- Даже так?! - я не смогла сдержать своего изумления глупости этих исследователей. Странно получается, в древние времена всему чему люди не находили объяснения, они приписывали сверхъестественное мистическое происхождение. А вот в наше время всё непонятное признано считать инопланетным... Всё просто. Нет предела человеческой глупости. - Вообще он как бы местный, вполне Земной... Разве вы, как учёный не можете допустить, что из правил бывают исключения?!
- Если всё так, то одно ваше высказывание рушит всю теорию эволюции... - возразила она.
- Я бы сказала, что не рушит, а немного корректирует... особенно если говорить об эволюции как о постоянно и масштабном явлении, а не применять её к отдельному виду...
- Вы будете со мной спорить?! - возмутилась девушка, скептически приподняв бровь.
- Нет, что вы... - ответила я. - Считаю, что это глупо и неуместно. Может, лучше вы просто ответите на наши вопросы...
- И что же именно вы хотите знать?! - нагло прищурившись, произнесла она.
- Меня интересует самочувствие вашего пленника. И то, что вам удалось выяснить, - сказал Литсери, глядя на Эмму с такой надменностью, что мне даже стало её жаль.
- Думаю, вы не удивитесь, если я откажусь отвечать... - девушка демонстративно сложила руки на груди и гордо отвернулась.
- Так я и думал, - ответил на её реплику Лит, вставая и направляясь к выходу. Я пошла за ним.
- Эй! Как долго вы планируете меня здесь держать? - крикнула девушка нам вслед.
- Пока не знаю, - ответил Литсери, остановившись самой двери. - Но вы не волнуйтесь, мы отпустим вас, как только освободим вашего подопытного кролика. И кстати, если вам что-то понадобиться, записывайте. К вам будут заходить трижды в день.
***
Эта ночь прошла для меня очень тревожно. Я сильно нервничала перед завтрашним рабочим днём. Не было никакой уверенности, что изобретения Ириона сработают, да и вообще, проколоться можно было на любой мелочи. В итоге, бессмысленно проворочавшись в пастели несколько часов, всё же уснула, но за столь короткий период ночи, выспаться совершенно не получилось.
Уже утром, собравшись с мыслями и поймав такси, я отправилась к военно-исследовательскому центру, который, кстати, находился за чертой города. Наш умница Ири, конечно, составил для меня трёхмерную карту-план всех уровней этого сооружения и заставил выучить её наизусть, но мы решили перестраховаться, и перед самым входом я должна была встретиться с Марком. Так собственно и произошло.
Он шёл чуть впереди меня, тем самым, исключая возможность моих блуканий. Первую "проходную" я прошла без проблем, воспользовавшись магнитной картой. Спуск на лифте, тоже не вызвал каких-либо сложностей. А вот на входе в исследовательский центр четвёртого уровня, я чуть не посидела от страха. Аппарат считал данные сетчатки глаза, но вот открывать дверь совсем не спешил. Вдохнув полной грудью, приводя нервы в порядок, я решила, попробовать ещё раз. И когда дверь открылась, была просто на седьмом небе от счастья.
Далее всё шло вроде бы не плохо. Дойдя до раздевалки, я без труда нашла свой ящик, и, натянув халат, отправилась в кабинет своего начальника. Здесь каждое утро и каждый вечер, проводились мини совещания, на которых каждый сотрудник получал задание на день, а так же обсуждались все итоги прошедшей смены. Сегодня помимо меня здесь находилось только два человека, один из которых и был моим начальником и руководителем исследования, профессором Стивенсом.
На этом совещании старалась говорить поменьше, да на меня и не особо обращали внимание. Ведь если я правильно поняла из досье той, кого сейчас изображала, она была очень посредственным человеком. И вместо выдвижения собственных идей, предпочитала просто исполнять чьи-то приказы.
- Скажите, доктор Ринс, есть ли какие-то результаты использования психотропных препаратов? - спросил мой шеф, у того, кто, судя по всему, был моим коллегой.
- Увы, нет, - ответил тот. - Но сегодня мы планируем увеличить дозу до максимально возможной. Если это не принесёт результатов, будет необходимо искать другие методы получения информации.
- Значит, завтра жду от вас обоих конструктивных предложений, - подвёл итог профессор Стивенс. - А сейчас, приступайте к работе.
Покинув кабинет, я направилась вслед за Ринсом туда, где и находилось моё рабочее место. Это был бокс, больше похожий на лабораторию, а за огромным длинным стеклом во всю стену, виднелась абсолютно белая комната, с огромным количеством всяких разных аппаратов. А в центре этого белого куба стояла узкая больничная кровать, на которой лежал человек. Его руки и ноги были привязаны к железным прутам этой лежачей тюрьмы. Но тот, кого я увидела там, был совсем не похож на того, кого я знала как Эверио. Руки и ноги стали тонкими и казались какими-то хрупкими. Под глазами виднелись огромные синие тени. Грудная клетка почти не двигалась, и казалось, что он на грани...
Мне стало страшно...
Схватив со стола первую попавшуюся папку, я раскрыла её на последней странице содержащей записи, и только сейчас поняла, что держу в руках журнал, в который каждый день записывались данные о жизненных показаниях Эверио, а так же указывались все действия и все вводимые ему препараты. Можно сказать, что сейчас передо мной была своеобразная история болезни того, кто сейчас находился за стеклом.
Оторвав взгляд от своего нового чтива, я с ужасом увидела, что как раз сейчас за стеклом Ринс вводит в вену пленнику новую дозу препарата - очередной психотропной наркотической гадости, которая давно должна была развязать ему язык. Но, к сожалению всего коллектива этого исследовательского центра, сей метод пока не принёс никаких результатов. Пленник молчал как рыба, а в знак протеста давно перестал открывать глаза.
Первые пять минут после инъекции ничего не происходило, но вот то, что началось потом, повергло меня в настоящий ужас.
Рио начало судорожно трясти.
Он дёргался, как будто его било током. Худое бессознательное тело двигалось само собой и только крепкие ремни, которыми были связаны руки и ноги, до сих пор не дали ему упасть.
Проклиная себя за бездействия, я, что было сил, рванула в его палату. Правда, чтобы войти пришлось не только воспользоваться картой, но и предоставить очередному умному устройству отпечаток своей ладони. Что было почти нереально при такой нервной дрожи, которая накрыла меня с головой.
Вбежав в комнату, я тут же рванула к Рио. Его больше не трясло, но длинная прямая линия на одном из приборов и дикий писк явно демонстрировали остановку сердца. Даже мне, полному дилетанту было ясно, что это конец.
Ринс стоял и смотрел на умирающего пленника ничего не понимающими глазами, видимо ошибка собственного эксперимента вызвала у доктора полный шок, и теперь он просто ушёл в себя. Как же не вовремя!
Первым решением, что пришло мне в голову, был, выученный ещё на уроках ОБЖ в школе массаж сердца. Разорвав сорочку Рио, я принялась, что было сил нажимать на левую сторону его грудной клетки.
- Идиот! - крикнула я Ринсу на русском, но тут же опомнившись, вернулась к английскому языку. - Помоги мне! Давай сюда эти штуковины с током!
Я не знала, как правильно называется этот прибор, но, неожиданно пришедший в себя Ринс, всё понял верно, и уже через несколько секунд, отпихнув меня в сторону, прижал к груди Рио какие-то две пластины с ручками.
- Давай! - крикнул он, заставляя меня лихорадочно соображать, что он от меня хочет. Видимо сейчас мозг работал на пределе возможного, потому что, я очень быстро поняла, на что нужно нажать, чтобы эта штука заработала.
От разряда тело Рио дёрнулось, но прибор, показывающий остановку сердца, продолжал пищать.
- Ещё! - крикнул Ринс, и я опять нажала на кнопку. Слава Богу, в этот раз у нас всё получилось. Сердце Рио вновь билось, пусть не уверено, как бы даже нехотя, но оно работало. Правда дышать самостоятельно наш пациент отказывался, и пришлось электронике делать это за него.
Весь день я просидела здесь, следя за показателями приборов, и записывая их в журнал, попутно изучая все предыдущие записи. Смотреть на самого Рио мне было страшно. Он сильно изменился с нашей последней встречи. Чрезмерная худоба делал его очень хрупким, кожа на лице стала серой, местами с синими пятнами, волосы отросли и теперь достигали подбородка. Но сейчас они выглядели такими грязными, что их торчащие склеенные пучки только дополняли картину общего ужаса.
Из истории болезни я узнала, что первую неделю после появления Рио здесь, его особо не трогали, ожидая, когда он оправиться от ранений. Но вот после, когда он наотрез отказался говорить да и вообще, идти на какой-либо контакт, для того чтобы вытащить из него информацию было решено использовать различного вида психотропные средства. Правда, эти меры не приносили абсолютно никакого результата, что заставляло исследователей постоянно увеличивать дозу. Но после сегодняшнего случая продолжать пичкать его этой дрянью было бы просто глупо, и нам с Ринсом, (точнее Эмме и Ринсу), нужно было придумать другой способ извлечения информации из пленника.
На вечернем совещании в кабинете профессора мой коллега очень сухо отчитался о сегодняшнем инциденте, уточнив, что дальше поднимать дозу нельзя.
- И что теперь вы предлагаете делать!? - ехидным голосом проговорил профессор, пристально глядя на него. И в его взгляде читалось явное недовольство отсутствием новых идей, наверно именно это и дёрнуло меня, внести предложение, пока эти "милые ребята" не сообразили чего пострашней наркотиков.
- У меня есть предложение, - неожиданно сказала я. И пусть, проявление инициативы было абсолютно не свойственно мисс Джонс, но я просто не могла спокойно смотреть, как они гробят Эверио. И Ринс и Стивенс обратили на меня свои удивлённые взгляды, ожидая продолжения. - Дорогие коллеги, сегодня мы чуть не потеряли столь ценный и любопытный экземпляр, поэтому, предлагаю кардинально изменить направление работы. Думаю, что после всего, что он перенёс, объект Альфа сознательно пойдёт нам на встречу. Но, для этого нам просто необходимо, чтобы он был здоров, или хотя бы жив. Мой план таков: в ближайшие две недели мы всеми силами возвращаем его к жизни, после, предоставляем ему немного больше свободы. Я предлагаю разрешить его свободное передвижение по комнате. Мы должны показать ему, что мы его друзья, что ему не нужно нас бояться, и тогда появиться возможность смягчить защиту его психики и узнать, наконец, всё, что нас интересует.
Выслушав моё, откровенно бредовое предложение, профессор Стивенс задумчиво прошёлся по кабинету, что-то проверил в своём ежедневнике, и только потом опять посмотрел в мою сторону.
- Что ж, доктор Джонс, - сказал он. - Думаю, ввиду отсутствия других вариантов, я вынужден принять ваше предложение, хоть и не совсем уверен в его эффективности.
- Я сделаю всё, чтобы оно оказалось эффективным, - уверенным голоском проговорила я, хотя внутри меня буквально трясло от нервного напряжения.
- Значит с этого момента, вы отвечаете за проект, - добавил профессор. - Отчёты как обычно, два раза в день, а в остальном - дерзайте. Но помните, для нас важен результат.
Рассматривая ночной город в окно везущего меня домой такси, я не могла избавиться от образа Рио. Перед самым уходом, ещё раз заглянула к нему. Изменений не было... Сердце, конечно, билось, но дышать самостоятельно он не собирался. Периодический писк аппарата сейчас напоминал капли падающие на голову - одна, вторая, третья... сотая... и так далее. Такая у каких-то древних народов была пытка, способная свести с ума. Надеюсь, меня не ожидает такая же участь, а то шансы на спасение Эверио, резко упадут.
Составив план действия на ближайшие две недели, я вручила его дежурному врачу, наказав прикрепить в кабинете, и озвучить всем. Ведь теперь, наша основная задача заключалась в том, чтобы как можно быстрее поставить "объект Альфа" на ноги.