Зная уже немного местный менталитет, последней фразой я была предупреждена о приличной цене за искомое. Сейчас дядечка ни в какую не желал озвучивать стоимость работы, понимая, что крючки мне нужны, а на базаре я их не найду ни у кого. Значит, будет делать их и прикидывать, сколько с меня содрать...
Рулон ткани я еще не успела расшить, а сапоги были уже готовы на сегодняшний вечер, как обещали сапожники. Нитки Данияр прислал со служанкой, оставалось только сидеть и шить, пока есть спрос, но не хотелось бродить по улицам в темноте и я ушла пораньше - пока до сапожников дойду, пока от них...
Сапоги получились на славу - не то, что я себе представляла, но очень неплохо по местным меркам. Толстая подошва, широкий каблук, чуть зауженные квадратные носы, обитые железной скобкой. Такие же скобки были и на пятке - мастера, усмехаясь, пояснили, что для женщины в дороге это будет нелишним. Немного широковатые голенища моментально присобрались мягкими складками, за отворотом сзади - петелька, чтобы вешать сушить над огнем и вообще, сами сапоги из толстой мягкой темно-коричневой замши были потрясающе легкими и удобными. Примерив их прямо в мастерской, я чуть не заплясала от радости, так они мне понравились! Мужички заулыбались и потыкали друг друга в бока, мол, а ты не верил, что получится! Тут же предложили мне на выбор две пары туфель, тоже из мягкой замши, но я их огорчила - носить сии произведения мне было абсолютно некуда, несмотря на заманчивую цену.
- Я бы лучше у вас еще пару сапог таких же заказала, уж больно они мне по ноге пришлись. Только вот деньги мне заплатят через пару дней, да и стоим мы в Харлахе до решения, когда же наш хозяин отправится в Пейвес.
- Ты, это...мы еще одну такую же пару можем за два дня сработать, - тут же затянул толстый сапожник, подмигнув своему тощему напарнику, - и за те же деньги, ни медяка поверх не возьмем. А вот тут у нас есть одна шкура, ты посмотри - уж больно хороша, но мужчины из нее носить сапоги не будут, а женщинам она толстовата.
Тощий уже ругался где-то в подсобках, там слышались глухие плюхи и вылетали клубы пыли. Наконец мастер показался с куском шкуры в руке и полной головой серого налета.
- Вот запихнули, чуть не убился, пока искал! А все ты, старый осел, взять - взяли, когда весь тюк забирали, а с тех пор так и лежит. - Мастер шлепнул по выпирающему животу своего напарника и тряхнул шкуру, та мягко шлепнула и повисла, распространяя едковатый запах. - Ты посмотри, вот сколько лежит, а ни складочки, ни дырочки не образовалось, да и не затвердела нисколько, - расхваливал он товар, тряся шкуру уже перед моим носом.
Кожа и в самом деле была хороша - очень темно-бордовая, гладкая - как смазанная маслом, мягкая, рука прошлась по ней, как по шелку. На туфли женщинам она действительно не годилась - толстовата, только на сапоги, но зато какие! Мужички, видя мой восторг, тут же стали нахваливать свой товар, перебивая друг друга. По их словам, кожи эти они купили у торговцев с юга, все остальные - как положено, а что это был за зверь, они и не знают, а торговцы те не рассказывали особо, им бы побыстрее продать, да уехать. Оптом, значит, продавали, что навевает мысль об экспроприации продавцами некого груза. Мужички в ответ переглянулись, заерзали и заверили, что все кожи были нормальные и уже давно разошлись по своим новым хозяевам, а вот только эта никому не подошла...а для долгого пути...да такая прочная...да такая удобная...в городе-то в таких сапогах жарковато, а вот по влажному лесу ходить - самое то, когда дожди идут. Короче, покупай, Катенька, сапожки из такой красоты, но носи их подальше от Харлаха, ибо в городе кто-нить да признает свой товар. Так? Прохиндеи закивали радостно, что глупая баба наконец поняла, о чем ей поют и договоренность на второй заказ была достигнута. Я рассталась с золотым без сожаления - хорошую и удобную обувь я ценю, за вторую пару доплачу недостающее. Сапожники аж прослезились, провожая меня до дверей. Интересно, на сколько они меня надули?
Помахивая сапогами, я брела по улицам, залитым теплым вечерним солнцем. Одевать их прямо в мастерской я не стала, вот приду к Файзату, рассмотрю получше, а то обувка новая, натрет еще ноги по дороге с непривычки да и портянки в них надо новые наматывать, а не мое застиранное старье. Народ, попадавшийся навстречу, то спешил, то толокся на месте, обсуждая друг с другом какие-то дела, праздное ничегонеделание на сегодняшний вечер было восхитительно, но быстро возвращаться к Файзату не хотелось. Сидеть за столом и точить лясы про местные дела можно было и попозже, а пока светло я могу и поболтаться по улицам, лишь бы в узкие переулки не забредать в поисках приключений. Пока я бездумно бродила, на глаза попался явно храм местного божества, у входа стояла статуя серьезного дядьки с отечески поднятым вверх указательным пальцем. Ни дать ни взять - благообразный дедушка, призывающий неразумных внуков к вниманию. Благоразумно рассудив, что он вполне подходит для отблагодарения в этом мире, я завернула в храм. Не обеднею, авось, от подаренной монетки, раз уж обещала на реке, бок-то уже почти не болит, только зеленоватый синяк еще напоминает о происшедшем.
Храм был весь пронизан солнцем через широкие низкие проемы под потолком, столбы света падали на колонны, противоположные стены и небольшив возвышения вдоль них. Похоже, что там стояли широкие низкие чаши, само же изображение дядечки с пальцем стояло, где и положено во всех храмах - в торце. Нащупав в кармане мелкую монетку, я осмотрела гулкое пустое помещение. О чем просить чужого бога? Об окончании пути? О том, чтобы Андрей вернулся ко мне? О том, чтобы я добралась до Аргора? На ум пришла притча, когда некто вот также пришел что-то просить, а желание высказал так, что в исполненном виде оно было хуже, чем неисполненное. Правильно формулируйте свои желания - вот такой был вывод, а сейчас я никак не могла сложить слова так, чтобы не было лазеек переиначить. Попросишь, чтобы путь был закончен побыстрее - упадет на голову кирпич, попрошу о возвращении мужа - он и вернется, но влюбленный в Мирандину. Вздохнув, я положила монетку у подножия статуи в небольшое углубление и вышла из храма на яркий свет. Пусть пока не будет никаких обращений, а просто благодарность за то, что я пока жива и здорова, обращаться буду, когда правильно сложу слова без двояких толкований.
- У тебя сомнения? Ты долго стояла в храме, я не решился подходить к тебе, чужестранка. Ты не веришь в то, что твое обращение дойдет до Сарайса?
- Нет, я верю, что оно дойдет. Но у меня другие сомнения - правильно ли я могу озвучить то, о чем хочу попросить. Когда у меня есть благодарность, она однозначна - спасибо, что помог. Это событие уже произошло и ни я ни бог не можем толковать его по-иному, меня понесла река, я случайно не разбилась о камни, за это я и пришла поблагодарить. Но у меня позади долгий путь и есть человек, которому я должна помочь, впереди еще более долгий путь, а я не знаю, как попросить бога, чтобы все было хорошо и я смогла помочь тому человеку и себе вернуться домой...видишь, я даже тебе не могу точно объяснить, что мне надо...Это значит, что мое желание не созрело? Я боюсь озвучивать его богу, страх, что оно будет понято не так, как я его себе представляю, останавливает меня, а исправлять исполненное будет тяжелее, чем сейчас...
- Ты правильно поняла свои сомнения, - худой, как скелет, жрец, в светлой накидке с седой головой одобряюще покивал. - Ты не уверена в правильности своей просьбы, должно пройти еще время, чтобы ни у кого не возникало сомнений, а в первую очередь у тебя самой, что все, с чем ты обращаешься не будет истолковано превратно. Раз у тебя впереди долгий путь, иди по нему без страха, тогда свершится то, что предначертано рукой Судьбы. Даже если тебе будет казаться, что твой путь окончился не так, как ты хотела, подумай, прежде чем проклинать все - боги милостивы и люди порой просто не понимают этого.
Жрец ушел, по пустому двору горячий ветер гонял легкую пыль. Звенели цикады в храмовом саду, журчала вода из невидимого источника, за низкой плетеной перегородкой в дальнем углу двора слышались голоса и доносился запах готовящейся пищи. Ну жрец, ну болтун, я бы такого и сама наговорила кому угодно, задурив мозги, чтобы не шибко возмущались - народ за советом приходит, а ему проникновенным голосом вещают - иди и смотри. А если в конце пути ты получил не то, о чем мечтал, так, значит, и мечтал ты не о том, счастье в осуществлении мечты состоит не только в том, что ты получил, о чем мечтал, но что еще оно было действительно тем, о чем мечтал. Законы Мерфи, будь они неладны! Здешние словоблудцы их используют напропалую, когда вот такие, как я, нерешительно топчутся в храме со своими проблемами. Идите и обрящете!
Задумавшись над счастьем, улетевшим в туманную даль и невозможностью даже сформулировать свое желание, я брела по неширокой мощеной улочке, помахивая новыми сапогами. Двух-трехэтажные дома с узкими окнами-бойницами на первых этажах и глухими дверями стояли стеной, на малюсенькой площади с фонтанчиком повеяло прохладой, откуда-то потянуло запахом еды и в животе требовательно заурчало. Ослепленная солнцем, я закрутилась в поисках источника запаха, как справа раздался дикий рев как будтро из-под земли, распахнулась невидимая до поры дверь и на улицу кубарем вылетел человек. Прокатившись по камням мостовой, он растянулся на них, громко ругаясь, затряс головой и сел, недоуменно уставившись на дверь, из которой вылетел секунду назад. Пока он летел из дверей, размахивая руками, я не успела отшатнуться и теперь тоже сидела на камнях, а сапоги улетели вперед, выбитые из рук. Судя по всему, справа был трактир, где лихая компания наемников гуляла напропалую. Сидевший мужчина наконец поднялся на ноги и с разбегу ринулся вовнутрь, где его опять встретил радостный рев как минимум десятка глоток. Дверь осталась открытой и я осторожно попыталась проскочить за улетевшими сапогами, как в трактире снова заорали и тот же самый мужик опять вылетел на улицу, а я снова едва успела отскочить в сторону. На площади, кроме нас, не было ни единой души, мои сапоги по-прежнему лежали и ждали меня, когда в низком дверном проеме показался еще один персонаж, намереваясь то ли намять бока первому, то ли затащить его вовнутрь. В трактире тем временем вопили все так, что звенело в ушах, вышедший двинулся на улицу, а я решила тихонько за его спиной на четвереньках проползти вдоль стены, схватить свои сапоги и свалить подальше от этой буйной команды, кто его знает - не тут ли обитает Андер с Торкешем, встречаться с которыми мне не хотелось совершенно. Мостовая у входа была удивительно чистая - частенько, видать, тут так полируют дорогу - и я быстро поползла, но уперлась носом в здоровенные сапоги мужчины, вышедшего из трактира, я поползла вправо - он сделал шаг вправо, я влево - он тоже влево. Ну что за гад такой, надеюсь, что это не Андер... Пришлось подыматься на ноги и, отряхивая ладони, взглянуть на развеселого наемника. Темные штаны, серая рубашка, уже знакомый мне вариант кожаного жилета с железяками, мужик был выше меня головы на полторы и с хорошими плечами, но тут ботаников и не водится в принципе. Ну и что ты ждешь, любопытный какой....Мысли в голове оборвались на полуслове - рожа имела раскосые глаза, скуластое удлиненное лицо с татуировками на щеках, черные волосы, стянутые в конский хвост до плеч и небольшое кольцо в правом ухе. Не иначе, как это те степняки, о которых говорили обозники... раскосые глаза вытаращились так, как будто у меня на лбу вырос рог, кажется, он даже что-то говорит...мама...ой...у него были такие клыки....это что, он улыбается? Отшатнувшись назад я уже третий раз за последние десять минут шлепнулась на зад, мужик же присел на корточки и сунулся носом почти мне в лицо так, что я чуть не легла на спину. Бежать было некуда, потихоньку перебирая ногами и руками, я, как паук, медленно отодвигалась назад, а он все сидел на месте, даже не моргая. Вылетевший два раза наемник уже что-то кричал слева, из трактира вылезла еше одна смуглая рожа с раскосыми черными глазами ...боже, да у него вся нижняя часть лица была в чем-то красном...в крови...это было уже слишком для меня, взвизгнув от ужаса, я подскочила на ноги и, забыв о сапогах, помчалась во весь дух подальше от этого места.
- Эй, да что случилось, чего ты несешься на людей?
- Ты слышишь меня?
- А я ее знаю, она с обозом была пятого дня! Ты говорить можешь, что произошло, напал кто?
Мужики, в которых я с размаху влетела, оказались стражниками и теперь трясли меня, как грушу, наперебой пытаясь понять, что произошло.
- Ну, ты скажешь или нет, откуда ты так несешься? - мужчина с коротким ежиком и седыми висками показался знакомым...вроде я его у Файзата видела мельком...
Стуча зубами, я путано принялась объяснять, что там дальше дрались мужики, а один был в крови весь, а один и вообще...с клыками и хвостом...
- Арки, что ли, безобразничают? - протянул один стражник, глядя на седого
- Да похоже на то. Ты где живешь? - старший повернулся ко мне, а сам уже тащил из ножен меч.
- У Фа-файзата...- зубы еще стучали и тряслись руки.
- Вот и иди к нему, скоро темнеет уже. А мы проверим, что там стряслось. Пошли, ребята!
Стражники бодро затопали в ту сторону, откуда я прибежала, погромыхивая железом, я отдышалась и пошла домой. Сапог было жалко...
На опустевшей улице у трактира трое мужчин недоуменно переглядывались между собой.
- И чего она так припустила-то, не понимаю, - темноволосый мужчина в плотной коричневой рубахе отряхивал с себя пыль. - Я ее и пальцем не тронул...Это ты, Схаркр, ее рассматривал да не пускал...куда она там ползла-то...
- Посмотреть решил, пока не уползла совсем, - усмехнулся в ответ второй. - А испугалась она Норкхара, когда тот вылез...Рожу-то обтер?
- Обтер...Гэрк, чтоб его...под нос мне миску с соусом сунул, когда я чихнул..
- Да можно подумать, ты не знал, что будет, когда чихать начал! Или запаха перца не чувствовал? Не первый раз он тебя так ловит...Помнишь, когда ты мордой в сметану угодил?
Мужчины весело захохотали, Норкхар вытер остатки соуса и огляделся.
- Вот, за сапогами ползла, - он потряс в руках находку. - И куда их теперь девать - еще скажут, что мы отняли...Жилен, тебе не подойдут случайно?
Тот уже полностью отряхнулся и протянул было руку, но Схаркр опередил его.
- Дай сюда, - повертел сапоги в руках, заглянул вовнутрь. - О, тут метка мастера есть! Он и подскажет...
- Ты чего, собрался хозяйку искать? - Норкхар от удивления даже не обратил внимания на бряцающих железом стражников.
- Надо будет - и найду. Вот они и помогут...- Схаркр мотнул головой. - Доброго дня, Тайвел. Что случилось в вашем благословенном городе, что вы так бежите?
- Доброго дня, Схаркр. И тебе, Жилен, и тебе...
- Норкхар. - представился наемник.
- Схаркр, не поверишь, что мне тут рассказали...- начал Тайвел, убирая меч в ножны.
Через полчаса шестеро мужчин уже весело хохотали на всю улицу.
Новых сапог мне было жалко до слез. Мало того, что деньги потеряны, так и опять придется ходить в дырявых ботинках, подвязанных веревкой, а по вечерам отстирывать от пыли портянки! Правда, послезавтра я смогу забрать еще одни сапоги, но их в городе одевать нельзя...чертовы сапожники, чертовы грабители и я - тоже хороша, чего помчалась, как наскипидаренная, не съели бы, думаю, если б попросила забрать свое имущество с книксенами и расшаркиваниями. Порядок в городе вон как блюдут - сразу стража кинулась на выяснение, одна я опять в пролете. И чего меня понесло по той улице? Внимательнее надо быть, слышала же, что орут там, да еще мужик тот вылетал из дверей...Прощелкала клювом свое имущество. Обидно...
До дома я дотащилась уже почти затемно, немного заплутав по дороге. Ох уж мне эти средневековые города с их кривыми улочками, тупичками и неожиданными поворотами - пару раз я выходила с разных сторон на одну и ту же микроскопическую площадь, но упрямство победило и я сама дошла почти до городских ворот, а оттуда уже было рукой подать до дома Файзата. Проглотив миску похлебки, я уперла кувшин травяного чая и теперь, полная мрачных мыслей, тянула его в темном углу.
Стало быть, это были те самые арки, про которых еще Катрина говорила, что они едят людей. Или нелюдей. Или не едят? Клыки-то у этого ...были приличные...а у второго вся рожа в крови, аж на землю капала...и мужика того они вышвыривали из дверей, как котенка...мужик-то немаленький был...ну и меня бы схарчили...на закуску....на заду еще не все схуднуло по нынешней моей жизни, вот и вцепились бы клыками...И куда тут стража смотрит, почему этих людоедов в город пускают? Домой хочу, там нет ни гоблинов, ни арков, ни темных колдунов, отбирающих у несчастных иномирцев все самое дорогое...Всхлипнув от жалости к себе, я отвернулась и вытерла слезу. Джанир так и не решил, пойдет он домой или нет, народ травил какие-то байки и на душе было отвратительно. Пойду-ка я спать, завтра с утра за крючками на рынок надо идти, попробую вязаньем кружев заняться.
Продавец не обманул и я получила вполне приличные орудия труда. Как он их обтачивал, непонятно, но палочки из гномьей стали и южные были сделаны просто ювелирно. Одно плохо - заусенцы, но продавец, заламывая руки, упросил меня обождать за его занавеской, пока он отшлифует свои произведения и вот я сижу тут уже с час, а он корпит, обрабатывая металл до зеркальной гладкости. Раз уж я тут, то прямо с крючками пройдусь и куплю пряжу или нитки для вязания, покажу продавцу для чего мне нужны такие крючки, а то дядечка от любопытства весь извелся. Провязать несколько сантиметров простейшего кружевца было недолго, но эффект я получила потрясающий. Особенно, когда приложила кружевцо к краю занавески у входа в лавочку. Дядечка упросил связать ему пару метров такой тесьмы и у меня зародились вполне обоснованные сомнения, что она пойдет совсем не туда, куда он ее прилаживает...А вот приличный моток ниток для вязанья я приобрела почти задаром, и тут же размотала их на деревянную болванку, подсунутую любезным продавцом. И глаза у него загорелись, когда понял, что вязать я буду именно из них - ниточки цвета небеленого полотна очень хорошо подходят ко всему.