Мягкие лучи заходящего солнца пробивались сквозь тонкую занавеску. Тина повернулась на бок, и открыла глаза, пытаясь вспомнить, что произошло. А потом в ее памяти всплыло, что у нее должен был родиться ребенок, и тут же она замерла от страха, ведь никто так и не сказал, жива ли девочка. Она осторожно села, и тут же створки спальни раскрылись, и вошел Строггорн. Увидев, что она сидит, он широко мысленно улыбнулся, создав в мозгу легкий звон колокольчиков.
- Ребенок жив? - настороженно спросила Тина.
- Жив, - Строггорн присел на краешек ее кровати. - Чего бы я был такой радостный?
- Не знаю... Ты почему у нас?
- Там все у вас, и Аолла, и Диг с Этель. Если бы Линган и Лао не болели, я думаю, тоже бы пришли. Как часто у кого-то из нас рождается ребенок? Все умирают от любопытства, - он снова мысленно улыбнулся.
Тина посмотрела на его внешне ничего не выражающее лицо, и вдруг ощутила странную боль, так что слезы навернулись на глаза.
- Тиночка? Ты что? Все хорошо, - быстро отреагировал Строггорн, не понимая, почему ей так больно.
- Не знаю. Все не так, - она старалась справиться со слезами.
- Что "не так"?
- Ты иди, Строг. Я оденусь, приду к вам, - не ответила Тина на его вопрос.
- Дай тебя осмотреть, хочу быть уверенным, что все в порядке, прежде чем ты вскочишь с постели.
Тина послушно дала ему ощупать живот, не понимая, какая во всем этом необходимость. Когда Строггорн вышел, она долго стояла перед зеркалом, разглядывая свое чужое отражение. У нее и так было почему-то муторно на душе, и это лицо в зеркале явно действовало на нервы. Но, переборов себя, она приняла душ и оделась.
В гостиной ее оглушили телепатемы людей: почти весь Совет Вардов собрался посмотреть на ребенка. Не было только Лигалона, ее отца, который до сих пор так и не знал, что его дочь жива. Тина с ужасом представляла себе сцену их свидания, и все никак не могла решиться встретиться и поговорить с ним, явно предпочитая, чтобы он узнал это случайно от кого-нибудь.
Высокое кресло, в котором сидел Креил, было выдвинуло на середину комнаты. Он повернулся, почувствовав ее и начал подниматься с кресла. Тина замерла, смотря на крохотного ребенка у него на руках, которого он бережно прижимал к себе. Она вслушалась в мозг Креила, излучавший странные чувства. Тина все никак не могла понять, был ли он когда-нибудь таким раньше? А потом она почувствовала, что не в состоянии вынести эту сцену: Креил, ненавидевший, как все знали, обычных людей, так бережно сейчас прижимавший к себе чужого ребенка!
Тина развернулась и выбежала из гостиной, даже не пытаясь сдерживать рыдания.
Через несколько секунд Строггорн нашел ее плачущей, лежа лицом вниз на кровати в спальне. Он сел в кресло напротив, молча пережидая, пока Тина успокоится.
- Что не так, девочка? - наконец, решился спросить он.
- Не знаю, - она подняла на него заплаканное лицо.
- Я не думаю, что ты относишься к женщинам, которые легко плачут, Тина, - медленно сказал Строггорн. - Должна быть причина.
- Больно, здесь, - она показала мысленно на область сердца. - Глупо, правда?
- Не знаю. Но смогу сказать, если ты разрешишь мне тебя осмотреть.
- Ооооо! - Тина застонала. - Полезешь ковыряться в моей голове! Мало мне других проблем!
- Тина... так тоже нельзя, - сказал он мягко.
- Можно. Все пройдет. И не такое проходило, - раздраженно ответила она.
- Ну да, и жили они долго и счастливо, пока жена не сошла с ума, - спокойно сказал Строггорн.
- Не преувеличивай! Просто, роды, испугалась за ребенка...
- Ну да, и поэтому не хочешь ее видеть, - закончил Строггорн.
- Кого? - удивленно спросила Тина.
- Девочку. Марселу. Вы так ее назвали? Креил сказал, в честь отца.
- Если он так сказал... Не знаю, не могу ее принять.
- Все правильно. Сначала, ты просто хотела ее убить.
- Не передергивай, Строггорн!
- Я к тому, что это очень типично для Тины ван Лигалон, пытаться избавиться от здорового ребенка! А мне рассказывали, что когда-то ты ушла от Креила только потому, что думала он виноват в гибели вашего ребенка.
- Это было давно.
- Угу. И ты так страшно изменилась с тех пор, что и Креил у тебя вызывает неприятие и свои дети.
Как бы то ни было, Строггорн заставил Тину задуматься.
- И от чего это может быть? Кроме того, что я так изменилась?
- Давай подумаем. Тина Роджер плохо выносила Креила. И... терпеть не могла Марселя Дени. Приняла ли бы она его ребенка? Сомневаюсь. Пыталась бы от него избавиться? Наверняка.
- При чем здесь Тина Роджер? Абсолютно точно доказано, от ее личности ничего не осталось! - нервно заметила Тина, пытаясь прогнать из мыслей свою ненависть к своему собственному отражению в зеркале.
- А от зон памяти? Кто-то проверял? Не горячись, я когда-то удалял вторую личность у Аоллы. И когда Аолла была на Земле, ты бы с трудом догадалась, что она существует. А вот на Дорне, также бы с трудом нашли земную личность. И это безо всяких фокусов со сменой тел! Еле смогли разобраться тогда. Но болеет Аолла до сих пор. А уж сколько зон памяти потеряно, сосчитать невозможно. Давай, посмотрю тебя. Снимешь блоки?
- И что ты насмотришь без аппаратуры? - скептически спросила Тина.
- Сними блоки, там будет видно.
Строггорн пересел к ней на кровать, взял ее руки в свои, и пристально посмотрел Тине в глаза, так, что ей сразу же пришлось закусить губы от подступившей тошноты. Ей показалось, словно она плывет в мутной воде, из которой проступают призрачные лица, где-то далеко плакал ребенок, а потом возникло огромное зеркало и ее отражение в нем, только теперь она была Тиной Лигалон, и от этого пришла страшная боль.