Эля
Проснулась я от того, что козел толкал меня в бок. Я перевернулась на другую сторону в надежде, что он отстанет, и получится ещё немного поспать. Но настойчивая скотина никак не оставляла попыток меня разбудить. Получив очередной болезненный толчок в поясницу, я резко подскочила, замахиваясь на козла, желая отвесить ему оплеуху в ответ и… ударилась головой об еловую ветку.
— Вот же гадство!
Я потёрла ушибленную голову и осмотрелась: в стороне стоял козел, который успел отпрыгнуть, поняв мой коварный замысел, и теперь настороженно смотрел слегка наклонив голову.
Поняв, что возмездия не будет, он снова подошёл ко мне и принялся выталкивать из-под дерева.
— Отстань, — проговорила я, отпихнув рогатого спутника, а потом не спеша потянулась, взяла каравай, соль, венок и принялась выбираться из-под ели.
Козел принялся фыркать и настырно подталкивать меня вперед, из-за чего я чуть не выронила каравай.
— Да прекрати, к чему такая спешка? Дай проснуться, а?
Жалобно взмолилась я, надеясь, что в звере проснётся хоть чуточку сострадания, и тут заметила какое-то шевеление недалеко от нас. А присмотревшись повнимательнее, я поняла, что по густому валежнику в нашу сторону медленно идет медведь.
Забыв, что всего минуту назад я мечтала о том, чтобы козел отстал, и я могла снова лечь на мягкую траву и немного поспать, я побежала по лесу вперёд, безуспешно пытаясь обогнать козла, который понял, что в кустах опасный зверь задолго до меня, поэтому-то и пытался разбудить, а потом заставил вылезти из-под ели…
Сердце бешено билось в груди, лёгкие горели огнём, ноги гудели, а хлесткие ветки обжигали кожу рук и лица, оставляя на ней царапины. Обернувшись, я надеялась увидеть пустую поляну, но не тут-то было. Привлечённый моими криками и звоном колокольчика, медведь бежал следом.
Решив, что убежать от дикого зверя у меня не выйдет, потому что хищник гораздо быстрее, я решила пойти на хитрость и, отломив половину каравая, бросила его на дорогу, надеясь, что если медведь и не наестся хлебом, то хотя бы отстанет на какое-то время.
И мой план удался: зверь и впрямь остановился у краюхи хлеба и за один присест проглотил ее, а после вновь пустился в погоню. Передышка получилась недолгой, но все-таки дала хоть какую-то фору. А я отломила ещё часть каравая, и вновь бросила его на землю, после чего, не сговариваясь, мы вместе с козлом повернули налево и побежали в сторону бурелома.
Первым понял неладное мой спутник. Он жалобно заблеял и потряс куцым хвостом, но его копыта прочно увязли в трясине. А уже через несколько секунд нас стало двое: трясина с жадным чавканьем проглотила мой ботинок и схватила меня за ноги.
— Вот же блин, — я вытерла предательскую слезу. — Так и утону в болоте с козлом, а потом придёт медведь и обглодает мои косточки! Что же я такая невезучая, где ж и чем я так нагрешила в прошлой жизни….
И я горько заплакала.
— Да не реви ты, — послышался мужской бас, — и я обернулась, вытирая слёзы.
Только неизвестного спасителя нигде не было видно, а вот со стороны бурелома к нам с козлом медленно приближался огромный бурый медведь, скалясь и утробно рыча…
— Мее, — мычал козел, видимо прощаясь с жизнью.
— Кхм, рррры, — рычал медведь.
— Ой, мамочки, — причитала я.
И во все это многообразие звуков, будто насмехаясь над несчастными нами, угодившими в топь и готовящимися вот-вот стать обедом лесного царя, вплелось размеренное и безразличное:
— Ку-ку, ку-ку…
Не зная зачем я это делаю, скорее даже больше машинально, по привычке, я выкрикнула:
— Кукушка, кукушка, а сколько мне жить осталось?
В этот момент и медведь и козел посмотрели на меня с таким явным сочувствием во взгляде, что стало понятно какого они мнения о моих умственных способностях. А кукушка, которая до этого куковала вдруг взяла и замолчала.
— Да блин!
Я закрыла глаза и недовольно хмыкнула, выказав свое недовольство птице, будто та и впрямь могла что-то изменить и продлить годы моей жизни.
— Глаш, ну ты чего девочку-то расстраиваешь?
Опять откуда-то донёсся мужской голос.
— А ты сам подумай, сколько она проживет, отдав весь каравай тебе, а не хозяину, — ответил ему женский тонкий голосок.
— Эй, кто тут? — у меня вновь появилась надежда на спасение.
— Кто-кто, Дед Пихто, — ответил женский голосок.
А медведь вновь оскалился и зарычал сильнее прежнего, а после зашелся в кашле и, усевшись на зелёный мох, принялся тереть морду лапами.
— Спасите, пожалуйста, тут медведь, — жалобно прошептала я, а козел вторил мне своим блеянием.
— Ахахаха! Медведь!!!! Ахаха, ты слышал! Ой, Ромашка, ну не могу, ахаха!! — опять раздался девичий голос.
— Кх, кх, рррр, пф-пф! — фыркал и кашлял медведь.
А я все оглядывалась по сторонам, надеясь, наконец, увидеть разговаривающих.
— Кхе, — выдал медведь и встал, а я вновь услышала мужской голос:
— Извините, муха… кхе… Еле откашлялся… Проглотил, кхе, кхе и вот…
— Медведь?! — все ещё не веря в реальность происходящего, решила уточнить я: — Так это ты говорил все это время?!
— Да, позвольте представиться, я Ромашка, — сказал грозный зверь и, отвернув голову, печально вздохнул.
— А..Эля, Элина… приятно познакомится, наверное…
— А я Глафира, — послышалось сверху и, подняв голову, я увидела кукушку.
— Да ну нафиг, — только и смогла сказать я, неверяще смотря вокруг.
От осознания того, что со мной сейчас разговаривает медведь и кукушка, к голове прилил жар, и мир вокруг поплыл. Я, конечно, уже видела Домового, Банника, Шишигу, волшебных птиц Сирин и Алконост, но говорящий медведь и кукушка были как-то слишком даже для меня. Я зажмурилась и потрясла головой.
— Может быть, это болото выделяет ядовитые пары, и у меня начались галлюцинации? А, может, ты тоже со мной поговоришь? — я обернулась и посмотрела на козла.
— Бее, — выдал тот и тряхнул головой.
— Кхе, кхм, ррр, мы, — снова кашлянул несколько раз медведь. — Муха, да чтоб её.
— А нечего с открытой пастью бегать, — съязвила кукушка, поймав пролетающего мимо комара.
— Ладно, что теперь делать-то будем? Хозяин не обрадуется, что ты весь хлеб, ему принесённый, съел.
— А я-то тут при чем, — обиженно сказал медведь-Ромашка и вздохнул. — Она сама мне его отдала.
— А ты будто не понял, что это для нашего… — и вдруг кукушка резко замолчала, а медведь уткнулся мордой в мох.
На кочку передо мной выпрыгнула большая зелёная лягушка и вдруг промолвила:
— Ну, здравствуй, девица, здравствуй, красавица…
Голос у неё был красивый, глубокий и обволакивающий. Я даже на время растерялась, наслаждаясь им. Но когда молчание стало уже неуместно, я все-таки решила поздороваться с новым знакомым:
— Здравствуй, лягушка-квакушка.
— Что?! — почему-то голос земноводного вмиг стал холодным и злым.
— Чего?! — это одновременно с лягушкой выдохнул медведь.
— Ах! — Воскликнула кукушка-Глафира и взлетела на ближайшую березу.
— Ой, простите, — быстро сориентировалась в ситуации я и тут же поправилась. — Лягуш-квакуш, — и довольно посмотрела на медведя.
Но бурый медведь со странным именем Ромашка, мало того, что уткнулся мордой поглубже в мох, так ещё и глаза лапой прикрыл.
Казалось, весь лес затих. Даже листья на деревьях перестали шевелиться от ветра, и над болотом раздалось ещё более злое:
— Что?!
— А! Извините, я просто не сильна во всяких там гадах. Вы же жаба! То есть жаб, судя по голосу.
— Я полетела отсюда! — выдала кукушка и вспорхнула с дерева.
— Ты назвала меня … гадом? — раздалось вкрадчивое у самого моего уха, а кожу опалило горячее дыхание.
Обернувшись, я столкнулась со злым взглядом зелёных, словно весенний лес, глаз…
Медведь Ромашка и кукушка Глафира ждут нас в телеграмме;) Спасибо, что читаете, комментируете, ставите звезды, я ценю вообще внимание)) Спасибо))