Глава 46.
Хрипло застонав, я попыталась открыть глаза, чувствуя, как голова буквально раскалывается на части. Такое ощущение, что кто-то без всяких мук совести сдавливает мою голову, словно арбуз, превращая ее в какое-то месиво. Адское чувство, которое совершенно не дает возможности понять, кто я, что я и что, в конце концов, со мной произошло?
— Прошу вас, леди Аделаида, не шевелитесь… — едва слышно выдохнул кто-то рядом.
Промычав в ответ, я попыталась расслабиться и не шевелиться, чувствуя, как боль в голове становиться просто нестерпимой. Теперь мне явно кто-то пытается вскрыть череп и посмотреть, если ли в голове мозги. Больно…
Да что со мной?
Пересилив себя, я кое-как открыла слезящиеся глаза, смотря мутным взглядом перед собой. И как только смогла различить хотя бы очертания столпившихся у моей кровати людей, перед глазами всплыла небольшая голова какого-то зверя с большими глазами-бусинками. Отвести взгляд и не смотреть было выше моих сил, казалось, что я тону в чужом взгляде, чувствуя, как боль понемногу отходить на второй план.
Принятие, любовь и просто слепое обожание вывернуло всю душу наизнанку в одну секунду, заставляя хватать ртом воздух. Непередаваемое чувство единения. Обретения чего-то значимого, нужного, как воздух. Словно недостающий кусочек души.
Присмотревшись внимательней к небольшому животному, размером напоминающего щенка, я нахмурилась, пытаясь понять, кого же он мне напоминает. Молнию! Точно! Этот комочек счастья напоминает мне Молнию. Рысь лорда Джона Диабло. Только передо мной однозначно мальчик. Понять бы еще, откуда я это знаю, и вообще прекрасно будет.
— Леди Аделаида, вам легче? — тихо уточнил у меня какой-то мужчина.
Его я не знаю.
— Легче… — просипела тихо я, заметив, как мужчина облегченно выдыхает и широко улыбается.
— Это хорошо. Меня зовут лорд Даниэль Цверго, я королевский лекарь.
Так. И что со мной произошло?
Попытавшись хоть что-то вспомнить, я едва выдохнула сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как адская боль возвращается. Только не это!
— Выпейте, пожалуйста. Вам нужно поспать, — подсунув мне под нос какую-то чашу с непонятным коричневым варевом, попросил лекарь.
Попытавшись отказаться от непонятного снадобья, я открыла рот и едва не захлебнулась. Кажется, мужчина ожидал моего беспрекословного повиновения. Кое-как справившись с удушающим кашлем, я попросту вырубилась, потеряв те крохи сил, что у меня были.
В следующий раз я пришла в себя и даже смогла выдавить несколько простых вопросов, по типу: «Что со мной?». Впрочем, ответа не получила, только новую порцию снадобья и просьбу беречь силы, которые уж очень нужны для восстановления.
Сколько раз я еще приходила в себя и засыпала, даже не знаю. Все слилось в кашу, порядок действий совершенно не менялся. Пробуждение, снадобье и восстанавливающий сон. В какой-то момент мне даже показалось, что я схожу с ума. Хотелось кричать и ругаться, но сил на это не было.
— Леди Аделаида, как вы себя чувствуете? — посмотрев на меня, поинтересовался мужчина.
— Плохо, — проскрипела я в ответ, настороженно смотря на мужчину.
— Все худшее уже позади, — с теплой улыбкой кивнул он. — А сейчас вам нужно…
— Я не хочу больше спать, — вздрогнув, пробормотала я едва слышно.
— Нет-нет, вам нужно немного подкрепиться. Сейчас ваша горничная принесет вам легкий суп.
Молча кивнув и украдкой кинув взгляд по сторонам, я тихо выдохнула. Мысли медленно, но верно пришли в норму, паника отступила и теперь я уже прекрасно все понимала. Помнила, как упала без чувств тут же, в комнате.
Искоса посмотрев на соседнюю подушку и заметив пристальный взгляд маленького животного, я улыбнулась уголком губ. Или я что-то путаю, или именно он помог мне в первый раз, когда я пришла в себя. И именно его ласковые, всепоглощающие эмоции я ощущала.
— Что со мной произошло? Меня отравили? — буквально заставив себя оторвать взгляд от рыси, спокойно поинтересовалась я у мужчины.
— Вас опоили запрещенным зельем забвения.
— Забвения? — нахмурившись, переспросила я.
— Именно так. Это зелье может превратить человека в марионетку. Сделать его послушным чужой воле.
Сглотнув, чувствуя, как по спине прошелся холодок страха, я с надеждой подняла взгляд на лекаря. Надеюсь, он смог вылечить меня от этой заразы или я даже не представляю, что делать. Реально, это хуже яда.
— Не стоит волноваться, с вами все хорошо, — заметив мой взгляд, серьезно проговорил мужчина.
— А это зелье? Вы его как-то вывели из организма?
— Это сделал не я, а ваш новый друг, — кивнул он на соседнюю со мной подушку. — Есть только один способ справиться с запрещенной магией, помощь фамильяра. Вам очень повезло, ведь Король в кратчайшие сроки нашел для вас готового к привязке малыша. В любом другом случае, все было бы напрасно.
— Спасибо, — прошептала я маленькому комочку, чувствуя, как на глазах выступают слезы. — Как его зовут?
— Вы сами должны дать ему имя, ведь это теперь ваш фамильяр.
Мой фамильяр. Еще один лучик света в моей новой жизни. Мой спаситель, ангел-хранитель.
— Ты не возражаешь, если я буду называть тебя Ангелом? — тихо уточнила я, помня о том, что Молния разговаривает, а значит, мой новый друг тоже может.
Заметив отчетливый кивок небольшой головой, я прикусила нижнюю губу, сипло выдыхая. Я определенно родилась под счастливой звездой.
— В скором времени он не заговорит, — спокойно заметил мужчина. — Для того чтобы вывести из вашего организма действие запрещенного зелья ему понадобилось много сил и сейчас он очень ослаблен. Думаю, где-то с полгода, а то и год, ваш фамильяр будет больше похож на обычное дикое животное.
Стиснув зубы, услышав монолог этого… коновала, я гневно посмотрела на мужчину. Говорит так, будто Ангел его совершенно не понимает. Как будто табуретку обсуждает. К тому же, если Ангел пострадал, помогая мне, то я сделаю все, что только смогу, чтобы помочь ему восстановиться.
— Аделаида…
Вздрогнув от неожиданности, я посмотрела в сторону двери, сразу же находя взглядом осунувшегося Чарльза и за ним не менее осунувшегося Джона. Оба мужчины смотрели на меня взглядами побитой собаки, при этом, не скрывая облегчения, которое буквально сквозило в их глазах. Показывая, что я дорога им… двоим.
— Аделаида… — снова пробормотал Чарльз и подошел к кровати.
Джон тоже зашел в комнату, но стоял возле двери и, не мигая, смотрел на меня, словно не мог насмотреться. М-да, а мне-то чего так неудобно? Чувствую себя, по меньшей мере, каким-то падишахом. И это при том, что я своего согласия ни на что не давала.
— Как ты? — вывел меня из моих бредовых катакомб мыслей, тихий вопрос Чарльз.
— Лучше…
— Прости, — хрипло выдохнул мужчина и нерешительно накрыл мою руку своей рукой. — Я должен был подумать о том, что они захотят навредить тебе. Это моя вина…
— Прекрати, — тихо попросила я. — Главное, что все обошлось. А этот… инцидент будет для нас уроком.
— Ты права, — гулко проговорил любимый мужчина, с обожанием смотря на меня. — Я больше никогда не совершу подобной ошибки.
Улыбнувшись уголком губ, я согласно кивнула. Да и некого мне было винить, ведь в первую очередь расслабилась я сама. Выбилась из сил и решила, что весь мир подождет, пока я приду в себя. Увы, мир не подождал. Даже наоборот, подсунул свинью в самый неподходящий момент. Впрочем, был ли вообще подходящий момент?
Потому, все что случилось, все переживем, забудем и будем жить прекрасно дальше.
— Что с этими…? — уточнила я, даже не пытаясь назвать индивидуумов «мужьями». Язык попросту не поворачивается. Прилип к небу.
— Ты их больше не увидишь.
— Они… мертвы?
— Нет, они под стражей и скоро отправятся на каменоломни. Будут отмаливать свои грехи.
Кивнув, чувствуя, как каменная плита свалилась с плеч, я тихо выдохнула. Вот и хорошо. Даже прекрасно. Смерти я им не желала, по крайней мере, пока мне ничего не угрожает. Да и не хотелось бы мне, чтобы родного отца Мэтью убили. Пусть уж лучше будет живой и обдумает все, что успел натворить. Конечно, вдали от сына, но все-таки.
— Госпожа Аделаида! — воскликнула со слезами на глазах Каталана, бронепоездом заходя в комнату. — Какое счастье!
Едва не расталкивая всех на своем пути локтями, Каталана подобралась ближе ко мне и сев рядом, поставила на свои колени поднос, сразу же начиная меня кормить, словно маленького ребенка, приговаривая, что мне нужны силы. Кажется, она сильно переволновалась. Особенно, если учитывать тот факт, что меня она даже слушать не стала и вела себя, как обеспокоенная мама.
Ладно уж, мне не жалко. Да и меня она, скорее всего, и воспринимает, как своего ребенка. Пусть взрослого, но не менее любимого. Впрочем, о чем я, Каталана единственная, кто всегда заботился об Аделаиде, что прошлой, что обо мне.
— Все-все, я больше не могу… — мягко рассмеялась я. — Спасибо.
— Я позже еще принесу, вам нужны силы. Три дня без сознания проваляться — это не шутки!
— Три дня? — пораженно выдохнула я, сразу же вспоминая о Мэтью.
Мы же договорились с сыном, что будем каждый вечер общаться. А сейчас что? Вдруг он подумал, что я забыла о нем? Это же ребенок! Он мог с легкостью придумать себе что-то.
Я же только смогла найти маленькую ниточку понимания между нами…
— Аделаида, милая, почему ты плачешь? — переполошился до этого почти умиротворённый Чарльз.
Я плачу?
— М-Мэтью…
— Не беспокойся, я все объяснил ему, — быстро проговорил Чарльз, и я нахмурилась, внимательно посмотрев на мужчину. — Не переживай, я сказал, что твой переговорный артефакт сломался и несколько дней ты не сможешь говорить.
— Спасибо, — кивнула я, облегченно выдохнув.
Конечно, Мэтью нужно будет рассказать обо всем, но не так. Да и к чему ребенку знать, что только обретенная мама едва не превратилась в послушную куклу отца? Нет уж, я сама после аккуратно обо всем расскажу. Постараюсь сделать так, чтобы не ранить его еще сильнее.
Почувствовав, что силы заканчиваются, я прикрыла на несколько секунд глаза. Снова спать мне категорически не хотелось, пусть организм и требовал. Что-то необъяснимое грызло изнутри, подсказывая, что я еще не все знаю. Или не необъяснимое?
Покосившись на прикрывшего свои глазки-бусинки Ангела, я внутренне усмехнулась. Пусть общаться мы пока не можем, но даже так мой юный друг пытается что-то мне сказать. Направляет и предостерегает.
Блин, теперь даже сама не понимаю, злюсь я на индивидов или нет. Ведь не случись того, что случилось, я бы, скорее всего, никогда не узнала своего маленького Ангела.
— Может, расскажите, что случилось, пока я была без сознания? — тихо пробормотала я, чувствуя, как закрываются от усталости глаза. Только не это!
— Все потом. Леди Аделаиде нужен отдых. Прошу всех выйти, — бодро оборвал мои потуги лекарь. Точно коновал.
— Я все расскажу, — тихо проговорил Чарльз и, сжав напоследок мою руку, пошел к двери.
— Выздоравливай, — впервые за все время проговорил Джон, внимательно следя за мной.
— Спасибо.
Как только мужчины, вместе с неугомонной Каталаной, вышли из комнаты, мне в щеку ткнулся мокрый нос Ангела и внутри все буквально скрутило от обожания. Мой маленький друг сделал все, чтобы уснула я в этот раз с блаженной улыбкой на губах.
Проснулась я в этот раз уже ночью, понимая, что мне действительно с каждым разом становится легче. Рядом со мной никого не было, что, если честно, немного расстраивало. Почему-то мне казалось, что Чарльз не будет отходить от моей кровати. Да и чего греха таить, Джон, как минимум, проявит больше участия по отношению ко мне, учитывая его признания.
Эх, женская душа. Когда вокруг много людей, хочется побыть одной, а когда никого, думаешь, как было бы хорошо, если бы рядом был близкий человек.
Услышав приглушенное не то рычание, не то фырчанье, я заинтересованно покрутила головой, выискивая источник звука. Понятно было одно — это Ангел. Осталось только разобраться, где малыш и что он делает?
Ответ нашелся сам собой, когда из-под кровати что-то вылетело и достаточно громко стукнулось о тумбочку. Следом показался и сам малыш, причем, судя по гордо вздернутой голове, донельзя довольный собой. Хм, и что же он там нашел?
Записывающий артефакт?
Точно, я же сама его туда закинула!