в троице единому и пречистой его матери Марии… а потом к пожитку посполитого, доброго, наболей с тое причины, иже мя милостивый Бог с того языка на свет пустил».
Он оставил потомкам переведенные на близкий к народному язык библейские книги и тем самым ввел Беларусь в общеевропейскую цивилизованную семью.
Он остался в истории как белорусский и восточнославянский первопечатник.
Как наш первый писатель — прозаик и поэт, — служивший не элите или какому-нибудь одному сословию, а всему народу.
Как гуманист, оставивший удивительно созвучное нашему времени завещание: «Тое чинити иным всем, что самому любо есть от иных всех. И того не чинити иным, чего сам не хочешь от иных мети. Такой закон природженый, написан есть в сердце единого каждого человека».
Как блестящий переводчик с нескольких древних и новых языков.