Сижу на окраине буковой рощи и рисую луг внизу. Солнечно, а я рисовала этот луг под солнцем уже много раз. Но сегодня есть кое-что, что мне особенно важно запечатлеть. Библиотека, похоже, сменила гнев на милость, я уже чувствую ее, но все же она еще дуется, наказывает меня за срыв, лишая любимых привычных благ Смотрительницы. Поэтому я вздрагиваю, когда слышу над ухом:
— Привет, Марта!
Мой дом не пожелал сообщить мне о госте, а легких эльфийских шагов я не слышала, увлеклась.
— Привет, Зантар! — и тут же удивляюсь: — Ты один? А Где Кант?
— В Сентанене, с Гретхен, — эльф выглядет серьезным и напряженным.
— Что-то случилось? — настораживаюсь я.
Зантар садится по правую руку от меня, срывает травинку, некоторое время жует ее, глядя в даль. Я терпеливо жду.
— Марта, ты согласишься разделить со мной тысячелетие? — выпаливает он вдруг.
— Не-а! — честно отвечаю я.
— Я так и думал, — понуро вздыхает этот дурачок.
— Но ведь попробовать-то стоило, — подбадриваю я его.
— Угу… — не слишком воодушевленно соглашается Зантар. — Вот и Кант так сказал.
— Твой брат — провокатор, — хмурюсь я.
— Нет, — он качает головой. — Он был прав. Марта…
— Что?
— Я, наверное, и не хотел, чтобы ты согласилась.
— Я знаю, — улыбаюсь я.
— И не обижаешься?
— Нет.
— Кант, наверное, тоже знал, — произносит он помолчав. — Потому и посоветовал.
— Не расстраивайся, — я легонько треплю его по голове. — Ты еще встретишь ту, что станет для тебя единственной.
Зантар усмехается и кивает. Потом наклоняется и легонько чмокает меня в щеку.
— А ты, Серебряная леди, уже встретила. Не упусти теперь.
И, прежде чем я успеваю влепить ему затрещину за слишком длинный язык, вскакивает и убегает. Я тихо смеюсь и снова берусь за карандаши. Но успеваю сделать всего лишь несколько штрихов, как слышу и сразу узнаю тяжелую поступь кентаврийского воина.
— Приветствую тебя, вождь! — не оборачиваясь, говорю я.
— Здравствуй, фейри. Не помешал? — Марк опускается на траву рядом со мной.
— Я всего лишь рисую, Марк. И обдумываю несколько жизненно важных вопросов.
— Каких же? — усмехается он.
— Например, как скоро у тебя появятся внуки с чудесным антимагическим геномом, — я киваю вниз, на луг, где резвятся двое кентавров. На бумаге они никак не получаются у меня такими же живыми и счастливыми.
Марк долго смотрит на сына и Шету.
— Мне даже трудно представить, в каком долгу я перед тобой, фейри, — вздыхает он.
— Брось! — отмахиваюсь я. — Лучше не тормози и приведи, наконец, Гатеррад в Конвент. Доставишь удовольствие и мне, и Библиотеке, и Равновесию.
— Это уже не проблема! — фыркает вождь. — Теперь, когда нас поддержали эльфы…
Он снова надолго замолкает. Взгляд его все так же прикован к паре внизу.
— Рад за них? — тихо спрашиваю я.
— Да… И немного завидую… Питеру. И еще виню себя.
— Все к лучшему, Марк. У тебя чудесная жена, а эти двое счастливы вместе.
— Я мог бы быть там, внизу… Если бы дождался, — печально произносит он, но тут же добавляет с ноткой гордости: — Но я рад, что это мой сын, а не кто-то другой!
— Угу, — бурчу я, — еще скажи, что Шета была обречена на кого-то из Уитлроков.
— Ты права в одном, Марта, — как-то очень серьезно говрит вождь. — Я нашел свое счастье. Я люблю Эржену, а Шета… светлое воспоминание о хороших днях, так и не ставших лучшими. Просто… просто ностальгия по тем временам, когда мы все были неофитами этого мира.
— Я эльфийка, Марк, а мы помним все чувства. Я никогда не забуду то ощущение новизны. Светлые дни всегда будут для меня светлыми.
Марк встает, кладет руку мне на голову.
— Теперь нужно всего лишь позволить им стать лучшими, Марта.
— О чем ты?
— О том, что ты сидишь здесь одна и рисуешь двух влюбленных кентавров. Так кто из нас тормозит, фейри?
Он уходит не прощаясь.
Я больше не рисую. Просто смотрю на Шету и Питера и думаю о том, что сказали мне Зантар и Марк. И Библиотека. Не знаю, куда могут завести меня мои мысли, но вдруг в них врывается мой дом. Он посылает мне покой и облегчение. Неужели?! У нас действительно нет гостей? Совсем?! Небывалое явление! Ну и что мне делать теперь? Я ведь ощущаю всех наших домочадцев. Всех! Всех…
Стою в дверях и смотрю, как Вел что-то шепчет цветам во внутреннем дворике. Завораживающее зрелище. Даже на растения его голос действует! Расправляются листья, поднимают поникшие головки бутоны. На грани сознания довольной кошкой мурлычет Библиотека. Набрала себе садовников! Стерва растительная! Библиотека хихикает и совсем не обижается на вспышку моего раздражения. Зачем я сюда пришла? Веду себя, как девчонка! Надо уйти, пока он меня не заметил. Библиотека снова хихикает. А Вел слегка поворачивает голову и смотрит прямо на меня. Больше всего хочется сорваться с места и сбежать. Фигушки! Дожила! Я что теперь, из-за этого ушастика уже не могу ходить, где вздумается, по собственному дому?! Ведь по собственному, нет? Она же меня не выгнала? Нет, не выгнала и снова приняла обратно, как родную. Решительно шагаю вперед. Еще бы коленки так не дрожали! Вел поднимается, раскладывается во всю свою длину. Приходится даже с такого расстояния вскинуть голову, чтобы не отпустить его взгляд. Зар-раза! Я делаю еще пару шагов. А он так и стоит. Просто стоит и смотрит на меня. У-у-у! И улыбается! Этой своей абстрактной улыбкой, от которой внутри все сжимается. Улыбается?! Он снова улыбается мне?! Он… он… Боги, что я творю?! Ноги сами продолжают нести меня вперед. Если я и дальше буду так двигаться, то через пару секунд уткнусь ему в грудь. Нужно остановиться. Как?!
— Марта.