Неожиданно показалось, что Томми Манди вырос на два дюйма, так как он поднялся на цыпочки и простер руки к небу.
- Общество в смертельной опасности! - неожиданно завизжал он. При этом неожиданном контрасте со своей предыдущей ролью воздействие на зрителей было подобно взрыву. Он начал ходить с места на место на помосте, ударяя кулаком по ладони, крича и шепча поочередно, жестикулируя и топая ногой.
- Люди мои! - закричал он, - послушайте меня! Послушайте, все вы люди нации, и особенно вы, мои уважаемые сограждане города Окли в штате Калифорния. - Его голос понизился до шепота, набирая высоту и силу по мере того, как он продолжал.
- На холмах, как раз за чертой нашего города, прячась от бдительных глаз общества, погрязши в злодействе, ужасном, богохульном, отвратительном находится сборище нечеловеческих монстров! Зарожденные в результате взрыва атомной станции в Хильем-Сити шестнадцать лет назад, эти гадины внешне похожие на обычных, невинных, человеческих детей, собираются из своих скрытых берлог со всей страны, так как они готовятся принести гибель и разорение человечеству! - Его крики эхом разносились по огромному залу.
Марк Фоксвелл с ревом вскочил со своего сидения, но Питер Уэллес толкнул его обратно и сурово приказал:
- Тихо! Мы должны выслушать все это.
- Спрятавшись под видом школы для одаренных детей, они построили лаборатории позади крепкого и высокого забора. Там они занимаются изготовлением секретного и смертоносного оружия, которое они будут использовать против нас, проводя ужасные опыты над беззащитными животными при его изготовлении! - верещал Манди.
- А единственный ли это план, который они вынашивают против нас? голос Манди снова обрел видимость спокойствия, затем опять подскочил до своего самого высокого, самого истеричного уровня.
- Нет, люди мои, нет! Эти "Дети Атома" уже проникли в каждую сферу нашей жизни под ловким использованием фальшивых имен, заставляя услышать о себе везде, распространяя свою ядовитую пропаганду через издания, которые все вы наивно приносите в свои дома!
- Их громадный, нечеловеческий интеллект угрожает сегодня целому миру! Позвольте мне сказать вам, люди мои, что они такое! - Напыщенным жестом своей правой руки Томми Манди длинным пальцем указал в сторону неба, и его истеричный голос продолжал.
- Они - это ужасное мутационное порождение смерти и разрушения Хильем-Сити с помощью освобожденных сил атома! Сил, которые Бог подразумевал оставить под Своим контролем в кружащихся мирах атомов, сил, которые Сатана для своих собственных целей направил на общество! Под личной плоти и крови эти Дети Атома входят в общество и строят казни о вашей смерти и моей!
Томми Манди вздохнул, и люди в огромном зале наклонились вперед, чтобы послушать его следующие слова. - Они говорят, что они больше, чем люди! Они говорят, что обладают большим интеллектом, чем любой другой когда-либо живущий человек! Но эти Дети Атома не имеют представления о моральных или духовных качествах, потому что единственным благом, которое они знают, является способность к технике, умение при изготовлении денег, и силу над нами, которых они считают низшей расой! Они судят и принимают или отвергают людей, с которыми сталкиваются, только на этом основании. Но, вот богохульство! Может ли всякая мутация быть истинным человеком, человеком, которого Бог создал на шестой день? Кто создал этих монстров? Их создала слепая сила! Я считаю и знаю, что человек, каким его создал Бог, является единственно истинным человеком! Эти Дети Атома совершенно чужды Богу и всем творениям Его.
С открытыми ртами дети пристально смотрели на экран телевизора, следя за жестикуляцией и гримасами Томми Манди с недоверчивым ужасом.
- Они находятся за пределами уз любви и милосердия! - кричал Манди. Что есть любящего или привлекательного в существах, которые считают самих себя выше и непохожими на любых других членов общества? И это превосходство вызвано не любовью, а слепой разрушающей силой? Сам Сатана, испорченный, как он есть, является более привлекательным, чем эти, поскольку он был создан Богом, чтобы быть ангелом света, даже если он отказался от своего высокого назначения. Но как мы в любом случае можем любить или даже терпеть этих Детей Атома, которые заявляют, что их природа, созданная физической силой ужасного взрыва, который принес человечеству только большое несчастье, выше природы людей, созданных Богом.
Томми Манди встал в позу, сделал глубокий вздох и бросился к высшей точке в своей речи.
- Молитесь, люди мои, ну пожалуйста! Это гнездо гадин, это порождение атома, это огражденное забором и тайное сборище монстров, чуждых всему человечеству и всему, созданному Богом... - искусно он довел свой голос до точки срыва, дал ему стать бессвязным от истерического возбуждения, и спрятал свое лицо в вытянутые руки. Он издал театральный стон. - О, люди мои... люди мои... - Он поднял лицо о огни рампы осветили его редким контрастом, так что в центре всеобщего внимания зрителей были его губы.
- Ты не должен позволить ведьме жить!
Снова грянул орган, и Томми Манди отступил назад; бархатные занавески раздвинулись и поглотили его. Гонг возвестил о конце программы.
Джей выключил телевизор и спотыкаясь повернулся к оцепенелой группе, затем бросился из комнаты.
Миссис Уотерс была первой, кто восстановил возможность связной речи.
- Вот те раз! - сказала она. - Безусловно, мы услышали гораздо больше, чем ожидали, не так ли! Полагаю, что мне лучше закрыть ворота на замок. Должна надеяться, что этот человек не представляет никакой церкви, но он, должно очень сильно возбудил своих слушателей.
Она поспешила выйти, и некоторые из детей расплакались. Прежде, чем они смогли успокоиться, Джей влетел снова, за ним следовало остальное население школы.
- Идите реветь куда-нибудь еще, - приказал он. - Остальные должны услышать передачу, записанную на ленту, прямо сейчас!
Оба доктора вывели взволнованных детей из комнаты, и Джей, подпрыгивая от ярости, пошел за ними.
- Как Вы считаете, неприятности будут? - спросил доктор Фоксвелл тихим голосом у доктора Уэллеса.
- Могут быть. Тот... тот подстрекатель толпы не указал наше точное положение, но людям не потребуется много времени, чтобы узнать. Сообщения и фотографии о нас были во всех местных газетах. Мы дали наши заявления и не делали тайн, и этот... этот искатель сенсаций собрал все это вместе в ведьмину кашу, что... ладно, кто знает, как люди могут реагировать?
- Элси высморкалась и вновь приобрела внешний вид спокойствия.
- Следует ли нам позвать полицию или что? - спросила она. - Если бы я не знала нас, то, прослушав это выступление, я бы пришла и стерла нас всех сразу же с лица земли!
- Но ни в чем из этого совершенно нет смысла, - крикнул Джей. - Это чистое богохульство от начала до конца. И он противоречил сам себе раз пятьдесят.
- Никогда в своей жизни я не слышал подобной путаницы бессмыслиц, сказал Фред. - Мне хотелось бы проанализировать ее семантически. На самом деле собиралось, как только успокоюсь.
- Что неладно с тем человеком, доктор Уэллес? - спросил Джайлз.
- Он является чувствительным типом, сошедшим с ума, - объяснил Питер. - Ты можешь сказать это по тому, как он презирает и отвергает интеллект, который я должен добавить, является даром Бога и не должен подавляться или отвергаться. Подобный ему человек лезет вон из кожи в любви и ненависти, без малейшего применения разума или без остановки на мгновение, чтобы подумать о правде и лжи - или в своем богословии, или в действительности. Чувствительный человек считает тяжелой работой думать логически, тяжелой, или даже невозможной, но они могут ориентировать самих себя на правду посредством ощущения или с чувствами, или с интуицией, в зависимости от того, что на самом деле является предметом их любви и ненависти. Хм! Я потерял след моих местоимений в волнении... нет прощения за это!
- Да, он мог бы, по меньшей мере, придти и посмотреть на нас, прежде чем подобным образом растрезвонить на весь мир, - сказал доктор Фоксвелл. - Ну, живо! Дети, идите умываться... примите аспирин... возьмите себя в руки! Ваша маленькая лекция действительно помогла успокоить их, Пит, добавил он, когда дети послушно вышли.
- А сейчас, если бы только кто-нибудь мог успокоить меня, - заметил Питер, вытирая свой лоб.
К тому времени, когда магнитофонная лента воспроизвела всю речь и остальные вышли из зала, кипя от негодования, у ворот уже начала собираться разъяренная толпа.
- Я определенно должна подать жалобу, - горячо говорила миссис Куртис. - Разрешить продолжить подобную телепередачу было непростительно!
- Пожалуйста, выключите здесь свет, - сказал мистер Геррольд мистеру Уотерсу, когда мимо них просвистел первый камень.
- Включите прожекторы у ворот. Тогда сможем видеть их, но они не смогут видеть нас.
- Если ворота заперты, не вижу, какой вред они могут причинить нам, сказал мистер Куртис. - Прошу прощения, мистер Геррольд, но боюсь, что Вы обманываетесь, считая это случайным происшествием.
- То выступление было достаточно случайным происшествием, - горячо сказал мистер Геррольд. - Ну вот! - когда в доме погасли огни и зажглись над воротами. - Им не удастся взять нас на мушку, даже если они принесли с собой ружья. И что сейчас? Стоит мне попытаться электризовать забор?
- Я бы не стала, - посоветовала мисс Пейдж твердо. - Если только один из этой толпы получит легкий удар, они будут убеждены, что мы применили лучевое оружие или секретное. Надежда на колючую проволоку. Ребята говорят, что через забор нельзя перелезть.
- С лестницами... - начал мистер Геррольд, но Питер заставил его замолчать.
- Непохоже, что они принесли лестницы, - сказал он.
- Они перерезали телефонные провода, - сообщила миссис Уотерс.
- У нас есть бдительная и отвечающая требованиям полиция, - сказал доктор Уэллес. - Они не могут не знать о том, что происходит.
- Что обычно делает толпа? - спросила Элис.
- О, они бросают камни, - ответил доктор Фоксвелл, - а если им удастся пробраться внутрь, то они могут разломать вещи или устроить пожары, или попытаться ранить кого-нибудь из нас. В этой части света не было линчевания в течение ста лет или больше, и трудно сразу же обеспечить успех самосуду вымазыванием дегтем обваливанием в перьях. Если нам удастся удержать их снаружи... а вот и оконное стекло!.. Я не верю, что они нанесут какой-нибудь большой вред сегодня вечером.
- Да, думаю, что по отношению к выступлению это сборище будет спадом, - сказал доктор Уэллес. - Однако будущее может быть более беспокойным. Это ядовитое выступление прошло везде, и может быть трудно не доверять ему полностью.
- Меня не удивляет, что его исключили из семинарии, - громко прозвучал голос Джея, - но он мог некоторым людям показаться правым... говоря о Боге и о любви, и обо всем...