- В старом доме на окраине. Мои родители тогда уехали на заработки на север, и я жил совершенно один... Да тогда вообще всё быстро произошло. Свадьба, беременность... Но в то время главным для меня была она, моя любимая...
- А почему ты сказал, что она странная? - спросила я.
- Да так... Мне всегда казалось, что она гораздо старше меня, хотя утверждала, что это не так... У неё были красивые зелёные глаза, но из-за какой-то непонятной болезни, её зрачок имел вертикально-вытянутую форму...
Я резко закашлялась! Что?! Какую форму?! Вот же ж прикол! А я-то думала, с чего это вдруг меня называли полукровкой. Вот вам и ответ!
- Тиана, тебе плохо? - заботливо спросил Рио.
- Нет, что ты... Всё замечательно... - ответила я. - Скажи, деда, а куда это чудо-девушка потом делась?!
- По официальной версии - утонула во время шторма... - с грустью ответил он. - Она очень любила море и почти каждый день по несколько часов проводила на берегу. И однажды просто не вернулась...
- Ага, Тиана у нас тоже море любит... - поделилась выводами Настя. - А есть фотографии? Очень хотелось бы на неё посмотреть...
- Нет... Она не любила фотографироваться, утверждая, что не хочет чтобы дефект её глаз кто-то запечатлел. Из-за него она почти ни с кем не общалась, подруг не имела, и большую часть времени проводила дома, с нашими мальчиками.
- А как её звали?
- Леония... - ответил дедушка.
Теперь закашлялся Рио.
Ага! Значит его знакомая. Значит, кто-то скоро организует мне встречу с бабушкой! А я на сто процентов уверена, что она жива и здорова. Прекрасно, наконец-то занавес моего происхождения начинает медленно приподниматься.
- Ладно, Тиа, давай уже песню... - проговорил папа, которого эти разговоры немного напрягали.
Дедушка присел на диван, и, расчехлив гитару, быстро прошёлся пальцами по её струнам, затем слегка кивнул головой в бок, приглашая меня стать рядом. Пришлось повиноваться.
Заиграли первые аккорды знакомой с детства мелодии, слова которой я прекрасно помнила. Лёгкая но очень эмоциональная музыка быстро настроило меня на нужный лад, заставляя сосредоточиться. Я закрыла глаза и запела... Песня была бодрая, отрывистая и очень эмоциональная:
Ты в темноте сидишь одна,
Взирая в ночь пустынным взглядом.
Души разбитая стена
Корявой тенью лежит рядом.
Сердце уставшее молчит
И неподвижно твоё тело...
Зря попыталась приручить...
Как глупо было это делать...
Глаза закрыть и снова он:
Гордый, порывистый, красивый...
Как будто самый сладкий сон...
Как удержать? Хотя бы силой!
Лишь голос внутренний кричит,
Чтоб, наконец, понять сумела:
"Нельзя такого приручить!
Поверь, его не переделать!"
Дедушка заиграл громкий проигрыш, а я обвела взглядом собравшихся за столом. Мама и папа, умилённо слушали, как, впрочем, и всегда. Им обоим очень нравилось, как играет дедушка, к тому же эта песня у моего отца плотно ассоциировалась с детством и мамой, которую он почти не помнил... Настя, задумчиво уставилась на меня, но в этот момент её сознание блуждало где-то не здесь. Для неё это сочетание звуков всегда было чем-то завораживающим и наталкивающим на размышления. Рио был бледен как полотно, и с каким-то диким блеском в глазах смотрел на Нию. А она сидела, скромно сложив руки на столе и опустив глаза.
В моей голове кружила куча мыслей, которые вот-вот должны были слиться в одну... Рио, Ния, шторм, дедушка, Леония... Здесь определённо была связь...
Порывы ветра за окном
Напомнят вновь ошибок дело...
О жизни, что казалась сном...
О прошлом, что давно сгорело...
Что ты хотела получить?!
Чего добиться ты хотела?!
Шторм, попытавшись приручить
И в штиль покорный переделать...
Не можешь в сердце боль унять,
Ты так себе и не простила,