Он понял, что сейчас драконы будут уничтожены, если сейчас он даст своим людям ввязаться в драку.
Он взял под жесткий контроль, объединенное сознание пилотов, не позволяя им атаковать противника. Крейсера драконов, двигаясь по спирали, замкнули в круг боевые корабли берсерков. Когда лавина перехватчиков дошла до машин полка, драконы открыли плотный заградительный огонь. Он едва подавил желание подчиненных бить на поражение.
Продолговатые капли вражеских машин не пошли под сконцентрированные, убойные лучи полного распада и отвернули назад. Спираль крейсеров мгновенно расширилась, разорвав дистанцию.
Инопланетные корабли снова пошли в атаку. На этот раз драконам пришлось разомкнуть кольцо, разбившись на звенья, но действовали они по — прежнему: короткий, чувствительный удар по противнику и молниеносный набор прежней дистанции.
Берсерки были явно сбиты с толку, и стали обстреливать звездолеты повстанцев издалека, подумав, что враг пытается заманить их в ловушку.
Драконы не отвечали, уворачиваясь от лучей и сбивая ракеты, пущенные кораблями-роботами.
Берсерки прекратили огонь, перехватчики стали стягиваться к носителям. Драконы по-прежнему не реагировали на ураганный обстрел, расчетливо уклонялись от лучей и ракет. Капитан со своим звеном прошел над строем кораблей-роботов, выключив защитные поля и заблокировав собственное оружие. Пятерка боевых звездолетов спикировала над лидером противника, свалясь почти до самых башен, сделала горку и ушла в пространство по направлению к Алой, покачав крыльями.
Искусственные интеллекты кораблей поняли, что им предлагают. Малые корабли берсерков спешно погрузились на своих носителей и армада, включив режим мгновенного перемещения, растворилась в межзвездном пространстве…
— "Капитан, сука, посмотри что ты, подонок, наделал", — надрывался в глубинах сонной грезы Катран… Его вопли слились с противным, надоевший за много дней сигналом будильника.
Джек Эндфилд, бывший майор ВКС и полковник повстанческой армии, бывший богач, владелец одного из самых крупных в Обитаемом Пространстве состояний, а ныне узник необитаемой, далекой планеты вынырнул из неглубокого, тревожного сна. Он ненавидел этот звук, который возвещал о том, что пришел очередной долгий и тяжелый день.
Джек спросонья подумал, что ничего не изменится оттого, что он не поднимется сегодня с постели.
Взбаламученную сном память заклинило и она никак не хотела отцепиться от одного из самых неприятных эпизодов его жизни.
Парализатор в руках второго пилота выплюнул молнию разряда. Сознание померкло, а когда он пришел в себя, то был в кандалах. Вторым пилотом у него в экипаже ходил Гена Свиридов, молодой парень не без способностей, но основательно подсаженный на «правильные» песни Катрана о чести и долге. Второй лейтенант выстрелил в него в тот момент, когда он отпустил волю пилотов полка. Гена почему-то плакал, кричал и тыкал в него бластером. В голове шумело от энергоудара и разобрать о чем тот кричит было невозможно.
До него вдруг дошло, что лейтенант — уроженец Алой, там у него остались мать и сестра. Почему-то ему вдруг стало смешно. Он, Капитан Электронная Отмычка, мог и предугадать такой несложный поворот событий. Потом пришли более правильные мысли про неслучайное сочетание засланного казачка на борту и похода берсерков. "Воистину тот, кто жизнь движет — большой шутник" — решил тогда он.
В стекла кабины смотрело совсем другое солнце и его корабль входил в мешанину каменных глыб громадного роя. Крейсера повстанцев возвращались на базу.
Решение было общим — судить. Судить судом военного трибунала того, кто сделал их предателями человечества.
Пилоты собрались в ремонтном доке, выдолбленном в непосредственной близости от поверхности промороженного насквозь астероида. "Для мебели" подогнали десяток штурмовиков и пару малых ремонтных кораблей. Аппараты облепили пилоты и техники полка повстанцев, разместясь в самых неожиданных местах, где только возможно было удержаться — на стрелах манипуляторов, антеннах и выпуклых индукторах гравизахватов.
Было холодно, пахло пылью и горелым камнем. Эхо от высокого, визгливого голоса металось под низкими сводами. На большом экране за обвиняемым шли картины разрушений и скорби. Собственно, берсерки только снесли орбитальные крепости и наголову разбили дивизии "голубых кабанов" — спецподразделения для охоты на драконов. Но обломки и шальные лучи орудий наделали немало бед внизу.
Люди просверливали закованного в кандалы бышего комэска-1 гневными взглядами со всех сторон. По мере декламации оратором обвинительной речи, в глазах все сильней разгоралась ненависть к тому, кого они считали другом и своим настоящим командиром.
Они не просто осуждали, они судили… И над всем этим царил голос Катрана. Как пригодилось ему умение заплетать слова в красиво звучащие фразы, за которыми не стояло ничего, кроме желания любой ценой задавить оппонента.
— Мы доверяли ему… — пел Катран, расхаживая взад и вперед полком Свободных Драконов, — так пафосно-глупо назвал он свою шайку дезертиров. — А он выбрал момент… Нет слов, чтобы описать всю низость того, что мы совершили. На Алой погибли миллионы… И только он один виноват в случившемся. Можно проиграть бой, но просто так пропустить заклятых врагов… Крыльями еще помахал… Он предал не только нас, тень позора, несмываемым пятном ляжет на все части Черного Патруля. Эндфилд козырял данными, которые он якобы извлек из блоков памяти разбитого корабля. Он уговорил нас пойти против государства, против наших товарищей по оружию. Да, возможно тогда это было выходом. Но что мы получили взамен?!
— И что мы получили взамен? — иронически поинтересовался он. — Я думаю, целая шкура и задница — не так уж и плохо…
— Джек, — возразил ему комэск — 2, - мы прячемся на задворках галактики. На нас нападают не только "голубые свиньи". На нам охотятся драконы. Бывшие друзья преследуют нас и стреляют нам в спину. А мы…
— Они выполняют приказ, как и ты, будь ты на их месте. Я объяснял всем вам расклад. Как только правители почувствуют себя в силе, хорошие времена для драконов кончатся. И тогда те, кто гоняется за нами по астероидным роям и пылевым скоплениям, задумаются, все ли правильно они делают.
— Эндфилд, ты сам понимаешь, что говоришь, — не выдержал Олег Татищев. — Все у тебя вычислено и распланировано. Ты рассуждаешь, как Управитель Жизни. Для тебя люди — пешки, а чужая боль и смерть — лишь обстоятельства игры.
— Давайте мы начнем с самого начала и посмотрим — так ли уж плохи были мои решения, — сказал он. — Если помните мы все были выбраны как козлы отпущения за прегрешения неумех из Планетной Охраны. Когда на Победе случился мятеж и горе-вояки разнесли половину планеты, вызвали вас, чтобы свалить вину, а заодно и организовать по этому поводу травлю драконов во всем Обитаемом Пространстве. А сделать это должны были те самые "голубые кабаны", которых так славно пощипали сегодня берсерки. Все помнят записи, где пилотов Черного Патруля пытают и убивают слегка отмытые урки в синих мундирах?! Что, мы сегодня должны были умереть за этих гадов, которые наших товарищей резали и в очко трахали?
По толпе прошел гул.
— Я продолжу, с вашего разрешения, — сказал он. — Все читали правду об Оскаре Старе, все знают подноготную это провокации называемой Большим Вторжением. Однако, в сходных обстоятельствах, вы все повели себя как тупые бараны. Поймите правительству не жаль своих подданных, не жаль вас, не жаль «ангелов», не жаль «кабанов». Быдло народится, а разрушенное — восстановят. Будет народу чем заняться. Любое мероприятие по укреплению власти не обходится без крови. Только так они могут снова и снова давить и присваивать энергию триллионных толп.
— Вы как хотите, но я ему не верю, — майор Татищев соскочил с брони пробираясь в центр круга. Там обведя глазами людей продолжил: — Я ему не верю. Какой-то примитивный трехкопеечный мир получается по Эндфилду. «Оболванивают», "душат", "отнимают энергию" — все, чтобы очернить власть. Он и нас обьявляет «обманутыми», "глупыми" лишь за то, что мы следуя своему человеческому порыву, если хотите нормальному нравственному чувству, мы сегодня пытались спасти ни в чем неповинных людей.
— Не там спасать надо было, — иронически заметил он, глядя в глаза комэска -2. — Вот если перестрелять организаторов этой бойни, то было бы больше толка.
— А если бы и так! — взвился голос майора. — Пусть даже есть подлые Управители Жизни. Пусть даже они все это устроили. Но мы ведь клятву давали людей защищать.
— Было дело — согласился он. — Клялись и тряпку целовали. Но теперь мы кто? Мы такие же как они, берсерки… И делить нам нечего. Наше дело сторона.
Татищев рванул из-за спины катану.
— Убью, сволочь! — заорал майор.
Проявив недюжинную смелость, Катран пошел ему навстречу, остановил и слегка надавил на руки, побуждая опустить меч.
— Не пачкай благородное оружие кровью подонка. Если трибунал решит, мы его по нашему закону осудим и расстреляем.
— Замучаетесь расстреливать, — небрежно бросил он. — Когда конфигураторы у вас встанут, кто вам их наладит?
Толпа загудела снова.
— Тихо! — останавливая выкрики с мест приказал Катран. — Мы его не убьем… Будь он одним из нас, я бы первый потребовал его смерти. Но Капитан Электронная Отмычка — не человек. Все его сверхспособности были даны ему как марионетке Службы Безопасности. Я расскажу вам, каким образом он появился на свет и на что был запрограммирован…, - точно вбивая гвоздь в крышку гроба, подытожил Полупанов.
— Что касается тебя, то с этим все ясно, — перебил его Капитан, чувствуя, что здесь и сейчас сила сила на стороне врага. — Ты обыкновенная помесь обезьяны и попугая для произнесения услышанных где-то благоглупостей. А бесишься оттого, что наша смерть купила бы тебе и твоим задолизам полное прощение. Я как-то не горю желанием расставаться с жизнью ради благополучия шестерки пидоров из «барбосни».
— Как твой липкий язык повернулся сказать такое, — завизжал новый комэск-1, друг и однокашник Полупанова по Академии майор Задротов. — Да я тебе морду набью, подонок.
Он выскочил из толпы, однако, помня о тяжелой руке Эндфилда, остановился в отдалении.
— Ну попробуй… — предупредил его он. — Челюсть сломаю, — долго потом сосать не сможешь. А вы все если бы мозгом думали, а не сракой, то не вязали бы меня Катрашке на радость. А теперь он всех вас на елду насадит и неоднократно, вашим попкам на радость.
Построение было нарушено. Люди кинулись к нему. Они размахивали руками и порывались устроить телесную расправу.
Конвоиры вскинули бластеры, не давая толпе приблизиться к арестованному.
Джека незамедлительно вывели, что избавило его от долгих разглагольствований самозванного генерала. Та же логика, по которой он удерживал пилотов полка от бессмысленных стычек с драконами и берсерками, подсказала ему, что лучшее средство от глупости — это собственный печальный опыт. До тех пор, пока драконы из 511 полка не наберут его, говорить с ними бесполезно. Свою голову каждому не приставишь. Красиво уйти — это наполовину победить.
Капитан решил, что определенно пора вставать. А то сейчас начнется обыкновенное самоедство про погибающих по его вине ребятах. Джек приказал вниманию остановиться на текущем моменте. Прошлое растворилось в боли онемевших мускулов. Неудобное ложе не располагало к тому, чтобы нежиться лежа. Тело за 7–8 часов сна в неудобной позе затекало и требовало активности. Капитан поднялся. Мозг набрал обороты и лишние, неправильные мысли ушли за грань восприятия.
Джек бросил взгляд на пульт, где на панелях помаргивали огоньки индикаторов, сигнализируя, что параметры системы в норме.
Руки Капитана пробежали по сенсорам, и на экране возникли символы — электронный мозг наблюдательного комплекса, намертво вплавленного в скальную породу на отметке 5 340 метров над уровнем моря, дал подробный отчет о прослушивании пространства. Сегодня, а впрочем, как и в другие дни, чувствительные антенны гиперсвязи не обнаружили ничего, что заслуживало бы внимания.